Но сводить все к лихорадочному строительству одних только дредноутов было бы неверно. Военное кораблестроение за 9 лет, отделяющих Русско-японскую войну от Первой мировой, претерпело столько изменений, что справедливо будет поговорить об этом немного подробнее. Этот период с полным основанием можно назвать эпохой революционных потрясений.
Собственно, сам «Дредноут» вряд ли можно назвать революционным в полной степени, его проект содержал новые элементы, но не являлся полным разрывом с прошлым. Прежде всего это относится к концепции «all-big-gun», практически все ведущие флоты постепенно к ней приближались, наиболее логичным этот путь выглядел у самих англичан. Вооружение стандартного броненосца сначала было усилено 234-мм орудиями («Кинг Эдуард VII»), потом с броненосца исчезла вся средняя артиллерия, и появился второй тяжелый калибр (пока еще все те же 234 мм, «Лорд Нельсон»), и только после этого родился монокалиберный «Дредноут». Абсолютно по такому же пути следовали японцы с одной лишь разницей – вторым тяжелым калибром у них были 254 мм. А вот остальные страны хотя и усиливали вооружение своих броненосцев, но делали это за счет увеличения калибра средней артиллерии, устанавливая, как правило, 203-мм орудия. Странно выглядит позиция немцев, которые ограничились 170-мм орудиями, но в рамках концепции ограничения водоизмещения это решение выглядит довольно логично. Кстати, именно Германия совершила действительно революционный скачок – между «Шлезиеном» и «Нассау» действительно лежит пропасть. Даже появление возвышенных башен главного калибра не стало полной неожиданностью, если вспомнить любопытные архитектурные конструкции, украшавшие американские броненосцы, скажем, «Вирджинию». Появление турбин на тяжелых кораблях тоже можно было предсказать заранее, ведь эксперименты начались еще в прошлом веке, и в составе Королевского Флота числились не только эсминцы с турбинами, но и крейсер «Аметист».
В этом плане более революционным выглядит проект британских линкоров «Куин Элизабет», ведь на них произошел отказ от угля, использовавшегося в качестве топлива более полувека. Революционным было и появление 381-мм орудий, но не само по себе, а потому, что с этого момента был окончательно нарушен принцип эквивалентности артиллерии и брони. Говоря проще, броня должна выдерживать попадания снарядов тех орудий, которыми вооружен этот корабль. Ни один из линкоров Первой мировой войны не был рассчитан на попадания 381-мм снарядов на реальных дистанциях боя, то же самое можно сказать о 406-мм снарядах и линкорах Второй мировой, про 456-мм орудия вообще лучше промолчать. Апофеозом этой разбалансировки стали линейные крейсера, выродившиеся в конце концов в совершенно безумные проекты, вроде «Корейджеса» с его 381-мм орудиями и 76-мм броней или американского «Лексингтона» (406-мм и 178-мм соответственно).
Ничуть не меньшие потрясения ждали и почтенный класс крейсеров, но эти потрясения стали во многом следствием структурной перестройки британского флота, затеянной адмиралом Фишером. Если вспомнить дислокацию британского флота на 1905 год, то мы обнаружим довольно сильную эскадру Китайской станции (до 6 броненосцев), сильный Средиземноморский флот на Мальте (кстати, традиционно самый сильный из британских флотов) и довольно сильный Флот Канала (в смысле – Ла-Манша). Адмирал Фишер, исходя из новых военно-политических реалий и старого принципа «кто хочет быть сильным везде, не будет сильным нигде», решил базировать все линейные корабли исключительно на английские порты. Он также отправил на слом огромное число старых небольших крейсеров, ранее демонстрировавших британский флаг по всему миру, утверждая, что они не сумеют ни сражаться, ни удрать от серьезного противника. Кстати, судьба крейсера «Пегасус», потопленного более новым «Кёнигсбергом», это блестяще доказала.
Но главным последствием реформ стало другое – Англия отказалась от строительства океанских крейсеров! Неслыханно! Защиту святая святых – британской торговли – поручили наиболее крупным кораблям из уцелевших после побоища, учиненного Фишером. Резко оборвалась линия защитников торговли – британских броненосных крейсеров – «Кресси», «Дрейк», «Кент», «Девоншир»… А далее ничего. Британские верфи переключаются на строительство небольших по размерам эскадренных крейсеров, призванных служить разведчиками при линейных эскадрах и лидерами флотилий эсминцев. Их ограниченная дальность плавания загодя отсекала всякую возможность океанского крейсерства. Но при этом англичане вводят две новые черты. Начиная с крейсеров типа «Аретуза» обязательным становится наличие броневого пояса на любом корабле класса крейсеров, собственно, «Аретузы» сначала так и назывались – «малый броненосный крейсер». А позднее, после некоторых колебаний и поисков, крейсера вслед за линкорами становятся монокалиберными и линейным расположением, этакими микродредноутами. Самое любопытное, что рискованный шаг Фишера оказался правильным: единственной страной, которая продолжала строительство крейсеров в этот период, была Германия, но ее корабли тоже не годились для океанских рейдов. Поэтому, если британским защитникам торговли и предстояла встреча с каким-либо противником, это мог быть только вспомогательный крейсер, а для его уничтожения вполне хватало и устаревшего «Гиацинта».
Революционные изменения в конструкции эсминцев произошли лишь в самом конце войны, когда появились знаменитые британские «V и W», корабли, которые определили облик эсминцев всего мира на ближайшие четверть века. Подводные лодки, «подлое и чертовски неанглийское оружие», оружием стали далеко не сразу. Качественные изменения начали происходить лишь в конце 1915 года, а до того все еще оставалось загадкой: подводная лодка опаснее для противника или для собственного экипажа? Рассказывать о других классах кораблей, появившихся уже в годы войны, мы не будем, потому что это займет слишком много места. Мы лишь упомянем, что появились специальные эскортные корабли, ориентированные на борьбу с подводными лодками, специализированные тральщики, гидроавианосцы. Англичане, не зная, куда деть тяжелые орудия, снятые с устаревших кораблей, увлеклись строительством мониторов. Но все эти корабли не повлияли на ход морской войны, которая, как казалось адмиралам в 1914 году, будет по-прежнему развиваться по вечным и незыблемым законам, установленным Мэхеном. Увы, разочарование пришло очень быстро, оказалось жестоким и полным. Катастрофу поочередно потерпели три кита тогдашнего военно-морского искусства – крейсерская война, классическая война с генеральным сражением линейных сил и даже новорожденная подводная война.
Первые месяцы войны получились богатыми на события, причем происходили эти события буквально по всему простору мирового океана – от Японского моря до Гельголандской бухты. Однако бурное начало оказалось обманчивым, и вскоре налетевший шквал сменился мертвым штилем. Кое-какие события стали результатом того, что адмирал Тирпиц и командование немецкого флота почему-то считали обязательным для себя демонстрировать имперский флаг повсюду, где только можно, а где нельзя – так просто обязательно.
Прежде всего это относится к приключениям Kreuzergeschwader – эскадры адмирала фон Шпее. После реформы Фишера у англичан в Китае осталась лишь пара устаревших кораблей, ничуть не больше имели французы в Индокитае, однако немцы держали в Циндао довольно новые броненосные крейсера «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Осенью 1914 года планировалось вернуть их домой и всерьез рассматривалась возможность замены новейшим линейным крейсером «Мольтке». Если судить по тому, как развивались события, это вполне могло создать англичанам серьезные проблемы.
Еще до начала войны адмирал Шпее поспешил покинуть Циндао, так как резонно опасался быть заблокированным там превосходящими силами союзников. Относительно позиции Японии никто не заблуждался, хотя японцы и промедлили с объявлением войны две недели. Шпее собрал к себе все отдельные стационеры, находившиеся в различных портах Тихого океана, но самое странное, что при этом он не задумывался о ведении крейсерской войны. Единственное, чего желал Шпее, – по возможности незаметно прорваться обратно в Германию. С другой стороны, где-то это было справедливо: британское судоходство в центральной части Тихого океана не отличается особой интенсивностью. Но командир крейсера «Эмден» капитан 1 ранга фон Мюллер настоял на том, чтобы его корабль все-таки был направлен в Индийский океан для действий против английских торговых судов, но об этом позднее.
