Заметив врага, капитан Фиджен сразу же проинформировал адмиралтейство о нападении и приказал конвою рассеяться. Он полным ходом устремился навстречу врагу, одновременно устанавливая перед судами конвоя дымовую завесу. Фиджен надеялся задержать «Шеер» и дать возможность своим подопечным раствориться в темноте. Что же до схватки между его судном и рейдером, то капитан прекрасно сознавал, что результат у нее может быть только один.
«Шеер» открыл огонь с расстояния 18 000 ярдов – далеко за пределами досягаемости орудий «Джервис-Бея», сразу же накрыл противника огнем и не прекращал бомбардировки. Не прошло и часа, а британский корабль уже пылал с носа до кормы. Всякое управление огнем прекратилось, хотя действовавшие еще орудия продолжали самостоятельно вести огонь. В 20.00 «Джервис-Бей» затонул, унеся с собой 200 офицеров и матросов вместе с капитаном. Тем временем «Шеер» на максимальной скорости пустился в погоню за рассеявшимися торговыми судами, но уже было темно, и суда трудно было отыскать. Кроме того, у рейдера оставалось мало времени, ведь Кранке знал, что «Джервис-Бей» сообщил о нападении, и очень скоро могли появиться самолеты и крупные военные корабли. Он так торопился, что сумел отыскать и потопить лишь пять из тридцати семи судов каравана. Одним из кораблей, которым удалось добраться до Соединенного Королевства, был танкер «Сан-Деметрио». Снаряды рейдера подожгли танкер, и экипаж покинул его на шлюпках. Позже одна из шлюпок с экипажем танкера под командованием второго помощника вернулась к горящему судну. Моряки потушили огонь и с триумфом привели танкер домой, в Соединенное Королевство.
Для того чтобы потопить 47 000 брт корабельного тоннажа, «карманному» линкору пришлось потратить треть боеприпасов для орудий главного калибра и половину боеприпасов для вспомогательных орудий.
Тем не менее это событие оказалось чуть ли не катастрофой для североатлантических конвоев. Вся система оказалось дезорганизованной на двенадцать суток; и в течение целой недели в Британию не прибыло ни одного каравана судов. Это стало самым длинным перерывом в прохождении конвоев за все время войны. Было потеряно значительное количество судовой грузоподъемности и времени; пять недель поисковые группы напрасно бороздили море в поисках рейдера, однако тот был уже в Индийском океане. Наконец, после встречи с несколькими вооруженными торговыми рейдерами и снабжавшими их горючим танкерами, «Шеер» вернулся в Германию. Поход продолжался 161 день; было потоплено 16 судов общим тоннажем 99 000 брт.
После получения обнадеживающих новостей о нападении «Шеера» на конвой НХ-84 в Атлантику был также направлен тяжелый крейсер «Адмирал Хиппер». На нем, в отличие от «Шеера», стояли не дизели, а турбинные двигатели, а это означало, что ему требуется в два с половиной раза больше топлива. Кроме того, турбины «Адмирала Хиппера» нового типа работали плохо. Быстро выяснилось, что этот великолепный с виду огромный корабль ненадежен, если в пределах 600 миль от него нет вспомогательного судна. Однако в канун Рождества в 700 милях к западу от мыса Финистерре с крейсера был замечен конвой, перевозивший войска. «Адмирал Хиппер» последовал за конвоем, а ночью атаковал его торпедами. Все торпеды прошли мимо, а сам крейсер отогнали крейсера сопровождения, «Бервик» и «Бонавенчер». Двумя днями позже «Адмирал Хиппер» вошел в Брест, где и оставался до 1 февраля, когда вновь отправился в Атлантику. В 200 милях к востоку от Азорских островов крейсер обнаружил медленно движущийся караван без сопровождения, направлявшийся во Фритаун, и потопил семь из девятнадцати судов. Это произошло 12 февраля. Двумя днями позже «Адмирал Хиппер» вернулся в Брест, поскольку его капитан был обеспокоен состоянием двигателей, недостатком топлива и боеприпасов.
Именно в феврале 1941 года рейдеры – и военные корабли, и вооруженные торговые суда – действовали наиболее активно. В тот момент в море находились два линкора – «Шарнхорст» и «Гнейзенау», – а также «Шеер», «Хиппер» и шесть из переоборудованных в рейдеры торговых судов.
«Шарнхорст» и «Гнейзенау» в двухмесячном совместном походе расправились с 22 судами общим тоннажем 115 622 брт. В начале похода их чуть не перехватил флот метрополии, затем оба линкора вышли на маршрут конвоев, направившихся в Галифакс. Для пополнения запасов топлива они несколько раз встречались в арктических и субарктических зонах с высланными им навстречу танкерами.
8 февраля рейдеры обнаружили конвой НХ-106, однако линкору «Резолюшн» удалось отогнать их. Адмирал Лютьенс не захотел рисковать своими кораблями. Он опасался, что 15-дюймовые орудия устаревшего британского линкора смогут нанести им серьезный ущерб. Напрасно Хофманн, капитан «Шарнхорста», предлагал атаковать британский линкор, с тем чтобы «Гнейзенау» в это время расправился с незащищенными торговыми судами. Однако Лютьенс, вскоре после этого погибший на «Бисмарке», не мог избавиться от мысли, что даже сравнительно небольшой ущерб может означать выход из строя или потерю одного из его больших кораблей, да еще так далеко от какой бы то ни было дружественной базы.
После этой неудачи Лютьенс направился дальше на запад. Он считал, что ближе к американскому побережью британские конвои рассыпаются, что дает возможность легко атаковать одиночные незащищенные суда. В самом деле, были обнаружены и потоплены пять таких судов, но затем была поднята тревога, и германские линкоры ушли дальше к югу. Там они встретили еще один британский конвой, снова под защитой единственного линкора – «Малайи». И вновь не напали по той же причине, что и при встрече с «Резолюшн».
После дозаправки Лютьенс вновь вернулся на маршрут в Галифакс и вновь легко потопил несколько неохраняемых торговых судов из конвоев, распущенных из-за нехватки кораблей сопровождения.
После очень короткой встречи с британским линкором «Родней», гонявшимся за ними, как и большая часть флота метрополии, два германских корабля вновь вернулись в Брест. Там они намеревались дождаться, когда готов будет выйти в море «Бисмарк». После этого три корабля должны были вместе действовать против североатлантических конвоев.
Это была кульминация деятельности крупных германских надводных военных кораблей, и Редер был доволен их работой.
«Решительная наступательная война против торговых судов – единственный путь к завоеванию Британии, – заявил он 25 июля 1941 года. – Возможно, постепенно германские надводные силы будут уничтожены, но это не должно помешать им действовать против транспортного судоходства».
Потери, о которых говорил Редер, начались с потоплением «Бисмарка»; вскоре после этого Королевские ВВС заперли в Бресте «Шарнхорст» и «Гнейзенау». Линкоры не могли покинуть французские воды вплоть до знаменитого прорыва их через Ла-Манш в феврале 1942 года.
Налет Королевских ВВС на Брест вызвал временное затишье в действиях тяжелых военных кораблей, продолжавшееся с момента затопления «Бисмарка» до завершения строительства «Тирпица». Дополнительным препятствием к активному использованию больших судов стало то обстоятельство, что к концу декабря 1941 года в Германии сложилась очень тяжелая ситуация с жидким топливом, поскольку импорт нефти из Румынии практически прекратился. Германские заводы по выпуску синтетического топлива справлялись с производством бензина для люфтваффе и дизельного топлива для подводных лодок, но производство мазута для больших кораблей – совсем другое дело. Редер вынужден был ввести жесткую систему нормирования. В результате «Тирпицу» пришлось всю свою жизнь, за исключением очень редких вылазок, скрываться в норвежских фьордах.
С этого момента надводная война против судоходства союзников велась исключительно вооруженными торговыми рейдерами, а тяжелые германские корабли лишь связывали крупные силы союзников, последние должны были непрерывно наблюдать за ними, до тех пор пока в ноябре 1944 года «Тирпиц» не был потоплен самолетами Королевских ВВС.
Вот что пишет в «Британской официальной истории войны на море» капитан Королевского ВМФ С.В. Роскилл о походе «Шарнхорста» и «Гнейзенау»:
