— Понятно, что ты меня с собой не берешь. Травма и все такое, но мне-то, что тут одному делать?
— А ты Рома залезешь на крышу вон того ангара, что к стоянке самолетов поближе. И будешь там с местными и заодно с нашими преследователями в "Хозяина горы" играть. Заодно один взрывпакет в сторону последнего У-2 докинешь. Это чтобы мы условно последний на аэродроме самолет и тот уничтожили вместе с аэродромом. В общем, ты Роман, своей героической и безнадежной обороной наши действия прикрыть должен. Сможешь?
— Куда ж я денусь.
— Ну, вот так примерно, товарищи! После этого у нас победу уже никто не оспорит.
— Ну, Колун! Ну и жук же ты!
— А то как же, Вася! Сбитые пилоты и должны быть, как десантники в тылу врага. Только дуром не лезть, все обдумывать хорошенько, и возможностями местными пользоваться. Вот тогда толк будет.
— Ладно. Хватит лясы точить! Наше с вами время вышло, "охотники" уже где-то на подходе. Всем все понятно? Тогда делим ракеты, бензин, взрывчатку, и за работу!
* * *
"Охотники" капитана Бандуры приблизились к аэродрому на расстояние прямой видимости. И залегли метрах в трехстах. Вперед был послан усиленный дозор из трех человек. Сам командир преследователей вместе с сержантом занялись наблюдением.
— Товарищ капитан. Вроде бы мы первые тут, глядите! Все тихо, вроде. Может они отстали или на другую цель пошли.
— Степанов смотри лучше! Наверняка эти засранцы где-нибудь поблизости ошиваются. Внимательно смотри! Найди мне их сержант.
— Да нет, не видно никого. Техники самолеты заправляют. Вторая рота чай пьет.
— Михайлов и Орловский с обеих сторон обойдите. Гляньте с той стороны. Степанов, ну что там?!
— Да не понимаю, товарищ капитан. Вроде кого-то со сломанной ногой с тактического поля несут. Еще у летчиков из бытовки дым повалил.
— Встали! Бегом к аэродрому! Чего замерли, ушлепки?! Вы что не поняли? Это же они! А ну бегом!
* * *
Майор Гаврилов, сидел в штабе тренировочного лагеря, ожидая звонка с аэродрома, или посыльного от капитана Бандуры. Звук работы самолетного мотора появился неожиданно. Решив посмотреть, кто это там летает, майор вышел на улицу. Опытный взгляд скорее почувствовал, чем заметил что-то неправильное сбоку. Повернув голову, он успел заметить пару парашютов, погасших в поле за кустами, в направлении высокой мачты радиорубки.
— Дежурный! В чем дело! Кто приказал, прыжки рядом с лагерем отрабатывать?
— Не могу знать, товарищ майор! Разрешите запросить аэродром?
— Запрашивай да побыстрее. Хотя…
В этот момент над центром лагеря метрах на ста высоты пролетел Р-5 и, поравнявшись со штабом, что-то сбросил на крышу. Через секунду пастушьим хлыстом хлопнул звук рванувшего взрывпакета.
— Ну старлей! По тебе не то, что "губа", по тебе, мерзавец, дисбат плачет! Ну, попадись он мне сейчас под руку, гаденыш!
Гаврилов повернулся к дежурному. И громко рявкнул.
— Отставить выяснять с аэродромом! Живо тревогу врубай! Нападение на лагерь! И дежурный взвод в район радиорубки. Бегом лейтенант! Твою в б.га душу мать!
Только сейчас Павла поняла, как ей было страшно. Прыгая под хвост Р-5, она не думала об этом. Мысли крутились вокруг Левы и Чирикова. Только бы не упали. Только бы разбитые рейдом Левины ноги не соскочили не вовремя с педалей. А когда воздушный поток закрутил ее метрах в пятистах от земли, ей стало уже не до страха. Просто руки слегка тряслись, выдергивая кольцо незнакомого ранее довоенного парашюта ПД образца 1935 года. Единственный ПД, который она знала в своей молодости, был ПД-47. На котором ей удалось прыгнуть сразу после школы. Потом были Д-5, Д-6, и спортивные парашюты Т и ПО. Но ко всем тем хотя бы полагался запасной парашют. А у этого парашюта "запаски" не было. Земля привычно, хоть и уже позабыто шлепнула по пяткам.
"Чуть посильнее вышел удар. Оно и понятно, Павел-то потяжелей меня будет. А может и площадь купола поменьше. Ладно. Думать потом будем. Быстро гасить купол, пока ветром не утащило".
Погасив купол, Павла быстро убрала его в парашютную сумку и, закинув ее на плечо, припустила в сторону одинокого здания с высокой мачтой над крышей. У забора с идущей поверху колючей проволокой уже сидел Шурманов, Качалина отнесло немного подальше.
"Оно и понятно. Он полегче будет, вот его и утащило ветром. Ждать его не будем, присоединится, когда сможет".
— Шурманов, тулуп давай и подсади меня!
"Прямо, как в интернате, наша шпана тогда в заводской сад за яблоками лазила. Только там сторож с крапивой был, а тут здоровые мужики, рукопашке обученные". Павла накинула тулуп на колючку, и рывком перебросила свое тело наверх забора. Усевшись поудобнее, и, уперевшись с той стороны ногой, подала руку Шурманову.
— Быстрей сержант! Сейчас нас тут месить будут!
— А Качалин, как же?
— Быстрей, давай! Он легкий, сам перелезет.
Подбежав к зданию радиорубки, они быстро огляделись. Р-5 уже отбомбился по штабу. Внезапно по нервам ударил звук ревуна. "Тревогу объявили! Ну все, счет на секунды пошел". В ухо послышался шепот Шурманова.
— Товарищ командир. У входа младший сержант Малыга стоит, он меня завсегда боялся. Давайте я его пугану, мы и пройдем без драки. К тому же должок за ним.
— Здорово! Давай действуй!
Шурманов встал и быстрым шагом вышел из-за угла.
— Эй, Малыга! Вот ты, гад, где! А ну живо метнулся к каптеру и забрал мой комбез у него.
— Шурман! Ты же на губе сидеть должен. Слышь, давай потом? Сейчас тревогу вон объявили. Давай потом?
— Бегом давай, или я тебя сейчас научу, как чужой комбез вместо своего сдавать. Ну!
— Ладно. Только ты тут, за меня постой пока. Я мигом!
Шаги горе-часового унеслись в сторону, откуда уже бежали люди. Павла выскочила из-за угла и, заскочив на крыльцо, рванула дверь. Замок был не заперт. Заскочив внутрь, она оказалась в пустом предбаннике. За спиной слышалось сопение Шурманова. "Дверь запри, сержант. Только без шума". За второй дверью звучала музыка. Эта дверь тоже была не заперта, и открылась без стука. За столом спиной к входу сидел, судя по покрою формы, лейтенант или старлей. На голове его красовались эбонитовые наушники. Не говоря ни слова, она схватила висящий у входа офицерский плащ и накинула на голову хозяину помещения.
— Держи его сержант! Не выпускай. Бить только не надо, но сильно его держи!
— Есть, товарищ командир. Только вы побыстрее. А то долго не удержу, это же старший лейтенант Мезенцев, он самбист у нас.
Звуки возни и мычания сзади отвлекали Павлу. Наконец, она смогла найти на пульте рубильник с надписью "Трансляция". Схватив наушники с микрофоном, она надела их на себя и начала проверку. "Раз, раз". Со стороны улицы эхом каркнул репродуктор на столбе. Послышались сильные удары в дверь дома. Глухо ухнул сначала один, через пару минут второй взрывпакет. "Это Качалин бьется. Вроде получается у меня. Ну, с Богом! Слушайте нового диджея товарищи десантники. Хотя в мое время были дикторы…".
— Внимание, внимание! Товарищи десантники! Извините за беспокойство. Ваш тренировочный лагерь условно атакован и условно захвачен диверсионной группой условного противника! Штаб лагеря условно уничтожен авианалетом! Радиостанция лагеря условно уничтожена! Одновременно с атакой вашего тренировочного лагеря, условно захвачен учебный аэродром вашей бригады и условно взорван склад артиллерийской технической базы.
— Товарищ командир, быстрее! Мезенцев сейчас вырвется. Минуты три я его удержу, а потом все!
Яростный стук в дверь стал ответом на экспромт командира диверсантов.
— Эй, бомбисты-террористы! Ну-ка быстро открыли мне дверь! Это говорю я, майор Гаврилов!
Павла схватила последние два взрывпакета и, запалив от зажигалки фитили, выкинула их в окно. За окном один за другим раздались два слегка приглушенных стенами помещения взрыва. Павла выпустила в форточку последнюю ракету, и продолжила выступление.
