Эта «Веселая вдова», как и «Алчность», стала выражением безудержного гнева — гнева против двойной монархии Габсбургов и австрийской аристократии, гнева против Голливуда, карикатурой на который фильм стал и в сценарии и в постановке, гнева против Тальбергов и Майеров, заставляющих его, Штрогейма, фабриковать подобную нелепицу, гнева против глупых и претенциозных кинозвезд типа Мэй Меррей и, наконец, гнева против всемогущих денег и бед, которые они несут людям.

Штрогейм отснял за одиннадцать недель (весьма короткий срок для супербоевика) вдвое больше частей, чем от него требовалось. Для съемки сцены оргии принца Мирко с его знатными друзьями, он, как утверждали, набрал статистов среди знатных русских белогвардейцев, живших в Голливуде, запер их на целую ночь в студии с настоящим шампанским, водкой и девицами легкого поведения, чтобы они могли предаваться самой немыслимой распущенности. Льюис Джекобе, сообщивший эти подробности, опубликовал снимок сцены, где актеры выглядят по-настоящему пьяными в атмосфере дикого разгула.

Штрогейму, однако, удалось сохранить в своей картине несколько жестоких сцен, как, например, агония впавшего в маразм старца в самой что ни на есть голливудской кровати, в то время как Мэй Меррей бешено дергала звонок, призывая лакеев.

Хотя Штрогейм «скомкал» свой фильм, который рассматривал в качестве навязанной работы, в «Веселой вдове» было много удачных находок. При совершенно «чистляндской» интриге фильм оказался «античистляндским». Его герои выглядят не тенями, а мужчинами и женщинами во плоти (в отличие от чистляндцев), но без сердца.

«МГМ» рассталась со Штрогеймом, который возбудил Дело против Тальберга и Майера, но тяжбу проиграл. «Веселая вдова» принесла за два года 5 миллионов долларов, то есть больше, чем «Бен Гур» (4,5 миллиона долларов), стоивший вдвое больше. С коммерческой точки зрения акции Штрогейма по-прежнему котировались °чень высоко. Его взял на работу П.-А. Пауэре. Этот ветеран кино, вытесненный в 1919 году из «Юнивэрсл» хардом Леммле и Р.-Х. Кохрэйном, был сначала негасимым продюсером, но вскоре перешел на службу в 19S>ftPaMaym>' ^огда Штрогейм закончил в начале 2i> г°Да сценарий «Свадебного марша», выяснилось, что он уже работал для этой могущественной компании. Повидимому, съемки фильма закончились либо в 1926 году, либо в начале 1927 года. Автор писал: «С момента, как я приступил к разработке оригинального сюжета, сценарий, подготовка фильма, ожидание военных мундиров, заказанных в Вене, съемка и монтаж первой серии заняли у меня тринадцать месяцев. Если бы я относился к работе с меньшей добросовестностью, имея в виду лишь финансовые выгоды, то мог бы получить ту же сумму денег за любой фильм, снятый за четыре или шесть недель. Мне не платили за предварительную работу, сценарий, подготовку, монтаж. Но каждый раз, начиная работу, я лелеял надежду, что на этот раз смогу сделать фильм так, как он должен быть сделан и каким его хотела бы видеть публика».

Штрогейму удалось убедить Пауэрса снять фильм в двух сериях, «...каждая из которых имела бы десять — двенадцать частей. Показ каждой части длился бы 1 час 45 минут».

В то время скорость демонстрации в кинотеатрах Соединенных Штатов колебалась от 20 до 24 кадров в секунду. Чтобы подкрепить свои требования, Штрогейм предпринял опрос кинолюбителей, отвечавших ему на почтовых открытках. Многие из них отнеслись благожелательно к фильму, состоящему из двух длинных серий.

«Мой продюсер Пауэре встретил идею с энтузиазмом, поскольку считал, что за сравнительно низкую зарплату, которую я получал, у него окажется два фильма Штрогейма вместо одного... Но Джесси Ласки из «Парамаунт», в чьи обязанности входил прокат фильма, нашел мысль менее привлекательной, поскольку Пауэре (без моего ведома) запросил за два фильма больше денег, чем было обусловлено заранее.

Когда я заканчивал монтаж первой серии, остаток фильма, даже еще как следует не разобранный, был передан фон Штернбергу, поскольку предполагалось, что он, будучи австрийцем, знал о Вене в частности и об Австрии вообще больше любого монтажера. «Парамаунт» поручил ему сделать из моей второй серии отдельный фильм.

Так как я собирался показывать обе серии подряд на двух последовательных сеансах, то вторая часть могла идти без краткого резюме первой; один фильм продолжал бы другой. Выпуская отдельно второй фильм для публики, которая, быть может, не видела первый, они решили повторить в начале фильма основные события первой серии. Поэтому во второй осталось слишком мало места для самой интриги. Так как я не мог сделать монтаж второй серии сам, а права были на моей стороне, я запретил ее демонстрацию на территории Соединенных Штатов. Фильм позже показали в Европе и Южной Америке под названием «Медовый месяц» («Нопеутооп»), а во Франции — «Свадьба принца» («Mariage de prince»).

Пролог нарушил внутреннюю уравновешенность фильма. Стоимость производства (обеих серий) немного превысила 900 тысяч долларов. Пауэре и «Парамаунт» положили в карман приличный куш, а я не увидел и цента с моих 25 процентов чистого дохода».

Все эти споры и инциденты задержали выпуск «Свадебного марша» (первой серии), который вышел на американский экран в конце 1927 года. Уже начиналась эпоха звукового кино. Штрогейм записал на пластинки музыкальное сопровождение (композитор Ж-С. Замечник), в котором было несколько звуковых эффектов. В 1950 году Штрогейм дал возможность парижской публике прослушать озвученный вариант «Свадебного марша», который произвел на нее большое впечатление.

Но эта искалеченная первая серия, взятая сама по себе, довольно слаба. Если бы вторую уничтожили, то «Свадебный марш» пришлось бы поставить ниже «Глупых жен».

Его герой во многом отличался от Сержа при тех же презрительности, цинизме и предрассудках аристократа. Он был чувствителен, человечен, почти вызывал симпатию. Содержание первой серии «Свадебного марша» таково:

«Весной 1914 года в Вене в присутствии ФранцаИосифа отмечается праздник Спасителя. В соборе Святого Стефана рядом с императором (Антон Ваверка) находятся старый принц Оттокар Ладислав фон Вильделиое-Рауффенбург (Джордж Фоусетт), принцесса Мария Иммакулата * (Мод Джордж), наживший миллионы орговец мозольным пластырем (Джордж Николе) и (3a<f°nb ^есилия' трогательная хромоногая девушка

Кап^3 папеРти королевскому кортежу воздает почести РаУл под командованием принца Никки (Штрогейм),

От Immacolato —чистый, непорочный (итал.).— Примеч. пер.

сына приица фон Рауффенбурга. Он замечает в толпе простую девушку Митци (Фэй Рэй), стоящую рядом с отцом (Чезаре Гравина), матерью (Дэйл Фуллер) и ее ухажером Шани (Мэтью Бец), помощником мясника и сыном Антона Губера (Хьюги Мак), владельца Вейнгартена, где скрипачом работает отец Митци. Принц Никки привлекает внимание девушки, та дает ему цветок и назначает свидание.

Принц Никки встречает Митци в старой карете, усыпанной опадающим яблоневым цветом. Зная, чтб их ждет, они объясняются друг другу в любви. В то же самое время старый принц и миллионер развлекаются в борделе. Свалившись на пол, пьяные старцы заключают сделку — брак их детей. Буржуа заявляет своей дочери, что та выйдет замуж за Никки. Принцесса Мария Иммакулата (курящая сигары) убеждает сына в необходимости подобной жертвы.

Бракосочетание в соборе. Под проливным дождем мясник поджидает соблазнителя своей невесты, чтобы убить его. Митци, пытаясь предотвратить эту месть, дает согласие выйти за него замуж. Хромая новобрачная видит происходящее, но не понимает его. Она украсила свадебную коляску цветами яблони и говорит об этом Никки, но тот отстраняется от нее.

Митци во время своего бракосочетания теряет сознание в соборе (по-видимому, она беременна), мясник навещает ее в больнице и дает клятву отомстить».

И снова Штрогейм показывает Вену накануне 1914 года иначе, чем лакированные оперетты Голливуда. Социальная критика откровеннее, чем в «Глупых женах»,— мезальянс здесь служит примером разложения аристократии, всемогущества миллионеров, а народ показан с симпатией в несколько подслащенном образе Митци и в сильно окарикатуренном образе помощника мясника, который и плюется, и потеет, и пожирает сырые сосиски и мясо.