Улыбнувшись про себя, я опять взял в руку шариковую ручку и вывел еще два пункта:

– Распределить еду;

– поинтересоваться у Марка его армейским прошлым.

Отлично. Начало положено, впрочем, и организационных вопросов прибавилось. В первую очередь медикаменты. Имеющаяся на посту охраны аптечка, скорее всего, забита под завязку, так что с бинтами и таблетками от головы проблем возникнуть не должно. Надо выяснить, нет ли у кого аллергий, серьезных проблем с сердцем и прочими внутренними органами, или, не дай бог, диабета. Если таковые найдутся, придется поскрипеть мозгами. Вторым вопросом опять же были продукты. Выходить в магазин было решительно нельзя, даже не из-за лени спускаться по бесчисленным ступенькам пожарной лестницы, с риском нарваться на толстяка-сумасшедшего, а в силу здравого смысла. Подойдя к окну кабинета, я распахнул створки и взглянул вниз, туда, где среди брошенных и горящих машин сновали туда-сюда чумные граждане, в поисках кого бы погрызть или что там им еще было надо. Расстояние от центрального входа до ближайшего магазина было метров сто вдоль по улице. Даже если предположить, что кто-то из нас умудрится без потерь спуститься, пробравшись через все возможные препятствия, как-то: агрессивные бывшие граждане или, скажем, закрытые двери, пусть он даже сможет пробежать по улице и незамеченным проникнуть в магазин. Все, хватит, уже утопия. Перед зданием человек тридцать бешеных, не исключено даже, что кто-то из нашей конторы и вместе с ним мы вчера вечером сидели в баре и горланили песни. Посмотреть бы на их лица поближе, может и вправду кого из знакомых найду. Жаль, оптики с собой нет.

Задач на первое время было предостаточно, и, отложив ручку сторону, я взял лист и, аккуратно сложив, убрал в нагрудный карман рубашки. Телефон на столе вдруг завибрировал, подскочив на месте, и пополз в мою сторону.

– Звонок! – Я радостно схватил трубку и, не посмотрев имени абонента, нажал на зеленую клавишу. – Але, але, кто это?

– Это отец, сынок, – раздался взволнованный голос моего родителя. – Ты где? С тобой все нормально?

– Лучше не бывает, – хохотнул я. – Сижу в офисе на самой верхотуре. Ты-то сам как, где мама? Я до вас дозвониться не могу.

– С дачи не вылезаем, – поделился родитель, – но ужасов по телевизору уже насмотрелись. У вас там действительно все так, как показывают?

– Хуже, – я сморщился от прогремевшего за окном взрыва. Похоже, рванул бензобак какой-то из брошенных машин. – Да пес со мной, как там у вас дела?

– На удивление все спокойно, – хмыкнул папа на том конце линии, – ты же знаешь, от нас до ближайшего магазина двадцать верст, так что сидим за высоким забором как у Христа за пазухой, воздухом дышим да запасы уничтожаем. Лена хотела в магазин съездить, но я запретил категорически. Сказал, мол, Костику позвоню, узнаю, что к чему, и тогда поездку будем планировать.

– Правильно, папа, и не выходите, – обрадованно закивал я. – Ситуация, думаю, скоро переменится к лучшему, но чтобы не дразнить судьбу, сидите дома. Да, твое охотничье ружье…

– Тут оно, – поспешил развеять мои опасения отец, – я же его сразу, как дачный сезон пошел, на дачу и перевез. Тут и ружьишко, и пять коробок патронов с картечью.

– Супер, – улыбнулся я. – Но все равно не вылезайте пока, повесьте на трубе белую тряпицу, как спасатели рекомендовали, и ждите. Продуктов-то надолго хватит?

– На год, – отец засмеялся, а потом добавил: – В погребе и соления, и картошка, консервы, макароны и крупы разные есть. Чего благоверная в магазин рвется, понять не могу.

– Ну и хорошо, – вновь улыбнулся я.

– Ты когда к нам доберешься? – последовал следующий вопрос, поставивший меня в тупик.

– Даже не знаю, па, – я в задумчивости постучал пальцами по столу. – Будем ждать эвакуации с воздуха, а потом как до лагеря спасательного доберусь, так сразу к вам, мимо точно не проеду.

– Сынок, сынок, что у вас там происходит? – это уже моя мама взяла инициативу, конфисковав у отца телефон.

– Ма, – зачастил я, – да все нормально. Сидим наверху, заперлись со всех сторон. Еды и воды навалом, сейчас вот на крышу пойдем знаки для МЧС рисовать. Ты не волнуйся только, сидите с отцом за забором и не выезжайте никуда, а я, как спущусь, сразу к вам первым делом.

– Обещай мне не делать глупостей, – потребовала мама менторским тоном.

– Клянусь, – закивал я. – Всем, что дорого мне на этом свете. Ноутбуком, сотовым телефоном, немецким автопромом и любимой футбольной командой.

– Клоун, – вздохнула женщина.

– Так точно, – быстро согласился я. – Ладно, дай папу.

Трубку вновь взял отец.

– Слушай, хотел тебя спросить, – я прикинул маршрут выезда из города. – Ответвление от трассы на нашу дачу, ну та грунтовая дорога. Помнится, там местные власти ремонт затеяли, то ли трубы клали, то ли кабель бросали. Закончили они?

– Нет, конечно. Ты же знаешь, как у нас, раскопают и забудут.

– То есть на седане не пройти?

– Да и на внедорожнике-то не особо пройдешь. Я и то круголя давал по проселкам, так лишних два часа и треть бака бензина на ветер. Доехал, но напрыгались по кочкам на всю жизнь.

– Учту. Ладно, береги батарею. Соты не очень долго будут работать, так что если вдруг связь вырубится, не особо волнуйся.

– Понятно, – отец на секунду замялся. – Костик, ты уверен, что все исправится?

– Нет, папа, не уверен, это я тебя успокаиваю.

– Ты? – ахнул отец. – Ты, сопля зеленая, еще меня успокаиваешь?

– Да, я, – рассмеялся я в трубку. – Кто же кроме меня теперь успокоит. Ты, главное, маме не говори, пусть не волнуется лишний раз, сердце у нее слабое, если не забыл.

– Не забыл, – подтвердил отец. – Такое попробуй забудь. Правда, мать твоя не дура, и так новости смотрит, и факты сложить в картинку может. Видел, кстати, последние?

– Нет? Что-то важное?

– Потеряна связь с Японией. Спутники показывают только мельтешение бешеных на островах, ни активности выживших, ни передвижения войск.

– Вообще?

– Вообще.

– Что еще?

– В Англии все хуже, там им тоже никуда не деться, а самая плохая ситуация в Китае.

– То есть по всему миру получается?

– Выходит так.

– Мда, – я в недоумении почесал затылок, – не думал, что до такого доживу.

– А я думаешь, предполагал? – подивился родитель. – Читал я про что-то такое, но подобные тексты не иначе как фантастическими романами не назывались. Не думал…

– Что не думал?

– Да все. Все же рухнуло, сам посмотри. В городах бесчинствуют бешеные, начинается дикий дефицит бензина, отсюда взлетают цены на продовольствие. Мужик по новостям сообщил, что за банку тушенки нынче просят пятьсот рублей. Это за банку-то! Боюсь представить, сколько сейчас литр коньяка стоит.

– Коньяк не в счет, – отмахнулся я, – у нас у босса полный бар дорогущим алкоголем забит, так что прихвачу пару пузырьков, будь спокоен. Сейчас другая валюта пойдет, патроны, оружие. Мы же не в Америке, чтоб в каждой семье по стволу было, у нас это экзотика, так что по огнестрелу скоро драка нешуточная пойдет. Ты свою двухстволку береги.

– Естественно, – согласился отец. – Видел я по новостям, что зараженные вытворяют. Конечно, у нас место спокойное, могут и не добраться, но если уж покажутся, то не поздоровится.

– На этом и стоим, – похвалил я. – Ну давай, не кисните там. Как выберусь, сразу в вашу сторону. Маме привет.

Из кабинета я вышел в приподнятом настроении. Шутка ли, узнать, что с твоими родными все в порядке, особенно в такой момент. Захлопнув дверь, я отправился прямиком в переговорную, где на широком столе, стоящем посередине, уже была навалена преизрядная гора всякого добра.

– С таблетками нормально, – радостно пояснил Леха, кивая на груду картонных упаковок. По количеству медикаментов можно заключить, что у нас половина офиса была смертельно больна, причем самыми экзотическими болезнями.

– Почитай Большую медицинскую энциклопедию, – посоветовал я, – и ты заболеешь.