— А вы у меня спросили, нужно мне это? — понимаю, что показываю драгнайру свой не очень покладистый характер во всей красе, но начала своё выступление по новой. Какое счастье, что бабушка умерла и не видит свою внучку в это самый момент! Я переплюнула даже Массару. А спорить с той не решался даже конюх из имперских конюшен. Бесплезное это было занятие.

Достойно завершить обличение драгнайров во всех мыслимых и не мыслимых грехах, мне не дал Орой.

Поцелуй был сладостным и горьким одновременно. Он длился целую вечность и не прекращался ни на мгновенье. Он сводил с ума и возносил на небеса. Он ронял в Бездну и заставлял забыть обо всём на свете. Он был безжалостен и нежен, робок и распущен, требователен и абсолютно невинен. Он выпил всю мою злость. Растворил её в безмерном счастье и вернул жарким желанием…

Я горела, не сгорая. Я летала и не хотела спускаться с небес. Я упивалась властью и с радостью подчинялась… Я была счастлива…

Наши тела жили своей жизнью и идеально дополняли друг друга.

Мы едва успели расплести объятья, как окружающая действительность грубо ворвалась в нашу жизнь.

Вызов на браслете Ороя отозвался раздражённым голосом Зорана Титроя:

— Орой! Катера ко дворцу. Улетаем.

Ещё не унялось сумасшедшее сердцебиение, и не остыл жар последних объятий, а нам уже пришлось судорожно собирать свои вещи. Вернее собирала я, а Орой, скупыми, чёткими движениями оделся в считанные мгновения. Что наводило на странные размышления: то ли опыт большой, то ли приучен к порядку в драгнаирской армии? Странно, странно…

А вот и мысли проснулись. Где ж вы были, дорогие мои, когда дракон меня соблазнял? Или не соблазнял, а укрощал? Или успокаивал? И что это сейчас было? Благая Сайке, что это было? Я опять оказалась в постели с Ороем!

Внутренний голос пытался было прочесть лекцию о моём аморальном поведении, но был отправлен очень далеко и надолго… Обиделся и пропал.

Пока предавалась самоедству, тёплые руки мужчины помогли мне одеться, собрали в подобие причёски растрёпанные волосы, обняли со спины.

Колени дрожали и не поддавались никакому контролю со стороны мозга. Я тряпичной куклой обвисла в его руках. А он зарылся в мою макушку и тяжело дышал, дрожа всем телом.

— Я не могу тобой надышаться, листани… Ты как наркотик… И я до сих пор не верю, что ты моя…

Опять вызов на браслете. Вопросительная интоннация незнакомого голоса. Резкие слова Ороя.

— Нам пора, Лисисайя.

Накинул на меня плащ, подхватил на руки и вынес прямо к трапу флаера. Рядом с открытым люком стоял драгнаирский раб. Я даже вздрогнула — так бросилась в глаза его схожесть с Дереком. При виде нас с Ороем, он вытянулся по стойке смирною.

— Ваш приказ выполнен, господин. Я сделал всё, как вы просили.

— Спасибо тебе, Арс. Свободен.

— Господин, вам нужно переодеться — вы пахнете человечкой. Зоран Титрой заметит это сразу и у вас будут проблемы.

— Хорошо… Лисси, флаер водить умеешь?

— Да…, - водительские курсы входили в обязательную программу обучения для всего медицинского факультета. Ведь многие из нас после выпуска направлялись прямиком в Звёздный корпус. Правда, после университета, мне довелось заниматься этим делом всего лишь несколько раз, но не думаю, что за это время устройство летатаельных аппаратов претерпело существенные изменения.

— Полетишь рядом с нами — мы тебя выведем за территорию космопорта и проводим до дома, — а сам на ходу сбрасывал китель и рубаху, переодеваясь в свежие, принесённые рабом, вещи…, - пусть твой охранник отгонит флаер на дворцовую стоянку и посадит его в таком месте, чтобы никто ничего не заподозрил. Служба безопасности не должна видеть пилота. Очень сложно будет обыграть только Зорана Титроя — он во всём видит подвох и всегда настороже.

В последний раз обнял и, заглядывая в глаза, прошептал:

— Прости меня…, за всё прости. Я виноват перед тобой, но в моей жизни это было самое счастливое время. Там, в кресле, лежит кейс. Это для тебя.

Я уже набирала в лёгкие воздух, чтобы сказать ему всё, что думаю, но он прикоснулся к моим губам кончиком пальца.

— Потом, листани… Потом… Если встретимся — обещаю, молча выслушаю от тебя все упрёки. Прощай, Лисисайя…, - отпустил меня, подтолкнув к флаеру. — На взлёт! Минутная готовность! Связи не будет, так что будь очень осторожна!

…Руки дрожали, хотя работали на автомате, флаер рыскал из стороны в сторону, но я уверенно, хоть и медленно продвигалась вслед за катерами драгнайров. А через несколько минут уже была дома. Из-за дождя видимость была нулевой, ветер, хоть и небольшой, но шквальный, не давал возможности сориентироваться, поэтому садиться пришлось по навигатору. За такую посадку университетский инструктор, в своё время, повыдёргивал бы мне все конечности и не допустил к полётам до окончания учёбы. Но флаер, хвала богам, остался цел. Меня встречал Ирга, и я успела быстро передать ему просьбу драгнайра. Он понял всё с полуслова, и через минуту флаер снова был в воздухе.

Времени было в обрез, и я отправила его во дворец, наказав побыстрее вернуться обратно.

Меня ждали… Эрик выглянул из кабинета с книгой в руках, кивнул и спрятался снова. А Массара горестно всплеснула руками, увидев мой мокрый, потрёпанный вид. Тут же засуетилась, запричитала:

— Лиська, ты где это была? И что на тебе надето? Шинелька? В казармах была, что ли? — сонный вид совсем не вязался с патетикой её речи, руками она махала, как ветряная мельница, а ночная рубаха, накрытая по плечам оркской цветастой шалью, колыхалась, как парус на ветру.

— Это так ты честь фамильную блюдёшь, поганка! Деду с бабкой и за Гранью покою нет! — похоже разошлась она не на шутку… А я слушала её и улыбалась.

Бальзамом на мои раны проливались её слова. Обо мне кто-то беспокоится… Я кому-то нужна… Меня отчитывают, как свою собственную дочь… Разве это не счастье?

— Массара, милая, не была я в казармах! Это принц Норвей взял у офицера охраны, чтоб я не промокла! — обняла её, чмокнув в щёку, — я так рада, что ты обо мне беспокоишься!

— Предупреждала ж тебя, что во дворце одни поганцы! Девушку в шинель закутали! Вот приедет принц за булочками, я ему устрою шинель! Небось, и не кормили на этом своём балу! Быстро переодевайся, сейчас ужинать будешь!

— А можно не переодеваться? — сил не было ни на что… Из всех желаний осталось только одно — побыстрее лечь в постель и выспаться.

— Платье загубить хочешь? А ну, брысь отсюда! — последние слова Массара прокричала из кухни, где уже вовсю гремела кастрюльками.

Как я не уснула за столом — это уже отдельная история. Массара сидела рядом со мной, подкладывая вкусные кусочки и непрерывно причитая об ужасных дворцовых обычаях оставлять гостей голодными. И попутно требовала от меня отчёта о прошедшем бале.

Сколько гостей? Во что были одеты дамы? Кто с кем танцевал? Кто, кому и что говорил? Видно было, что она очень скучает за дворцом, в котором провела большую часть своей жизни, за сплетнями прислуги и просто за большим количеством народа, который постоянно толпился на кухне.

Возвратившийся из столицы Ирга, прервал наши посиделки самым бесцеремонным образом, в приказном порядке отправив нас спать. Перед этим, на мой немой вопрос, удовлетворительно кивнув головой. Хвала всем богам! Одной проблемой меньше.

Перед сном решила заглянуть в кейс, переданный мне Ороем. Как и предполагала, там оказались деньги. Или нечто в денежном эквиваленте. Понять назначение содержимого кейса было несложно, но уж слишком экзотично оно выглядело. Тонкие платиновые пластинки размером с ладонь, портретом Златана Титроя и надписями на неизвестном мне языке. Судя по всему, сумма довольно прилична, если не сказать больше. Только вот где я буду их конвертировать и как обьяснять происхождение? Вопросов опять больше, чем ответов.

Небольшой конверт в крышке кейса я даже поначалу не заметила. Плотная бумага… Золотой вензель… И аккуратные печатные буквы: Лисисайе Раниэль Эйхан.