– Она куда-то убежала. – Елена почувствовала, что Филипп обеспокоен. – Я видела, как она спускалась по лестнице.

– Девчонки – они такие безответственные…

– Не все, сын.

– Громова такая. – Обида прорывалась в том, как он произнес ее фамилию.

– Тогда ищи ту, которая умеет держать слово. – Елена выдержала прямой взгляда Филиппа. – Всегда есть выбор.

– Я знаю, мам.

– Всегда есть, сынок. – Сегодня прописные истины имели особый подтекст.

Оставшись на кухне одна, Елена подошла к окну. Снежные сугробы, свинцовое небо. Черные стволы голых деревьев раскачивает сильный ветер. Прохожие в зимних одеждах. Даже не верится, что завтра первый день весны. Весна… Первая весна, которую Елена встретит без Ивана. Кажется, он в очередной командировке, только очень длительной.

Елена вздохнула. Она виновата в происшедшем. Из-за нее Ивану пришлось разрываться между долгом, привязанностью, любовью к детям и внезапно вспыхнувшей страстью. Все потому, что она так и не смогла полюбить его по-настоящему. А он чувствовал это и изменял, изменял… Она не боролась. Считала его предателем, но никогда не думала о том, чтобы уйти.

Кто кого должен прощать? Ничего не исправить. Ивана больше нет. Его сердце не выдержало. Не выдержало потому, что рвалось к ней и мальчикам. Они были нужны ему. Елена точно знала, что его сердце всегда принадлежало ей, детям. Если бы можно было все вернуть, она вела бы себя иначе. Беспомощное «если бы»…

Поэтому теперь встречает весну одна. Одна, хотя рядом Коля, Филипп, Арсений. Дети – ее будущее, но она чувствует себя одинокой. Елена устало провела кончиками пальцев по лбу. Она устала, но так будет и завтра, и послезавтра. Ее жизнь – вереница рабочих дней, домашних проблем. Быт и работа – удел одинокой женщины, оставшейся с тремя детьми.

Николай скоро будет приезжать только в гости. Елена не чувствовала особой радости по этому поводу. Ей спокойнее, когда все рядом, под одной крышей, но родители правы – Коле нужен свой угол. Пока он приходит в себя после суда, после всей этой нервотрепки. А потом… Николай не подозревает, какой сюрприз ожидает его. Щедрый подарок. Пусть в его сердце появится немного тепла.

Поправив прозрачную гардину, Елена вышла из кухни. Проходя по длинному коридору, услышала, как спорят в пылу игры мама и Арсений, а из комнаты Филиппа доносилась музыка. Что он слушает? Вивальди, «Времена года». Ему грустно. Елена прижимает руку к груди. Страдания сыновей больно ранят ее. Прежде всего она мать. Все годы, прожитые с Иваном, она сначала была матерью, а потом женой. Это ее осознанный выбор. Дети и забота о них – ее цель, смысл ее жизни.

Наверное, она уже получила свою порцию любви. У нее была семья, был любимый мужчина, а сейчас нужно просто жить. Жить успехами и неудачами мальчиков, сглаживать острые углы в отношениях с матерью. Жизнь так быстротечна.

– Мама, иди, рассуди нас! – Арсений позвал ее на помощь.

Елене не хотелось вникать в суть его спора с бабушкой, но деваться было некуда. Улыбнувшись, она зашла в детскую.

– Что у вас?

– Мы без тебя попали в тупик, – ответил взъерошенный Арсений.

– Нам нужен свежий взгляд, – вторила ему Елена Максимовна.

– Я готова помочь… – Елена всегда знала, что это очень важно: вовремя подоспевшая помощь, пусть даже в таких мелочах. Если в жизни вообще есть мелочи.

Николаю с некоторых пор казалось, что его жизнь только начинается. Все, что было, – игра с судьбой в поддавки, а теперь все по-настоящему. Проблемы и испытания так и сыпались ему на голову. На работе неприятности, здоровье оставляет желать лучшего, в личной жизни полный застой – не самый удачный набор жизненных обстоятельств.

Пришел черед Елены приводить Николая в чувство. Сын раскис. Елена знала, как трудно выбраться из такого состояния. В одиночку – практически невозможно, поэтому она старалась не оставлять Николая наедине с его мыслями. Вот где пригодился многолетний опыт. Скольким пациентам она помогла – не счесть. Сможет ли расшевелить Колю?

Филипп и Арсений помогали ей, нагружая старшего брата надуманными проблемами. Они просили его помощи даже тогда, когда прекрасно могли обойтись без нее. Николай не отказывал им, проявляя полное равнодушие к происходящему.

– Я не знаю, что мне с ним делать, – жаловалась Елена Майе. Как всегда в трудную минуту. Майя была рядом. У них не было секретов друг от друга. – На него смотреть больно.

– Время, Леночка, должно пройти время. – Майя знала, что в этих словах мало утешения. Зато в них истина, которую подруге придется принять. – Почувствуй, как ему тяжело, и не осуждай.

– Что ты! У меня от жалости сердце разрывается. А все из-за той девушки. – Елена с досадой поморщилась. – Он рассказал мне о ней. У него тогда были такие сияющие, открытые глаза… Анна. Ее имя – Анна. Он говорил, что скоро нас познакомит и что она мне обязательно понравится.

– Вы ведь так и не познакомились?

– Нет. Коля раньше никогда не рассказывал мне о своих девушках. Я уже привыкла к этому, а тут такие откровения. Это был первый случай, когда мне не пришлось его расспрашивать.

– Значит, все серьезно, – решила Громова.

– Почему же она не появлялась, эта загадочная Анна? Куда подевалась? За все время этой нервотрепки никто Коле не звонил. Даже Ирина. Эту девушку я узнавала по голосу. Всегда такая вежливая, речь красивая, небыстрая. Обязательно представится, когда звонит. Я даже решила, что у Коли с ней что-то серьезное. Ждала, что он нас познакомит. Но и она больше не звонит.

– Мы с тобой ничего наверняка не знаем. Можем только догадываться, что к чему.

– «Рандеву», между прочим, – дорогой ночной клуб. Майка, что там делал Коля? Не понимаю! – Елена пожала плечами.

– Успокойся, пожалуйста. Это ведь молодежь. У них свои взгляды. Повел девушку в заведение, а оказалось, что развлечения не по ним. Ошибся, что тут понимать? – Майка обняла подругу за плечи. – Все наладится. Весна пришла. Пройдет хандра у твоего Николеньки.

– Чем мне ему помочь? Приходит с работы, едва перекусит и в свою комнату. Так за весь вечер и не выйдет. Сенька с Филиппом уже не знают, как его развеселить. Они не привыкли видеть его таким хмурым.

– Время лечит, товарищ врач, – твердо произнесла Майя. – Ты же сама все знаешь.

– Когда касается своих, квалификация резко падает.

Елена была огорчена. Напасть какая-то на их семью! Не успели от одного горя оправиться, как другая беда на пороге. Коля сам не свой. Арсений, как назло, схватил простуду, Филипп стал хуже учиться, приносит замечания в дневнике. Учительница пригласила ее в школу для разговора. Всегда такой спокойный, вежливый, Филипп дерзит, мешает проводить уроки. Что за времена! Елена не знала, за что ей хвататься в первую очередь. Она совсем запуталась.

– Ты много на себя-то не бери, – успокаивала ее Громова. – Иногда нужно дать детям совершать ошибки, чтобы они поняли, что к родительским словам нужно прислушиваться.

– Мне это не по душе, и это не всегда безопасно.

– В рамках разумного, конечно.

– Майка, Майка. Не всегда ведь получается разумно…

– Поговорим об этом через пару недель.

Громова как в воду смотрела. В одно солнечное мартовское утро Николай зашел в кухню и после привычного приветствия не юркнул в свою комнату.

– Мам, у меня на работе, кажется, все наладилось. Хотел еще вчера тебе сказать, но ты с тетей Майей чаевничала, а я рано уснул. Так что на работе порядок. Одной проблемы, считай, нет.

После разбирательства Николаю пришлось сменить место работы. Теперь это была другая фирма, в которой он устроился водителем «Волги». Ничего принципиально нового. Начальник оказался простым, спокойным мужчиной лет пятидесяти, который, выслушав его историю, принял Николая на работу.