– В гостинице, недалеко от того места, где произошло ограбление.

Ужасные воспоминания вновь нахлынули на девушку, и Александра ощутила, как горючие слезы жгут глаза.

– Этот человек мертв… погиб от моей руки, – задохнулась она.

– Но этим вы спасли двоих – меня и моего кучера.

На измученную душу Александры, все еще не сумевшей опомниться, эти слова пролились бальзамом. Не в состоянии сосредоточиться, она словно со стороны смотрела, как мужчина проводит ладонями по ее ногам сверху вниз. Ничьи руки, кроме материнских, до сих пор не касались девушки, да и то много лет назад. Александра нашла новые ощущения довольно приятными, хотя и странно тревожащими, но, когда сильные пальцы стали осторожно ощупывать ее ребра, она, охнув, схватилась за широкие запястья и негодующе прохрипела:

– Сэр! Что вы делаете?

Джордан искоса глянул на тонкие руки, вцепившиеся в него с силой, по-видимому рожденной страхом.

– Пытаюсь определить, нет ли переломов, юноша. Я послал за доктором и хозяином. Хотя… поскольку ты пришел в себя, можешь сам сказать, кто твои родители и где найти ближайшего врача.

Негодующая Александра, боявшаяся даже подумать о том, какие деньги может потребовать доктор за визит, немедленно вскочила:

– Да вы имеете представление о том, сколько берут теперешние костоправы?!

Джордан изумленно уставился на бледного мальчика с поразительно прекрасными глазами и почувствовал, как в душе шевельнулось сочувствие, смешанное с глубоким восхищением, – странное сочетание эмоций, доселе совершенно ему неведомое.

– Но все произошло из-за меня, и я, естественно, готов оплатить все расходы.

Тут он улыбнулся, и остатки тумана мгновенно выветрились из головы Александры. Перед ней был настоящий великан, красавец, подобного которому она, конечно, никогда не встречала. Серебристо-серые, сверкающие сталью глаза, очень широкие плечи, глубокий, бархатный баритон. На загорелом лице блестели белые зубы, и хотя в каждом движении проскальзывала неукротимая мужская сила, прикосновения были осторожными и нежными, а лучики морщинок в уголках глаз свидетельствовали о чувстве юмора. В сравнении с этим гигантом Алекс казалась себе маленькой и хрупкой… и почему-то ощущение надежности и безопасности окутывало ее пушистым, теплым покрывалом. За последние три года такое с ней было впервые.

Разжав руки, она осторожно дотронулась пальцем до царапины у него на подбородке.

– Вам, кажется, тоже досталось, – пробормотала девушка, застенчиво улыбаясь.

У Джордана перехватило дыхание от этой неожиданно ослепительной улыбки. Непонятный, возбуждающий озноб прошел по телу при одном прикосновении пальцев мальчика. Мальчика!

Джордан поскорее отодвинулся и кивнул, мрачно гадая, уж не превратила ли его тоска повседневной обыденной жизни, лишенной пряного привкуса опасности, в некоего извращенного распутника.

– Вы еще не сказали, как вас зовут, – с намеренной прохладцей напомнил он, снова принимаясь ощупывать ее ребра, вглядываясь в нежное личико и боясь увидеть на нем гримасу боли.

Александра уже открыла было рот, чтобы назвать себя, но вместо этого возмущенно взвизгнула: ладонь незнакомца скользнула по упругим холмикам.

Джордан, словно обжегшись, отскочил:

– Да вы девушка!

– Ничего не могу поделать, – парировала она, уязвленная резким, обвиняющим тоном.

Абсурдность внезапно возникшей перепалки дошла до обоих одновременно – мрачный вид Джордана уступил место широкой улыбке, а девушка звонко расхохоталась. Именно в этот момент и нашла их миссис Тилсон – хохочущими, на постели, и в довершение всего рука мужчины нависла над распахнутой едва ли не до талии рубашкой мисс Александры.

– Александра Лоренс! – взорвалась она, врываясь в комнату, словно боевой корабль, и гневно сверкая глазами, из которых, казалось, так и сыпались искры. – Что все это значит?!

Девушка, к счастью, не подозревая о всем неприличии прискорбной сцены, представшей взгляду миссис Тилсон, недоуменно бормотала что-то, но Джордан все понял и стиснул зубы от омерзения. Неужели эта злобная ведьма посчитает порочным ни в чем не повинное дитя?! Его лицо снова превратилось в жесткую маску, а в сдержанно-властном голосе прорезались ледяные нотки:

– Мисс Лоренс пострадала при нападении бандитов на дороге, недалеко от вашей гостиницы. Немедленно пошлите за доктором.

– Нет, не нужно, миссис Тилсон, – пробормотала Александра и, преодолевая головокружение, с трудом села. – Я уже совершенно оправилась и хочу поскорее очутиться дома.

– В таком случае, – резко заявил Джордан растерянной женщине, – я сам отвезу ее, а вы направьте врача к повороту дороги, милях в пяти отсюда. Там он отыщет двух негодяев, которым уже ничем нельзя помочь. Зато он может распорядиться о похоронах.

Сунув руку в карман, Джордан извлек маленькую визитную карточку с выгравированным именем и гербом.

– Я возвращусь сюда, чтобы ответить на все его вопросы, после того как верну мисс Лоренс в лоно семьи.

Миссис Тилсон бросила что-то уничтожающее относительно бандитов и некоторых развратных особ, выхватила карточку из руки герцога и, окинув последний раз злобным взглядом расстегнутую рубашку Алекс, выплыла из комнаты.

– Вы, кажется, удивились, обнаружив, что я девушка? – нерешительно пролепетала Александра.

– Говоря откровенно, это вообще ночь сюрпризов, – признался Джордан, выбрасывая из головы миссис Тилсон. – Надеюсь, я не покажусь слишком назойливым, если спрошу, что вы делали на дороге в этих доспехах?

Александра медленно свесила ноги с кровати и попыталась встать, но комната покачнулась перед глазами.

– Я могу идти, – запротестовала она, когда незнакомец снова поднял ее на руки.

– Но я предпочитаю нести вас, – твердо ответил Джордан.

Александра невольно улыбнулась, видя, с каким безмятежно-безразличным видом прошествовал он через общую залу, не обращая внимания на крестьян, глазеющих на растрепанную, грязную девушку, одетую в мужские брюки и сорочку, да к тому же лежавшую на руках у незнакомого джентльмена. Однако когда Джордан усадил Александру на мягкие сиденья роскошной кареты, ее веселое настроение исчезло. Вскоре они вновь окажутся на месте ужасной сцены убийства!

– Я лишила жизни человека, – сдавленно прошептала она, когда экипаж приблизился к роковому повороту, – и никогда себе этого не прощу.

– А я никогда не простил бы, поступи вы иначе, – шутливо возразил Джордан. При свете зажженных фонарей кареты он увидел, как огромные зеленовато-голубые, полные слез глаза умоляюще смотрят на него, словно прося защиты и утешения. Джордан мгновенно отозвался на призыв и не задумываясь приподнял девушку и посадил себе на колени, как обиженного, испуганного ребенка.

– Вы совершили мужественный поступок, – пробормотал он, зарывшись лицом в мягкие темные локоны.

Александра прерывисто вздохнула и покачала головой, бессознательно потершись щекой о его грудь.

– Я вовсе не такая храбрая, просто очень испугалась, чтобы бежать, как всякий разумный человек.

Джордана, державшего в объятиях доверчивое дитя, неожиданно потрясла мысль о том, что когда-нибудь он вот так же будет прижимать к себе собственного ребенка. Было что-то бесконечно трогательное в этой девочке, прижавшейся к нему так безыскусно. Но, вспомнив, что милые маленькие девочки неизменно превращаются в капризных молодых дам, он постарался побыстрее отделаться от неуместных мыслей.

– Так почему на вас были эти ржавые доспехи? – снова поинтересовался он.

Александра рассказала о турнирах, ставших уже ритуалом в семье О’Тул, и Джордан не сдержал смеха при описании особенно забавных проделок.

– Разве нигде больше не бывает подобных состязаний? Только у нас в Моршеме? Я всегда считала, что люди повсюду одинаковы, хотя точно не знала, конечно! Я ни разу никуда не уезжала из Моршема…

Джордан на мгновение потерял дар речи. В его кругу любой был волен отправиться куда угодно. Неужели это умное, одаренное дитя не видело ни одного города, кроме этой забытой Богом крохотной деревушки?