— У меня в запасе не так уж много историй, — сказал Натан, стараясь припомнить хотя бы что-то об Императоре или Великом Крестовом Походе. Ему казалось, что рассказ Крона был некой аллегорией про древние времена до Крестового Похода. О подобных вещах вели речь лишь проповедники Экклезиархии. В системе Лёты об эпохе праведности и чистоты говорилось лишь в самых благочестивых проповедях, и то, как правило, в качестве сравнения с порочностью современности.

— Тогда расскажи нам о тебе и Кендриксоне, — подсказал Крон.

Натан внутренне съежился. Он знал, что Крон может оказать ему неплохую помощь в выживании или даже побеге, но для начала ему придется утолить его любопытство. Натан осторожно начал рассказывать.

— Мы с Кендриксоном знакомы не слишком давно, но после всего проведенного вместе времени, я решил, что должен прикончить его. Мои юношеские перспективы были далеко не безоблачными и во многом связаны с мелкими преступлениями и разными неприятными личностями. Тем не менее, благодаря Кендриксону, я поневоле стал новобранцем Военно-космического Флота Императора. Для меня это означает пожизненное заключение в стальной коробке в двадцать шагов в ширину, пока за меня не похлопочет смерть от рук взбесившегося приятеля, голода, болезни или вражеской атаки. Я определенно желал себе несколько иной участи.

Натан резко встал. Теперь он был уверен, что к ним кто-то подкрадывается со всеми возможными предосторожностями. Он осторожно поднял стальной багор. Крон заметил его действия и также вооружился длинным гаечным ключом. Все это время Натан продолжал говорить, чтобы не потревожить таинственных гостей. Он рассказывал Крону о своей службе вместе с Кендриксоном на борту «Пандоры», древнего люггера, перевозящего руду и кислород между внешними шахтами Лёты. Он также поведал ему о том, что они были в доле с одним дельцом, транспортируя для него редкие, драгоценные или нелегальные товары, не задавая при этом лишних вопросов.

Натан как раз добрался до своего последнего рейса на «Пандоре» и о том, как Кендриксон сдал его пиратам, когда на них напали. Из теней выскочили три бледные тени и одна, облаченная в серый комбинезон. Натан замахнулся на первую достигшую его фигуру. Стальной багор с мясистым хрустом опустился на голову фигуры, и та упала будто подкошенная.

Это был человек. Бледный, почти обнаженный, с взлохмаченной бородой и окровавленной копной волос. Пока Натан восстанавливал равновесие, на него бросился второй, размахивая иззубренным клинком. Он едва успел заблокировать багром удар, и человек отвел клинок для еще одной попытки. По инерции Натан качнулся вперед и ткнул дикаря в локоть, вынудив его заорать от боли и выронить оружие. Между ними поднырнул третий и обрушил на Натана шквал ударов, вынудив отступить назад.

Ему удалось пару раз блокировать удары неудобным багром, но затем он оступился и едва не споткнулся о проходящую по палубе трубу. Атакующий замахнулся на него ножом, и Натан в отчаянии закатился под кабели. Клинок впился в опору для кабелей, и оттуда посыпался ливень искр. Человека затрясло, и лицо его скорчилось от невыносимой боли, когда через него пошел ток. Пока Натан выбирался, тот уже задымился, а клинок в его смертельной хватке раскалился докрасна.

Второй нападающий нашел свой клинок, и уже намеревался проткнуть им Натана, когда багор, наконец, окупил себя. Натан ткнул им прямо в ребра. Дикарь по инерции насадил себя на его тяжелое оголовье. Натан выпустил застрявший багор и схватил кинжал, воздав попутно хвалу Императору, что враги были дезориентированными и медленными, будто умирали с голоду или совершенно лишились рассудка.

Натан бросился к последней фигуре, облаченной в моряцкий комбинезон. Человек склонился над распростертым телом Крона. У Натана волосы встали на затылке, когда фигура, пошатываясь, встала. Вокруг его конечностей, подобно змеям, извивались синие огни, а из кончиков пальцев сыпались искры. Натан рефлекторно отскочил от вырвавшегося из вытянутой руки шипящего заряда энергии. Оно все же задело его левое плечо, окунув тело в пучины огненной боли.

Он бы непременно заорал от невыносимой муки, если бы его губы не оцепенели. Борясь со ставшим непокорным телом, Натан упал на колени. Фигура приблизилась к нему. Затуманенным зрением Натан увидел пылающие под его кожей сложные переплетения татуировок. От столь яркого света просвечивал даже его комбинезон, и когда человек поднял призрачную руку в угрожающем жесте, кости его показались черными как уголь.

Собрав остатки сил, Натан сделал последнее, что мог — падая на палубу, он негнущейся рукой метнул кинжал. Уже теряя сознание, он почувствовал на себе взрывную волну и жар пламени.

НАТАН МОРГНУЛ. Он с трудом сел, и его немедленно стошнило. Прошло всего пару мгновений. От лежащего рядом с ним трупа шел дым, а в воздухе висела сладковатая вонь горелого мяса. Из горла трупа торчал кинжал, и Натан понял, что в жизни так могло повезти лишь единожды. Но даже несмотря на рану, укрывавшие почти все его тело ожоги казались столь же смертельными. Вдоль вытянутых неподвижных конечностей трупа все еще кружилось изменчивое мерцание статики. Натан собрал всю свою храбрость в кулак и взглянул в почерневшее лицо. Это был Кендриксон, который, очевидно, при жизни был далеко не обычным контрабандистом. Пошатываясь, он побрел туда, где лежал Крон.

С губ Крона срывалось слабое дыхание, а ожоги на теле не выглядели опасными для жизни. У Натана внезапно закружилась голова и пересохло во рту. Кем он был, чтобы судить о подобных вещах? Несмотря на это, ему совсем не хотелось бросать Крона в таком состоянии, поэтому он решил довериться инстинктам и как-то привести товарища в сознание. Нещадно тряся и зовя Крона по имени, Натан вскоре был вознагражден стоном и шевелением. Спустя пару секунд старик открыл настоящий глаз, в то время как его рубиновый глаз оставался тусклым и безжизненным.

— Ч-ч-ч-то? Г-г-де я? — дрожащими губами прошептал он.

— На орудийной палубе, — ответил Натан. — Случилась драка…

Он остановился на полуслове. Крон поднял руки и потрогал металлическую часть черепа и тусклый глаз.

— Он все еще на мне! — внезапно завопил он. — Сними его, пока не началась аварийная загрузка!

Натан был ошеломлен. Крон кричал не своим голосом и вел себя самым странным образом. Натан схватил его запястья, чтобы тот не навредил сам себе, и необычный голос превратился в пронзительный панический визг.

— Нет! Не дай ему одолеть меня… не дай… — Крон постепенно затих и обмяк в хватке Натана. Он осторожно опустил друга на палубу и заметил, что его искусственный глаз вновь заработал.

— А, Натан, — уже нормальным голосом произнес Крон. — Я на секунду отвлекся. Ты, кажется, хотел рассказать, как спасся от пиратов?

Натан пораженно уставился на него. Похоже, Крон даже не помнил о драке и своем необычном поведении. Натан присел, опасливо посматривая на друга. Тот медленно озирался, рассматривая находящиеся вокруг него следы произошедшего побоища.

— Случилась драка, — вновь начал объяснять Натан. — Кендриксон вместе с парой новых дружков попытался прикончить нас, или, что более вероятно, меня, а тебя просто взять в плен. Крон поднялся на ноги без единого признака боли или слабости и приблизился к телу Кендриксона. Он склонился над ним, и, немного повозившись, достал наполовину расплавленный гаечный ключ.

— Я ударил его вот этим, — сказал он Натану. — Кто же знал, что он окажется люминеном.

Крон замолчал и некоторое время разглядывал его своим красным циклопическим глазом.

Натан встретился с ним взглядом, и все внутри него будто сжалось от страха. Крон явно был не в себе. Он назвал Кендриксона «люминеном», словом, которое вызвало в Натане необъяснимую тревогу. Возможно, лучше будет не напоминать Крону о его необычных словах и действиях. А пока стоит разузнать как можно больше о люминене Кендриксоне и его союзниках. Крон теперь сжимал опаленную голову Кендриксона в руках.