Особенно одна нить, которая шла наружу из самой глубины его души, сияя, как черный шелк…

Даже понимая, что думать так опасно, он не мог остановиться. Зажмурившись, он бухнулся лицом вниз на диван в полусумрачной гостиной и продолжил крутить в голове мысли, обхватив затылок руками.

На другом конце той нити была, разумеется, та, кто спасла Харуюки, его Родитель – Черноснежка.

Сейчас Черноснежка училась в третьем классе средней школы Умесато. И половина первого семестра уже прошла. Иными словами, осталось десять месяцев. Всего через триста дней Черноснежка покинет школу Умесато. Харуюки ничего не знал о том, в какую старшую школу она собиралась поступать дальше. Он слишком боялся спрашивать.

Даже сейчас Харуюки ощущал, как время утекает капля за каплей, как будто оно ускорилось в тысячу раз. Если бы только он мог, то провел бы все оставшиеся десять месяцев в Ускоренном мире вместе с Черноснежкой. На той стороне время течет почти бесконечно долго, восемь месяцев равны 820 годам, если простой подсчет не обманывает; но и этого ему казалось мало.

– …Семпай, – прошептал он, еще крепче вцепившись в края подушки.

– Хмм, что?

Он представил себе, что слышит ее голос здесь, рядом. По-прежнему лежа лицом вниз, Харуюки повторил то же слово, чтобы снова услышать ответ воображаемой Черноснежки.

– Семпай…

– Я уже спросила, что такое, Харуюки-кун?

Голос ее звучал невероятно ласково и так реалистично. Харуюки тяжело развернулся всем телом влево, желая выяснить, насколько далеко зашли его галлюцинации.

Прямо перед его глазами, в полуметре от дивана, обнаружились две ноги в черных чулках.

Несколько раз моргнув, он сдвинул взгляд выше. Там правда оказалась шикарная юбка до колен. Потом влажно блестящая черная блузка с коротким рукавом и бордовый бант.

Тонкая шея с лаково-черным нейролинкером, длинные черные волосы, чарующе спадающие за спиной, даже склоненное чуть набок белое лицо, обладающее неземной красотой; все это заполнило поле зрения Харуюки, создавая непередаваемое ощущение реальности.

…Уааа, как же здорово я навострился обманывать самого себя. Подумать только – такая четкая иллюзия. Или это появилось из памяти моего нейролинкера, пока я был в отключке? Но у меня что, правда есть ее фотка в таком высоком разрешении?..

Одновременно с этими размышлениями Харуюки вытянул руку, схватил край плиссированной юбки и дернул.

Даже реалистичная текстура ткани, даже вес и упругость тела под ней передались его пальцам; едва он успел подумать «так, посмотрим…» –

– Няааааа?!

Раздался вопль, и его правую руку что-то отбросило. И дальше.

– Что… что ты делаешь, ГЛУПЫЙ!!!

Упрек с грохотом обрушился на Харуюки, и одновременно к нему потянулись две тонкие руки, схватились тремя пальцами каждая за его щеки и безжалостно потащили вверх.

– Иии… Хафуэ?!

Испустив этот потрясенный вопль, Харуюки наконец осознал.

Она настоящая. Не иллюзия, не фотка, не образ ДР. Самая настоящая Черноснежка внезапно возникла в гостиной Харуюки и теперь сердито поднимает брови. Но почему, но как? Телепорт, что ли? Или даже квантовая когерентность?

Секунд тридцать Черноснежка тянула его за щеки, потом плюхнулась на диван лицом к Харуюки и начала читать нотацию.

– Эй, слушай, я, знаешь ли, позвонила в дверь, как положено! И раз ты отпер дверь, даже не поздоровавшись, мне осталось лишь просто войти. Я даже поздоровалась с тобой нормально, голосом, когда стояла в дверях!

– …Хааа?

Ну да, когда он зарылся головой в подушку, закрыл уши руками и думал о том о сем, какое-то окошко там открылось. Он решил, что это мэйл от матери, и нажал кнопку подтверждения, даже не взглянув, что в окне было на самом деле; но, судя по всему, это было извещение от интеркома.

Сделав мысленный вывод, что ставить один и тот же звук по умолчанию на все сообщения было ошибкой и что в будущем следует звуки сменить, Харуюки затем выпрямился и снова раскрыл рот.

– Ээээ… Добро пожаловать, семпай.

– Пфф. Прошу прощения за вторжение, – все еще дуясь и поправляя юбку, ответила Черноснежка. Хорошо, что Харуюки ее потянул вниз, а не вверх – иначе тасканием за щеки он бы точно не отделался.

Пока Харуюки так размышлял, он вдруг осознал, что его думательные шестеренки по-прежнему крутятся как-то странно. Проблема вовсе не в этом; а также не в том, как Черноснежка оказалась у него дома. В первую очередь следовало выяснить вот что.

– …Т-так, это… почему ты вдруг пришла?.. – робко спросил он.

Судя по школьной форме, а также по лежащей на полу школьной сумке, Черноснежка пришла сюда прямо из школы Умесато. Если бы ей надо было что-то сообщить, она бы это сделала раньше, когда весь легион собрался вместе после территориальных сражений; либо она могла послать ему мэйл, либо позвонить. Значит, это какой-то вопрос, который она не могла обсуждать ни одним из тех способов.

– …Надо… о чем-то поговорить с очень высоким уровнем безопасности? – предположил он. Однако Черноснежка качнула головой и пожала плечами.

– Ничего такого важного… А что, я не могу просто зайти поиграть время от времени? Хотя Такуму-кун и Тиюри-кун, по-моему, к тебе заходят часто?

Щеки Харуюки вновь затеплели, и он отчаянно замотал головой.

– Н-нененене, совсем нет, совсем нет! Я, я, я, я жутко рад. Можешь заходить каждый день, если хочешь, можешь даже вообще п-п-п-переехать сюда, стоп что я несу а ну да прости я сбегаю принесу чай! Я прямо сейчас сделаю ты пока присядь стоптыжеужесидишьойпрости!

Поскольку Харуюки начал говорить о вещах, которые сами не произойдут, если он так и продолжит говорить, он вскочил – точнее, скатился – с дивана и сбежал в кухню. За спиной раздалось «ничего, ничего» и неловкий смешок; и лишь когда он это услышал, напряжение потихоньку стало его покидать.

Она пришла не для того, чтобы сверхконфиденциально обсудить что-то важное касательно легиона, а всего лишь зашла поиграть по пути домой. Как простая одноклассница, заглянувшая в гости. Как обычная ученица средней школы.

Харуюки с трудом удержал улыбку, которая так и лезла на губы, и, достав пакетик самого дорогого кофе в зернах, купленного матерью, сыпанул из него в перколятор.

Затянутое облаками небо за окном сменило цвет с серого на ночной черный, а Харуюки все продолжал болтать с Черноснежкой, будто в трансе.

О сегодняшних территориальных сражениях. О свежей информации насчет Ускоренного мира. О завтрашней гонке.

Они не ограничились темами, связанными с «Brain Burst»; слухи и события в школе, местные новости Сугинами, даже анонс новых моделей нейролинкеров, которые производители выпустят летом 2047 года, – обо всем этом они говорили, и говорили, и говорили.

– …Но мне кажется, большие и многофункциональные нейролинкеры, которые сейчас выпускают, – это они ставят телегу впереди лошади. Ведь этот гаджет изначально задуман таким удобным, что ты его перестаешь чувствовать на шее! А новая модель «Хитас», которая недавно вышла, даже снабжена съемным внешним контейнером!

– Ху-ху, я понимаю, что ты чувствуешь. Но сможешь ли ты повторить то же самое, когда взглянешь на характеристики? По слухам, вынеся разъем наружу, они смогли поместить туда CPU от стационарных компьютеров.

– Ммм… н-нет, процессор может быть каким угодно крутым, это ведь в дуэлях «Брэйн Бёрста» не дает преимущества, правда?

– Хмм, ну, можно сказать и так. Но еще я слышала краем уха, что у игроков с новыми нейролинкерами обработка эффектов просто шикарная…

– Правда?! Нечестно, это нечестно!

– Ну а что, ведь нельзя сказать, что у них процент побед сразу идет в гору, потому что у них картинка красивее. Кстати, я решила тоже сменить свой линкер на новую модель от «Ректо», которая выйдет в будущем месяце.

– Уааа, это совсем нечестно! С-семпай, а можно я тоже твоим попользуюсь чуточку?..

– Эй, эй, чужими нейролинкерами пользоваться нельзя. И даже если бы я тебе его одолжила, он бы тебе на шею не налез, ха-ха-ха…