— Смотри!

Братья бесшумно приблизились к дыре, от которой тянуло холодом и сыростью. Альберт кивнул, и Влад направил в чёрный проём фонарик. Узкий луч осветил полустёртые каменные ступеньки, уходящие вниз, во тьму. Влад содрогнулся: из дыры веяло чем-то жутким.

— Вот повезло-то! — выдохнул он. Действительно повезло: они нашли спуск, не пройдя и десяти шагов. Да ещё и открытый. Видимо, кто-то из Кобр в суматохе драки забыл закрыть за собой дверь. Вот растяпа!

Влад шагнул вперёд, но, заметив, что Альберт не двигается с места, остановился. Вид у брата был задумчивый, даже напряжённый. В чём дело? Разве не он так рвался спасать свою Лин?

— Эй, — неуверенно окликнул Влад. Альберт поднял на него свои бездонные чёрные глаза.

— Пообещай мне одну вещь, Влад, — каким-то бесцветным голосом попросил он. Чёрные глаза ничего не выражали. — Я пойду первым. Если со мной вдруг что-то случится, а Лин не окажется в гробнице Владислава, ты немедленно отправишься на её поиски. Один.

— Ты хочешь, чтобы, если с тобой что случилось, я убежал? И бросил тебя? — у Влада пересохло во рту. Он не мог дать такое обещание!

Альберт медленно кивнул.

— Пообещай мне, Влад, — с нажимом произнёс он. — Если ты хочешь вернуть мне долг, спаси Лин. Она самое дорогое, что у меня есть.

"Самое дорогое, что у него есть". Ни фига себе! Несмотря на всю серьёзность ситуации, Влад чуть не присвистнул. Неужели его неприступный брат настолько привязался к маленькому смертному существу? Но чёрные глаза Альберта смотрели так требовательно, что он сдержал своё изумление.

— Хорошо, обещаю, — кивнул Влад, хотя всё внутри него протестовало против этих слов.

— Спасибо, — улыбнулся Альберт, вновь повергая его в состояние шока. Влад за всю жизнь не мог вспомнить ни одного раза, чтобы брат сказал ему спасибо. Впрочем, он никогда его ни о чём и не просил.

Гуськом они спустились в чёрную холодную дыру. Альберт шагал впереди, Влад — сзади, чуть отстав. Спина брата и его широкие развёрнутые плечи держались прямо. Если смотреть сзади, то и не скажешь, что он нервничает.

Коридоры в подземелье были такие же узкие и тёмные, как и наверху. Влад направил луч фонаря вперёд, но Альберт шикнул на него, и парень быстро потушил свет. Они шли в полнейшей темноте и совершенно бесшумно, поворачивая из одного коридора в другой. Влад давно уже потерял направление.

Внезапно впереди замерцало лёгкое свечение. Альберт замедлил шаг.

— Это — гробница, — прошептал он. — Держись сзади.

Влад послушно притормозил. Коридор, по которому они шли, расширился и закончился просторной пещерой. Истинные размеры пещеры терялись в темноте, но Влад даже без света почувствовал, насколько она велика.

Альберт шагнул вперёд. И в тот же миг, когда его нога пересекла порог пещеры, всё вокруг вспыхнуло.

Влад, окаменев и не смея даже дышать, смотрел, как по полу, кольцом окружая его брата, поползли серебряные линии. В четырёх точках на окружности вспыхнули четыре серебряных креста. Альберт дёрнулся, поднял ногу и… не смог сделать шаг. Он оказался запертым в серебряном кругу, словно пантера в клетке.

Высокий злорадный смех прокатился по подземелью, эхом отражаясь от каменных стен. По углам пещеры загорелись факелы, и в их мерцающем свете Влад увидел группу желтоглазых вампиров, покрытых тёмной шерстью, и впереди них парня со светлыми глазами и песочными волосами, свободно падающими на плечи. С этим парнем Влад встречался всего лишь раз в жизни, давно, ещё когда Тадеуш был жив, но не смог бы забыть его никогда. Игорь Кобра.

В ушах зазвучали слова Альберта, сказанные им, едва они вошли в склеп: "Кобры ждут нас". Влад вспомнил вампира, сообщившего им, что Лин находится в гробнице Владислава Дракона. А ведь тот вампир напал на них в одиночку и слишком быстро сдался, раскрыв Альберту, где искать ведьму. И спуск в подземелье был предусмотрительно оставлен открытым. Влад ещё подумал, какие же Кобры растяпы, раз забыли закрыть его.

Каким же он был идиотом!

Ведь даже ребёнку стало бы ясно, что Кобры готовят ловушку.

Аркан XVII.

Звезда.

— Кто-нибудь в курсе, куда мы пришли? — растерянно спросил Тони посреди очередного коридора. Марина подняла повыше фонарик, освещая мрачные стены и потрескавшийся от времени потолок.

— Я нет, — заявила она. Лин даже не стала отвечать. И так было ясно, что она без понятия.

Приходилось признать, что они заблудились.

— И что мы будем делать? — спросил Тони. Казалось, он изо всех сил старается не поддаться панике. Марина пожала плечами, но внезапно напряглась. Вампиры задрали голову к потолку, прислушиваясь к чему-то доступному лишь им.

— Что такое? — занервничала Лин.

— Наверху что-то происходит, — напряжённо ответила Марина. — Я слышу какой-то грохот оттуда и крики.

— Крики? — Лин вздрогнула и в тот же миг ощутила слабый всплеск надежды. — Может быть, кто-нибудь пришёл нас спасти?

— Или Кобры передрались между собой, — предположил Тони. — Звучит неплохо. Но нам всё равно нужно выбираться отсюда. Что бы там ни происходило наверху, если мы здесь, внизу, столкнёмся с Игорем или его шавками… Ты ведь понимаешь, что будет тогда?

Лин кивнула. Встреча с Игорем грозила Тони и Марине смертью, а ей самой — бессрочной поездкой в Индию.

— Если я когда-нибудь соберусь на море, напомните мне, чтобы я выбрала другую страну, — проворчала она. Шутка вышла не ахти, но Тони и Марина всё равно улыбнулись. И это говорило о том, что они не собираются сдаваться.

— Смотрите, в этом коридоре мы ещё не были! — внезапно воскликнула Марина, поведя фонариком в сторону. И действительно в стене открывался проём: такой же узкий и чёрный, что были до него.

— Что ж, проверим! — Тони воспрянул духом и первым шагнул в проём. Марина последовала за ним, как вдруг фонарик в её руках пару раз подмигнул и потух. Коридор мгновенно погрузился в темноту.

— Чеснок тебе в рыло! — грубо выругалась вампирша. — Батарейка сдохла!

Лин вздохнула. Что ж, придётся ей поработать фонариком. Она свела вместе ладони, чуть напряглась, и в её руках замерцало пятно света.

— Не останавливаемся! — подтолкнула она застывших вампиров. Гуськом они просочились в тёмную дыру и двинулись вперёд по узкому коридору. Сияние, мерцавшее в руках Лин, было слабее, чем свет фонаря, и выхватывало из темноты лишь небольшое пятно. Но, по крайней мере, они видели, куда ступают.

— Это место просто огромное! — прошептала Марина. — Никогда бы не подумала, глядя на него снаружи.

Они шли всё дальше сквозь темноту. Лин поморщилась, задев плечом холодную каменную стену. Она вдруг почувствовала себя такой усталой, что захотелось лечь на пол, свернуться калачиком и умереть прямо здесь.

Альберт… Где он сейчас? Знает ли он, что она в опасности? Придёт ли её спасти? Все неприятности начались с тех самых пор, как он уехал: сначала неожиданная беременность, а потом и нападение Кобр. И вот теперь Лин слоняется по тёмным коридорам вдали от него и гадает, увидит ли его снова.

А ведь они даже не попрощались, когда он уехал. И всё из-за неё, Лин. Она психанула, узнав, что Альберт, ничего не сказав, ушёл куда-то с Марианной, хотя обещал провести вечер с ней. Устроила истерику из-за глупой ревности и пошла шататься по мутным заведениям с глупым человеческим мальчиком. Лин теперь даже не могла припомнить, как этот мальчик выглядит.

Она вспомнила, как плакала после его отъезда, узнав, что они разминулись и не смогли попрощаться. Уже тогда она предчувствовала, что увидит его нескоро. Вот только ей и в страшном сне не могло присниться, чем всё обернётся. Теперь, после всего обрушившегося на неё за последнее время, ревность к Марианне и все прежние переживания казались глупыми и ничтожными. Лин подумала, что она постепенно превращается в какую-то истеричку. Интересно, как Альберт её терпит?

Альберт… Лин с широко раскрытыми глазами шла по коридору вслед за Тони и Мариной, но не видела ничего вокруг. Перед её внутренным взором стоял он, мускулистый вампир с чёрными, как вороново крыло, волосами и ярко-красными губами, растянутыми в ребячливой ухмылке. Безукоризненные черты его лица походили на маску, вырезанную из холодного мрамора, а глубокие чёрные глаза смотрели как-то отдалённо и неприступно. При взгляде на него казалось, что этот парень просто не может испытывать тёплых человеческих чувств.