— Ларри, хоть ты помолчи, а? — злобно зашипела Гайде.
— Ларри! Лар-ри! — вторил ей удивительно талантливый попугай.
— И вообще, не слишком ли вы много себе позволяете, сэр доктор? Это не те вопросы, которые следует задавать капитану, да еще и в присутствии экипажа!
Конечно, Траинен понимал, что Шивилла — свободная и самодостаточная мореплавательница, не скованная никакими рамками косного, ханжеского общества… И что с ее как минимум внешними данными за ней должны были увиваться толпы поклонников… Но эта тема у них как-то не подлежала обсуждению. Ларри в голову внезапно пришло, что у них, черт возьми, вообще ни один важный вопрос толком не обсуждался!.. Вернее, стоило ему коснуться темы, которая была чем-то неприятна рыжеволосой капитанше, у нее (не особо сильной в риторике и не способной плавно и незаметно перевести разговор в другое русло) то подзорная труба тут же к глазу прилипала, то нужно было срочно хвататься за штурвал, то пирог в печи обугливался…впрочем, последнее обычно оказывалось правдой. Вот такая вот Гайде была хитрая ж…женщина.
Тем временем компания капитана Ламберта так прошествовала по гостиному залу, выискивая, где бы бросить якорь, что им для полного парада не хватало только пляшущего на цепи медведя… И когда казалось, что мнимая опасность почти миновала, и можно по-тихому, незаметно ретироваться наверх, в свои комнаты, произошло самое ужасное. Заметив своего ярко-синего пернатого друга, Варфоломео направился прямо к нему, а птица вспорхнула навстречу мужчине, приземляясь на его плечо.
— Ах ты, несносная пернатая задница… — ласково обратился он к попугаю, доставая из кармана пшеничную галету. Пират разломил этот коржик пополам, половинку протянул птице, а половинку сгрыз сам.
— Сухар-рик… Ричи любит сухарик! — довольно проговорил попугай. — Сухарик. Шейла. Р-рыжая. Сухарик.
— Ого! С чего это ты вдруг вспомнил нашу старую подружку? Соскучился, что ли? Ее же до черта времени не было видно…
— Шейла. Шейла. Сколопендра, — заверил Ричи, захлопав крыльями и направившись обратно к столу с нашими старыми знакомыми.
И тут случилась самая неожиданная…за последний десяток дней встреча, которой так боялась капитан Гайде. Конечно, старый приятель ее заметил в окружении знакомых и не очень лиц, узнал и был удивлен не меньше, чем она сама.
— Шивилла! — заорал он на весь трактир, подлетая к девушке и бесцеремонно приподнимая ее треуголку, чтобы удостовериться в том, что это действительно она. — Какие люди, долбать мой лысый череп! — Варфоломео сорвал с себя шляпу и хлопнул ею об стол, взмахнул рукой и притопнул сапогом, словно собирался пуститься в пляс. К слову, «лысый череп» в его случае был чистой воды иронией, так как пират обладал длинными золотистыми волосами весьма завидной густоты, и бородой чуть более темного оттенка.
— Привет, Барт, — непринужденно бросила морячка, сделав вид, что ей до капитана не было ровным счетом никакого дела. — Надо же, как тесен мир…
— Вот уж где-где, а здесь я тебя увидеть не ожидал. Ты можешь позволить себе гостиницу, где постель меняют каждый день, а утром подают чай в чистых чашках… Но ты выбрала настоящую пиратскую забегаловку. Неужто ты…взялась за старое?
— Нет, еще чего. Ты сам прекрасно знаешь, что я завязала. И точка.
— Ну, как скажешь, Шейла, как скажешь… — блондин ухватил свободный табурет у соседнего стола, приставил его поближе к капитану «Золотой Сколопендры» и, по-свойски плюхнувшись на это почетное место, выкрикнул: — Эй, прислуга, вина на стол даме! И за каждую минуту задержки от вас будут убегать хорошие чаевые… — практически мгновенно перед ним вырос мальчишка с бутылкой вина, но Барт отвесил ему легкий подзатыльник и недовольно скривился. — Я же сказал, что это для дамы?.. Так что же ты меня выставляешь таким скупердяем? Много тащи, чтоб на всех хватило, — он широким жестом обвел всех сидящих за столом. — Кстати, Шейла, познакомишь меня со своими ребятами? Вот Пратта и нескольких его бойцов я уже заметил…здорово, дядя Хельмут! А остальные? Пить с незнакомцами — дурной тон…но хороший повод познакомиться поближе.
Представив капитана Ламберта всем, кто доныне не имел счастья его знать, и назвав несколько имен, она демонстративно приобняла Лауритца одной рукой за плечи и притянула его к себе.
— А вот это — Лауритц Траинен, доктор медицины, мой судовой врач…и кавалер.
— О, судовой врач — это прекрасно. Мне бы самому он сейчас очень не помешал бы… А ты что-то еще после этого сказала?.. Просто мне послышалось такое смешное…думаю, надо бы переспросить.
— Тебе не послышалось, — сухо промолвила Шивилла, и лекарь почувствовал, что ее пальцы еще сильнее впились в его плечо — вот-вот выпустит когти и сорочку прорежет… — Да, Ларри — мой любимый мужчина, и в этом нет ничего смешного.
— У тебя как было, так и осталось специфическое чувство юмора, — расхохотался пират.
— Вообще-то это правда, — вмешался судовой врач, которому было сейчас еще менее весело, чем его эксцентричной пассии. — Мы действительно состоим с мадам Гайде в отношениях, и я очень попрошу вас, в честь нашего знакомства, воздержаться от шуточек в этот адрес. Иначе мне бы очень не хотелось портить так приятно начавшийся вечер (и ваше явно хорошее настроение) выяснением того, кто из нас прав, а кто виноват…
— Что, таки серьезно?.. — сверкающая улыбка сразу скрылась в аккуратно остриженной бороде капитана Ламберта, и он постарался изобразить на лице более серьезное выражение. — Ну, ничего, с кем не бывает… И не нервничай ты так …Ларри, верно? Я вовсе не хотел никого обидеть. Я вообще очень добрый…когда на суше. И давай ты обойдешься без своих мудреных речей, а то длинные слова меня только расстраивают… Кстати, честно говоря, я уже успел порядком накатить, так что все равно не вполне хорошо тебя понимаю, — Лауритц скрестил руки на груди и проворчал что-то более-менее примирительное. — Вот и славно! Расскажите мне лучше, чего это вы здесь забыли? Али собрались куда-то?
— Никуда мы не собрались, — отрезала капитанша.
— Знаю я ваше «никуда»… — Барт хитро сощурил глаза и прицокнул языком, — могу его себе даже представить, если туда набирается такая команда.
— О, сынок, ты даже представить себе не можешь… — начал было Пратт, отрываясь от миски жаркого, которую ему принесли, но его прервал его же старпом:
— Да-да, кэп, никто себе этого не представляет. Вы кушайте-кушайте, не отвлекайтесь, приятного аппетита.
— Ну ладно, скажете, не мое собачье дело?.. Можете не рассказывать, если это такой секрет…
— Лучше ты сам нам расскажи, что это за такой аттракцион невиданной щедрости сегодня? — Шейла достаточно хорошо знала своего друга для того, чтобы суметь перевести разговор на беспроигрышную тему. А оседлав своего любимого конька, Варфоломео мог болтать с таким энтузиазмом, с каким молодая мать восхищается долгожданным ребенком или профессор описывает свою диссертацию…
Почти час пират рассказывал о своих подвигах, благородных…но в основном не очень. Его послушать, так он за последние два месяца раздел и разул всех торговцев в Малахитовом море, и теперь от одного упоминания его имени не дрожат разве что заезжие купцы. Одного из которых Ламберт со своими головорезами ограбил не далее, чем вчера. И дело вышло очень удачным — торгаш как раз успел обменять весь свой товар и возвращался на юг с деньгами, так что пиратам даже не пришлось морочить голову тем, как бы сбыть краденое повыгодней на черном рынке. Им оставалось только считать богатый улов…удовольствие слегка подпортил только один факт — рыбка оказалась с зубами, и для того, чтобы заполучить ее в свои сети, пришлось потратить немного пороха и свинца.
— Кстати, — внезапно вспомнил Варфоломео, — я ведь говорил, что мне не помешал бы судовой врач… Так он и правда нужен. Лауритц, а не мог бы ты сделать мне большое одолжение…нет, не подумай, что я пытаюсь тебя сманить. Это не по понятиям. Просто у меня после захвата того кораблика в команде осталось несколько раненых, а подлатать их некому. Знаешь ли, не так просто найти в этой дыре хорошего врача, а не какого-нибудь придурка и шарлатана, который, ко всему, еще согласится добровольно иметь дело с пиратами… Так вот, могу ли я нанять тебя для оказания самых что ни на есть профессиональных услуг? Я в долгу не останусь, заплачу вперед.
