В десять утра Ирина вошла в подъезд с двумя вывесками: «Нотариус Попова» и «Ведьма и целительница Ирина».

Вика открыла ей дверь и попятилась:

– Что с тобой?

Ирина в последний час не смотрелась в зеркало, но догадывалась, что на лице – синяк.

– Ты дозвонилась психиатру?!

– Уже не надо, – глухо отозвалась Ирина. – Все прошло. Я здорова.

– Здорова?!

Вика заставила ее развернуться к свету:

– Кто это тебя?!

– Споткнулась, – сказал визитер в сером костюме. Он вошел вслед за Ириной, но Вика его не увидела.

– Споткнулась я, блин, – процедила Ирина. – И сама себя кулаком… об столб… случайно.

Вика вытаращила глаза. Поднесла палец к пластырю на лбу Ирины:

– А это?

– Третий глаз, – насмешливо сказал демон за ее спиной. Вика не обернулась.

– Третий глаз, – выдавила Ирина. – Викуль, отстань, пожалуйста.

Вика ответила внимательным взглядом:

– Кому звонить?

Ирина поглядела ей за плечо; демон ухмылялся.

– Никому, – сказала еле слышно. – Все хорошо.

Она машинально вытащила из сумки пачку сигарет; в ту же секунду картонка сделалась горячей, как уголь, и Ирина, вскрикнув от боли, выронила пачку.

– Курить бросаешь, – сообщил демон.

– Курить бросаю, – сквозь слезы повторила Ирина.

Отодвинула ногой пачку. Посмотрела на бледную Вику:

– На сегодня отменяй всех. И будь свободна. Сегодня не работаем.

– Хорошо, – Вика нахмурилась. Оглядываясь на Ирину, прошла к столу, закрыла ноутбук…

– Ноут пусть оставит, – сказал демон.

– Ноут оставь.

– Ладно, – Вика помолчала. – Ир, там фотографию я в комнате нашла. Кто-то из вчерашних выронил.

Еще бы, подумала Ирина. Вчера клиентки тут летали, как на крыльях: туда-сюда, только двери хлопали.

– Я выбрасывать пока не стала, – продолжала Вика, разглядывая Иринин лоб. – Вот.

Фотография лежала под ноутбуком: девушка и мужчина улыбаются в камеру, на коленях у девушки – собака.

– Ее телефон, – демон вдруг резко шагнул вперед, чуть не налетев на Вику. – Узнай ее телефон!

– Ее телефон, – как автомат, повторила Ирина.

– Чей?

Ирина боялась смотреть на демона.

– Ее, – предположила еле слышно. – Этой… девицы.

Испытующе поглядывая на Ирину, Вика выписала из своего блокнота телефон – на бумажку-стикер.

– Позвонишь, отдашь фотку? – рискнула все-таки спросить.

Ирина потрясла головой:

– Все, Вик, ты извини… Спасибо, короче. Иди.

– А завтра когда? – Вика склонила голову к плечу.

– Я позвоню, – выдавила Ирина.

За Викой наконец-то закрылась дверь; Ирина стояла одна посреди кухни квартиры-офиса, не в силах сделать и шага.

– Запри, – сказал демон.

Ирина покорно прошла в прихожую. Когда она вернулась, демон совершал экскурсию по рабочей комнате – со столом, покрытым парчой, с черепом, с незажженной пока новой свечкой.

– Стильненько, – сказал сквозь зубы.

Ирина стояла, покачиваясь. Шок, страх и бессонная ночь мутной пеленой стояли между ней и миром.

– Покажи фотографию.

Ирина, как сомнамбула, пошла на кухню, взяла фотографию в руки, отворачиваясь, протянула демону.

– Садись за компьютер, – сказал он отрывисто. – По номеру мобильного узнай, кто такая, имя, фамилию, все.

Ирина сперва села за ноутбук, и только потом рискнула возразить:

– А если… не на нее зарегистрирован номер? И вообще, нет такой услуги?!

– Такая услуга есть, – все так же отрывисто бросил демон. – Платная, разумеется. И не для всех. Но ты постарайся, ведьма… если хочешь жить.

Она родилась под счастливой звездой.

В пять лет тонула, но спасли, в девять ее сбила машина, но обошлось одной только сломанной рукой и легким сотрясением мозга. В юности ее дважды ловили гопники в темном переулке, и оба раза удавалось ускользнуть невредимой – среди ночи, под хмельком, в короткой юбчонке. Ирина умела выживать инстинктивно; может быть, поэтому после часа суетливых беспорядочных действий ей все-таки удалось узнать, что девушку с диктофоном зовут, скорее всего, Екатерина Катасонова.

– Ищи на «Одноклассниках», «В контакте», везде, – велел демон.

Он не исчезал ни на секунду. Он был рядом. Он нависал нал головой, и это лишало ведьму способности здраво рассуждать; к счастью, почти сразу, на «Одноклассниках», Екатерина нашлась – причем первая же фотография оказалась знакомой: все то же фото с мужиком и собакой.

– Они разошлись, но фото с сайта она не сняла, – сказал демон, и по его голосу можно было бы подумать, что он размышляет.

– Скажи, – Ирина так устала, что и страх притупился. – Если ты потустороннее существо, ты должен все видеть и так? Зачем тебе Интернет? Если ты демон – пойди в астрал…

– Заткнись, – уронил ее собеседник, и ее губы склеились. – Что я знаю, а чего не знаю… не твоего ума дело, ведьма.

Он помолчал и вдруг добавил, тяжело и веско:

– Но я точно знаю, что сегодня ночью она прыгнет с крыши.

– Что? – прошелестела Ирина.

– Прыгнет с крыши! Покончит с собой!

– Э-э-э, – Ирина мигнула. – А почему?

– Не знаю, – отрезал демон. – Знаю, что это случится сегодня ровно в полночь.

– Я ничего ей не делала, – Ирину снова начало трясти. – Я не виновата.

– Животное ты, – сказал демон, и под его взглядом она съежилась. – Тебе говорят, что человек себя жизни лишит – а ты только о своей шкуре!

Моя шкура и так уже пострадала, подумала Ирина, а вслух сказала тверже:

– Я ничего не знаю. Я ни при чем.

– При чем, – демон смотрел на нее сверху вниз, Ирина против воли уставилась в его желтые, злые, лютые глаза. – Потому что если она все-таки прыгнет с крыши – следующей прыгнешь ты.

– Я?!

– Не сомневайся, я тебе помогу.

Руки Ирины судорожно дернулись. Левая подхватила ручку и, задергавшись, начала писать прямо на клеенчатой кухонной столешнице: «В моей смерти прошу никого не винить…»

– Нет! – Ирина задергалась, пытаясь освободиться, но проклятая рука все писала и писала. – Я… пожалуйста! Я все сделаю!

– Тогда звони ей, – демон навис над ее головой. – Назначай встречу. Предлагай интервью. Обещай, что хочешь. В твоих интересах, чтобы она согласилась.

– Зачем? О чем мне с ней говорить?!

– Ты должна понять, что ведет ее к смерти. Ты должна это остановить. Или отправиться следом. Выбирай.

Катя Катасонова вышла погулять с собакой.

Утром Катя успела вывести Джину всего на пару минут, и теперь хотела вознаградить ее за терпение. Джина прыгала, обнималась, вертелась веретеном; Катя отвела ее подальше от подъезда, в скверик, где обычно гуляли собачники, и спустила с поводка.

Джину подарил ей папа, когда Кате исполнилось двадцать. Джина была похожа на лайку, но оказалась дворнягой по крайней мере наполовину; ну и что, сказала Катя, нам не для выставок.

Через полгода папы не стало; Катя сошла бы с ума от одиночества, если бы не Джина. Собака приносила ей счастье; она и познакомилась с Максом на бульваре, когда гуляла с собакой. Макс притормозил рядом и сделал вид, что у него неисправна машина.

Потом Макс пришел к ним жить. Джина приняла его, как родного. Какое-то время они были очень счастливы…

А потом все случилось. И теперь Макс жил отдельно.

Сосед вынес на прогулку своего йорка. Румпель, ручная собака, редко касался лапами земли. Сейчас на псе был яркий комбинезон, хотя погода стояла теплая.

– Он чихал сегодня, – сказал сосед, будто извиняясь. – А за углом ветер…

– Да, – согласилась Катя.

Она все время забывала, как зовут хозяина Румпеля.

Джина моталась по скверу, играя в догонялки с Ямахой, молодой терьершей. Катя села на скамейку, отвернулась от ветра и нащупала в кармане куртки телефон.

Ей не заплатили за статью о детском заикании и, наверное, уже не заплатят. Строчки, крохи, крохи, строчки; она так рассчитывала на заказ от Милы. Миле нужен был для ее глянца предметный очерк о современных ведьмах, и попытки Кати подсунуть других героев оказались тщетными. Казалось бы: зайди в Интернет, поищи полчаса и на основе живого материала придумай интервью с ведьмой; нет же: Катина добросовестность одолела здравый смысл.