— Все равно он весь мой! — девушка, никого не стесняясь, прижалась к парню и приникла к нему губами. Впрочем, Гришка не сопротивлялся.

В тот вечер Полонский, уже покинув радостную компанию, вдруг понял, что все у них получится, обязательно получится.

Глава 4

— Вы можете объяснить, что, срань господня,[70] русские генералы там строят? — ругался президент редко, но сейчас, похоже, он был, как говорится, на взводе.

Директор ЦРУ переглянулся с председателем объединенного комитета начальников штабов. Орбитальная спутниковая группировка у того была значительно крупнее.

— Агентурная разведка, увы, ничего выяснить не может. ФСБ, похоже, опомнилась, получив от Полонского новое финансирование, и стала работать даже серьезнее, чем этот их КГБ в лучшие годы. Мои резиденты из тех, кто работал под дипломатическим прикрытием, высланы из России — были предъявлены убедительные доказательства их незаконной разведывательной деятельности против РФ. Хорошо, что русские дипломаты согласились не поднимать шум в СМИ. Нелегальная сеть потеряна почти полностью — об арестах я уже сообщал. Остатки разведывательной сети, похоже, работают под контролем контрразведки. Наши европейские друзья в этом отношении тоже очень серьезно пострадали. Спутниковая разведка дает очень противоречивую информацию, особенно если учесть, что все аппараты на низких орбитах загадочным образом слепнут, пролетая над Уралом.

— Но хоть что-то вы мне сказать можете?

— К Особой производственно-экономической зоне ударными темпами протянуты две нитки двухпутных железнодорожных магистралей — русские и в эти их страшные морозы умеют работать, — и еще две строятся. Три магистральных нефтепровода высшей категории по их классификации — они вдруг вспомнили, что именно русский ученый Менделеев[71] изобрел нефтепроводы еще в середине девятнадцатого века, а русский же инженер Шухов построил через пятнадцать лет первый в мире трубопровод для нефти. Двумя высоковольтными линиями постоянного тока зона уже соединена с Единой энергетической системой России.

— Хватит! — на многострадальный «Резолют» обрушился президентский кулак. Благородная корабельная древесина привычно отозвалась коротким низким гулом. — Хватит мне выдавать передовицы русских газет за разведывательную информацию! Вы что-нибудь конкретное и при этом мне еще неизвестное сообщить можете?

Адмирал — председатель комитета начальников штабов — выдержал паузу, встал, подошел к столу и положил перед президентом большой плотный конверт. Тот не стал спрашивать, что это, а высыпал на столешницу несколько черно-белых фотографий.

— Снято с очень большой высоты — геостационарная орбита — и под большим углом, но разглядеть все-таки можно. Особенно если изображения обработать специальными компьютерными программами. Здесь, — военный указал на несколько десятков круглых пятен, расположенных ровными рядами, — нефтяные резервуары и газовые танки высокого давления. Вот это здание — ухоженный палец адмирала уперся в прямоугольник, от которого тянулись три толстые линии, — вероятно, нефтеперекачивающая станция, а это, — указание на соседний квадрат, — должно быть, турбокомпрессорные агрегаты высокого давления. Русские еще в пятидесятые годы прошлого века создали очень удачный самый мощный в мире турбовинтовой двигатель для своих ракетоносцев Ту-95, а потом модернизировали его для газоперекачивающих станций.

— Самарский НТК,[72] выпускающий эти турбонасосные агрегаты, получил очень большой заказ от корпорации Рапопорта всего через две недели после переворота, — всунулся директор ЦРУ.

Председатель комитета начальников штабов бросил короткий косой взгляд на главного шпиона Америки и продолжил:

— Остальные строения не очень впечатляющих размеров. Как я понимаю, почти вся основная огромная территория застраивается типовыми двухэтажными коттеджами, так называемой повышенной комфортности. Ну и инфраструктурой для отдыха. Промышленная часть зоны относительно мала. Но вот именно отсюда, — палец указал на еще один прямоугольник, — выходят обе уже работающие линии электропередачи.

— И еще восемь строятся, — опять сообщил разведчик.

Адмирал, не обратив на того внимания, сделал довольно сенсационное заявление:

— Ни нефтяных вышек, ни обязательных градирен, требующихся что тепловым, что атомным электростанциям, в самой зоне и нигде поблизости нет. Откуда берутся нефть, газ и электроэнергия, совершенно непонятно.

В Овальном кабинете наступила тишина.

— Версии? — голос президента неожиданно оказался выше обычного тембра. Что называется — подпустил петуха.

Увы, никаких, — покачал головой из стороны в сторону госсекретарь.[73] Смущают специальности работников, которых они набирают в эту намертво закрытую зону: инженеры-конструкторы и программисты, химики и математики, технологи и ученые-физики. Много инструментальщиков и проектировщиков различных технологических линий. Причем берут в основном молодых, успевших поработать на производстве всего несколько лет. Нефтяников, газовщиков и энергетиков очень мало. Конкурс был огромный, но прошли единицы из тысяч. Основную массу желающих отсеяла ФСБ.

— Русские начали захват мировых рынков электроники. Конкурировать с их товарами, поступающими из этой чертовой зоны, не могут даже китайцы с их сверхдешевой рабочей силой. Качество и параметры очень высокие, а цены поддерживаются процентов на десять-пятнадцать ниже мировых, — сообщил секретарь казначейства.[74] — Наши ведущие корпорации в этой области начали нести огромные убытки. Пока это еще не очень сказывается на экономике Штатов, так как приличное снижение мировых цен на энергоносители вызвало бум и у наших бизнесменов. Но вот что будет дальше? А тут еще… — высокопоставленный чиновник запнулся и замолчал.

— Докладывай! — потребовал президент.

— Мне сообщили об этом всего за полчаса до совещания. Рапопорт одновременно на всех ведущих биржах планеты выставил неограниченные по объемам нефтяные и газовые фьючерсы[75] на следующий год вдвое дешевле нынешних цен, но за рубли. Рынок treasury bills, treasury notes и treasury bonds[76] должен рухнуть в течение ближайших часов.

В этот раз молчание повисло в Овальном кабинете надолго. Ситуацию предельно понятно понимали все присутствующие сейчас в кабинете. Бесконтрольному печатанью долларовой массы и покупке Америкой во всем мире на эти зеленые бумажки реальных ценностей пришел конец. Даже до того и так теоретически низкая вероятность погашения огромного государственного долга США превратилась в фикцию. Гиперинфляции и последующего дефолта избежать уже невозможно. Завтра, если еще не сегодня, экономика Штатов рухнет.

* * *

Воздух из вакуумной камеры стравили в маленькое окошко на высоте всего в тысяче километров, закрыли портал и заново открыли всего в полусотне метров от плывущих на геостационарной орбите трех сцепленных тонким тросиком из углеродного моноволокна блоков спутника. Штолев с Геннадием в принайтованных к специальным кольцам скафандрах мягко вытолкнули Григория из камеры.

— Ну как? — спросил Виктор.

— Здорово! — воскликнул Гришка. — Миллионы звезд на черном-черном небе, и, кажется, что падаешь. Только совершенно непонятно куда, в какую сторону.

— Нормальная реакция вестибулярного аппарата. Постарайся не обращать внимания — быстро привыкнешь, — посоветовала Наталья.

— Не тяните время, — скомандовал Сахно, — работаем.

— Гриша, попробуй развернуться, — предложил Гольдштейн, — делаешь все точно так же, как на виртуальном тренажере. Коля, следи за тросом — слабина должна быть все время, но не допускай образования петель.

— Слежу и подтравливаю, — сообщил Штолев, держащий правую руку на рычаге управления электролебедки, — но плохо видно, хоть и покрасили.

Действительно, ярко-оранжевая полуторамиллиметровая нить в том месте, где находилась в тени от белого скафандра Кононова-младшего, была совершенно не видна.