ЭЙЗЕНХАУЭР: Что для этого нужно?
БРАУН: Мы уже испытываем третью ступень, или разгонный блок для «Сатурна-1». Делаем не с нуля, а на базе «Центавра», который как раз сейчас проходит испытания. Если постараться и подготовить облегченный корабль, то можно слетать сначала в беспилотном варианте, а потом с людьми.
ЭЙЗЕНХАУЭР: И вся слава достанется Кеннеди.
УЭББ: Он все равно выиграет выборы. А раньше февраля-марта лететь никак нельзя, риск слишком велик, техника не готова. Нужен испытательный полет без людей, а лучше два.
ДАЛЛЕС: Вы гарантируете, что опередите русских?
УЭББ: Нет.
ЭЙЗЕНХАУЭР: Ценю вашу честность, но этот ответ многим не понравится.
УЭББ: Лучше так, чем устраивать пышные похороны нашим ребятам.
БРАУН: Учитывая причуды небесной механики, даже хоронить, скорее всего, будет нечего. Нужно или делать надежно, или бросать всю эту затею.
ЭЙЗЕНХАУЭР: Вам новая администрация тоже не даст покоя. По моим сведениям, Кеннеди сразу после победы хочет объявить план высадки на Луне через пять лет.
БРАУН: Учитывая наш задел, это реально. Мы все это начертили еще тогда, когда ракету проектировали и бюджет утверждали. Ключ к успеху это «Сатурн-5», когда он начнет летать, дорога к Луне будет открыта.
ЭЙЗЕНХАУЭР: Вам могут припомнить историю с выбором схемы высадки. Хоть вы были тогда очень убедительны, Вернер…
УЭББ: Вернер убедил не только вас и меня, но и того парня, который предлагал вполне разумную, как многим казалось, альтернативу.
БРАУН: Джон Хуболт (автор схемы полета «Аполлонов» в нашей истории — прим. авт.). Да, идея стыковки на лунной орбите изящна, хоть и не нова. Ее первым описал русский ученый Кондратюк еще в 1916 году, и мой друг и учитель Герман Оберт, независимо от него, в 1923 году. И мы были очень близки к принятию такой схемы. Учим летать «Сатурн-5», ставим на него «Аполлон» с полной заправкой и экспедиционный корабль, тонн на пятнадцать. Не сразу, разумеется, но поэтапно, с отработкой всех узлов. Наконец, летим к Луне втроем, двое садятся, втыкают флаг. Сидят там двое или трое суток, пару раз выходят, собирают камни, потом летят домой. Ура, мы первые. Помните, мы обсуждали такой вариант?
ДАЛЛЕС: Расшифруйте еще раз, почему от этого отказались.
БРАУН: Охотно. Стоял вопрос, какова наша цель? Опередить любой ценой или прийти на Луну и остаться? Мы выбрали прямой полет без пересадок и стыковок только потому, что только такая схема позволит превратить лунные экспедиции из штучного товара в поточное производство. Да, мы проигрываем по массе почти на треть. Да, летят на Луну двое, а не трое, и груза с собой можно взять меньше. Но мы идем на это осознанно.
ЭЙЗЕНХАУЭР: Именно в этом вас будут обвинять. Не ошибка, а сознательный саботаж.
БРАУН: Но «прямая» схема имеет главное достоинство, которое перевешивает недостатки. Такой полет намного надежнее и проще технически! Изначально мы боялись, что грузоподъемности «Сатурна-5» будет недостаточно, но теперь мы уверены в успехе. У нас новая термоизоляция баков, которая позволит лучше сохранить водород на верхней ступени. Появились новые материалы, которые позволят сэкономить вес конструкции и уложиться в один пуск. Не будет стыковок, перестыковок и прочей акробатики. Не нужны стыковочные узлы, радары и топливо для всех этих маневров. Не нужно разрабатывать и строить два корабля вместо одного! Мы нашли множество оригинальных решений, например, хранение скафандров вне кабины, чтобы не заносить пыль. Мы разработали оптимальные траектории для посадки и взлета, и автоматика позволит сэкономить топливо.
УЭББ: И самое главное — возможна мгновенная эвакуация.
БРАУН: Вот именно. Возможность в любой момент времени стартовать и вернуться на Землю, если что-то случится. Не нужно ждать момента для стыковки, фазироваться и сближаться. Там тысяча мелочей может пойти не так.
ЭЙЗЕНХАУЭР: И совсем не остается места для науки.
БРАУН: В первых двух-трех полетах наши первопроходцы будут работать только с тем, что возьмут с собой. Транспорт или буровую установку, конечно, не возьмешь, но собрать образцы и расставить легкие приборы вполне можно. Для последующих экспедиций мы будем доставлять оборудование заранее, грузовыми кораблями. Можно жить на Луне два-три месяца, заниматься наукой не на бегу, а по-настоящему, ездить на лунном «Джипе», проводить телесеансы, подниматься на горы, спускаться в пещеры. Короче, нам нужна ситуация, когда люди не мелькают на Луне, а живут там и работают. Экипажи сменяют друг друга, или даже работают вместе, при необходимости.
УЭББ: И могут быстро оттуда убраться, если что-то пойдет не так.
ТЕЛЛЕР: Это даст нам возможность построить там базу?
БРАУН: Строить на Луне постоянную базу пока не нужно. Интересных мест там много, а сидеть в одном месте смысла не имеет. Или вы имели в виду военную базу?..
ТЕЛЛЕР: Именно. Можно оборудовать пост наблюдения. Ядерный реактор, легкая сборная жилая конструкция. Такая база будет недосягаема для противника. Со временем там можно разместить и ударные средства.
ДАЛЛЕС: Это интересно…
БРАУН: Хм, при всем моем уважении к вам, Эдвард, поверьте мне, это пустая затея. С наблюдением за Землей прекрасно справляются спутники на низких орбитах, а рассмотреть что-то с Луны не получится, слишком далеко. И совершенно точно для этого не нужны люди. Получим посредственный результат за бешеные деньги. Я не отрицаю определенный военный и разведывательный аспект исследования Луны, но это только после того, как и мы, и русские, и когда-нибудь, боже сохрани, какие-нибудь европейцы начнут массовое освоение нашего спутника. Но это не сегодня и не завтра. Шпионить там не за кем.
ЭЙЗЕНХАУЭР: А что вы скажете про размещение оружия?
БРАУН: Эта затея еще хуже. Баллистическая ракета долетает в любую точку Земли за сорок минут. Мы можем оперативно отреагировать, если засечем нападение, и нанести ответный удар еще до того, как ракеты противника долетят до нас. А с Луны на Землю лететь минимум двое суток. И зачем нам это надо? Снова, посредственный результат за бешеные деньги. Мы делали анализ на эту тему. Только, как всегда, мало кто его внимательно читал.
УЭББ: В самом деле, за пределами низкой орбиты пока нечего прятать или подглядывать, помимо строго научных целей. По крайней мере, пока мы не найдем там инопланетную базу, как некоторые фантазируют.
БРАУН: Уже появилась теория заговора, что мы что-то нашли, но, как всегда, скрываем от общественности. Но мы отвлеклись. Все это началось с обсуждения «прямой» схемы полета. Мы точно знаем, что русские идут по тому же пути. Они нацелены не на рекорд, а на долгосрочное исследование. Риски у них те же самые, но и преимущества такие же, о которых я говорил.
ЭЙЗЕНХАУЭР: Хорошо. Можете считать, что меня вы убедили. Но это теперь ваши проблемы. Ваши и Кеннеди. Его многие подозревают в симпатиях к коммунистам.
УЭББ: Все не так плохо, сэр. Русские предлагают расширять сотрудничество, и отказаться, сохранив имидж, будет сложно. Тем более, мы тоже от этого выиграем. Но я уверен, что новый президент будет твердо отстаивать наши интересы.
ЭЙЗЕНХАУЭР: Здесь есть, над чем подумать. Сотрудничество в космосе, конечно, полезно и неизбежно, но лишь тогда, когда кончится соревнование.
БРАУН: А оно и не кончится. Через десять лет, примерно, начнут работать ядерные двигатели. Марс, Венера, астероиды станут доступны — море возможностей. Потом, постепенно, ракетам придут на смену аэрокосмические системы, что сильно удешевит старт с Земли и проекты в целом. Мы же не хотим остаться в стороне и отдать Солнечную систему коммунистам?
ДАЛЛЕС: Вашей милостью, они получат ее бесплатно. Вы ведь уже потеряли марсианский аппарат!
БРАУН: Один из двух. Русские, кстати, тоже. До Марса путь неблизкий, тут никаких гарантий, мы на передовой.
ДАЛЛЕС: А мы можем как-то помешать русским? Задержать их лунную программу?
ЭЙЗЕНХАУЭР: Вы предлагаете разбомбить их космодром или отравить ведущих ученых?
