– Всё в порядке. Организуешь начальнику ОЛРР (Отдел лицензионно-разрешительной работы) откат в виде одной бутылки коньяка и считай, что нужные документы у тебя в кармане!

– Вот спасибо! – обрадовался Васич. – Теперь дело за оружием. Не подскажешь где можно карабин приобрести, скажем, такой, как твой «Тигр»?

Самозарядный охотничий карабин «Тигр» под патрон 7,62х54R я приобрёл, по случаю, в Ижевске, ещё в лихие 90-е, когда сопровождал туда продукцию завода «Химконцентратов».

– Зачем покупать? – произнёс я самым невинным тоном. – Проще взять из багажника собственной машины. Ты ведь видел, как я его туда положил? Дарю! Владей!

Васич аж подпрыгнул от радости. После слов благодарности тут же помчался за подарком. Вскоре карабин был доставлен, извлечён из чехла и собран. Несмотря на потёртое ложе, оружие было в отличном состоянии. Васич провёл пальцем по выполненной в старом стиле надписи «Тигръ», присмотрелся к дате выпуска.

– Что-то не разберу, похоже на 1894, – произнёс он.

– 1994, – подсказал я. – Просто цифры затёрлись. В 1894-ом его ещё не выпускали.

– Ну, да, конечно, – смутился Васич.

– Привет, мальчики!

В пастельном свете уходящего на покой солнца, у картинно застывшей в дверном проёме фигуры лица было не разобрать. Но до боли знакомые формы, скрыть которые был бессилен любой камуфляж, и не менее знакомый голос не оставляли сомнения в том, что Ольга нас нашла. Спрашивать, как она это сделала, значило поставить под сомнение профессиональные навыки моей боевой подруги, бойца отряда спецназа ВВ МВД. Первым сориентировался Михаил, который вполне будничным тоном – молодец! – произнёс:

– Здравствуй, Оля, рады тебя видеть!

Конечно, она ожидала несколько иной реакции на своё неожиданное появление, поэтому в её: «Я тоже рада вас всех видеть!» – звучали нотки разочарования. Пока Ольга избавлялась от вещей и лишней одежды, куда-то исчез Ёрш. А когда вернулся, то незаметно для моей гражданской жены утвердительно кивнул Михаилу. Ребята тут же принялись упаковывать свои вещи.

– Вы это куда, мальчики? – удивилась Ольга.

– В соседнюю хату, – пояснил Михаил. – А вы слегка поворкуйте, и начинайте нанизывать мясо на шампуры.

Когда мы остались одни, я спросил, стараясь придать голосу как можно больше строгости:

– И что всё это значит?

– Только то, мой повелитель, – Ольга подошла ко мне вплотную и обвила шею руками, – что я по тебе очень соскучилась!

И что я мог на это ответить?

– … Ты молодец, встретил её, как ни в чём не бывало. А я, прямо скажу, оторопел. Вроде, и знаю её не один год, а всё одно – она для меня загадка!

Я слушал Николины разглагольствования и думал о том, что и для меня Ольга – загадка, впрочем, как и любая другая женщина, ну, может, чуточку больше, чем другая. Было в ней что-то цыганское, а значит, по моему разумению, колдовское. И в первую очередь – глаза. Они были способны смутить любого, – окромя, быть может, Васича – кто пытался в них заглянуть. Беспросветно чёрные зрачки кружили голову и тянули на дно безмерно глубокого омута. Боевой псевдоним Ведьма был дан ей не только за профессиональные навыки, но и за эти самые глаза. Поговаривали, что она может предсказывать гибель. Я этому не сильно верил. Во-первых, тому не было никаких доказательств. Во-вторых, увидеть пресловутую «маску смерти» на лице человека, которому было суждено погибнуть в ближайшем бою, случалось многим, кто побывал на войне.

Война – штука кровавая и отвратительная. Но именно там, порой, между людьми возникают узы, связывающие их покрепче родственных. Я вспомнил Мишу Жехорского в полушаговом возрасте от мальчика до мужа, за плечами которого осталась недописанная «кандидатская». Но Родина посчитала, что лейтенанты ей нужны больше чем кандидаты наук, и повесила на эти плечи погоны. А поскольку «пиджаком» я служил в бригаде связи Среднеазиатского военного округа, то нет ничего удивительного в том, что однажды попал «за речку». И вот иду я, приданный офицер связи, промеж матёрых спецназовцев по высокогорному афганскому кишлаку. Крадёмся, значит, как и положено со всеми предосторожностями. А вокруг кипит будничная мирная жизнь. Местные жители занимаются повседневными делами, не обращая на нас ровно никакого внимания. И до того показалась мне ситуация нелепой, что я не выдержал и рассмеялся. Тут же идущий впереди спецназовец показал мне кулак. И не столько вид внушительного кулака, сколько серьёзное выражение лица этого побывавшего не в одной схватке воина, привело меня в чувство. Была в тот день и стрельба, а потом был долгий задушевный разговор с тем самым обладателем внушительного кулака. «Понимаешь, брат, – пояснил он странное для меня поведение местных жителей, – через Афган столетиями шли захватчики: персы, англичане, свои бандюганы, теперь вот мы. Они привыкли жить как бы во фронтовой полосе. У них свои дела – у воинов свои». Так я познакомился с лейтенантом Глебом Абрамовым.

Самый младший из нашей троицы Николай Иванович Ершов, после окончания НЭТИ распределился на службу в милицию, где и попал под моё начало. И хотя наши пути-дорожки, в плане службы, давно разошлись (Коля, закончив ещё и институт ФСБ по специальности «взрывотехника», перебрался к смежникам), осталась дружба и прозвище Шеф, коим наградил меня Николай. Спросите, причём тут война? Вроде бы и не причём. А вроде бы и причём. Мало что ли полегло нашего брата под бандитскими пулями? Впрочем, с Васичем Ёрш познакомился, как и я, на войне, во время второй чеченской компании. Сам я в Чечне не был. Конечно, пытались меня туда отправить, но я ответил категорическим отказом: «В Граждансокой войне участия принимать не буду!» От меня отстали.

Пока я раздувал мангал, Шеф мешал своими «мудрыми» советами. Я лениво отбрёхивался. Пусть себе советует, лишь бы не вмешивался в процесс – шашлык вовсе не его конёк. Больше меня беспокоило отсутствие реакции на запах дыма – не могли они его там не почувствовать! – со стороны домика, где затаились Абрамовичи (Абрамовичи – от фамилии Абрамов). Теперь я сделал ударение на вторую букву «а», но иногда, для прикола, мог сделать и на «о». Правда, только в том случае, когда ни Васич, ни Ольга не могли сразу дотянуться до меня рукой. Иначе, подзатыльника было не избежать.

Я уже собирался идти стучаться в дверь, когда та отворилась, и на пороге возник Васич с восьмью снаряжёнными шампурами – по четыре в каждой руке…

Шашлык подоспел как раз к первой звезде. Ввиду располагающей погоды «поляну» было решено накрыть на улице. За вкопанным в землю дощатым столом собралось шесть человек: я, Васич, Ольга, Павел и двое рыбаков из соседнего домика, которые разнообразили стол свежекопчёной рыбой и выставили два пузыря «беленькой». Васич разлил водку в пластик и только тут заметил отсутствие Шефа. «А где Михаил? – недовольно спросил он. – Водка стынет!» Я открыл, было, рот, но тут из сгущающейся темноты к столу шагнула знакомая фигура. «И где мы были?» – поинтересовался Васич. – «Закатом любовался, – спокойно ответил Шеф. – Вы знаете, что перед тем, как погаснет последний солнечный луч, вода в реке становится малинового цвета?» – «Да хоть фиолетового! – пробурчал Васич и взял в руки пластиковый стаканчик. – Ну, что, со знакомством?»

Я колдовал над второй порцией шашлыка, когда раздался нетерпеливый голос Васича: «Скоро ты там?» Я ответил, что минут через пять будет готово, но Шеф неожиданно попросил меня не спешить. «Не торопи его, пусть потихоньку доходит, а я вас пока «чушью» угощу!» Сказал, и скрылся в домике. За столом его заявление вызвало всеобщий интерес. «О какой чуши он говорил?» – поинтересовалась Ольга. – «А он что не скажи, у него всё одно чушь получается!» – попытался сострить Васич, но под укоризненными взглядами сотрапезников смутился и умолк. Я, как рыбак опытный, хоть и не поймавший сегодня ни одной рыбки – зря я выпендрился со спиннингом – прекрасно знал, что означает на рыбацком сленге слово «чушь». Поэтому я перестал раздувать угли и переместился к столу. Шеф не заставил себя долго ждать. Появился вскоре и торжественно водрузил на стол большую тарелку с кусками сырой стерляди. «Откуда такое богатство?» – спросил кто-то из рыбаков. – «Да пока я закатом любовался, подвалил с реки какой-то местный браконьер и предложил купить свежачка». – «Так она что, совсем сырая?» – спросил Васич. – «Так настоящая «чушь» – это когда стерлядь разделываешь, а она ещё хвостом шевелит, – пояснил Шеф. – Потом солишь, можно слегка поперчить, и почти сразу на стол!» Мы дружно выпили и потянулись к кускам стерляди. Ольга присоединилась к пиршеству, стараясь всё делать, как остальные, а Васич застыл со стаканом в руке. Когда все расправились с первым куском и потянулись за вторым, Васич, глядя на наши заляпанные жиром и кровью лица и понимая, что так ему может ничего и не достаться, буркнул: «Прям, людоеды!» – выпил водку и потянулся за стерлядью. «Ну, как?» – спросил его Шеф, когда Васич расправился с закуской. Тот ничего не ответил и ухватил с тарелки последний оставшийся кусок.