Но там, где я появился, я был по-прежнему далек от окраин Гриффин-Холла. Я оказался в самом центре джунглей, окружающих Поместье, и вокруг меня не было никаких признаков сестры Жозефины. Моим первым побуждением было вернуться назад через дверь, но, когда я оглянулся назад, ее уже не было. Тонкие копья мерцающего лунного света пронизывали густую нависающую сверху густую массу, покрывая серебристыми бликами дрожащие листья и медленно волнующуюся растительность. Между деревьями вспыхивали странные огни, а глубоко в земле раздавались медленные, тяжелые звуки. И все, что меня окружало, все это медленное, зловещее движение в джунглях, ясно давало понять, кто здесть вправе казнить и миловать.

Должно быть, щиты Поместья работали в усиленном режиме. Они не смогли остановить такую мощную штуку, как Рука Славы, но им удалось не пустить меня непосредственно внутрь Поместья, выбросив меня здесь. В джунглях. Где растения всегда голодны...

Сейчас повсюду вокруг меня была только сплошная прущая вверх растительность, раскрывающиеся бутоны цветов, обнажающие острые зубы и покрытые шипами глотки, тянущиеся в мою сторону колючие ветки и лианы, разворачивающиеся подобно удавкам. Даже сами деревья выдирали из мокрой земли свои корни, в стремлении добраться до меня. Джунгли вспомнили меня, и каждая их часть ненавидела меня медленной, холодной яростью.

Я был окружен врагами и далеко от помощи. Обычная ситуация для моей профессии. Я выудил из кармана пальто пару простых зажигательных снарядов, быстро привел их в готовность и бросил их туда, где на мой взгляд они должны были принести максимальную пользу. Взрывы сотрясли джунгли и осветили ночь, а шелестящая растительность повсюду вспыхивала, превращаясь в бешено пылающие силуэты. Они метались взад и вперед, пытаясь сбить пожирающее их пламя, но единственное, чего они добились – так это распространили огонь еще дальше. Разгорающийся свет отодвинул ночь, дав мне возможность получше разглядеть окружение. Гриффин-Холл на вершине холма был едва виден впереди сквозь деревья. Это не так уж далеко. Я смогу дойти.

Джунгли вокруг меня тяжело дышали, деревья сбивали пламя тяжелыми ветвями, пока все остальные пытались выбраться за пределы досягаемости огня. Тонкие пронзительные вопли наполняли ночь, по мере того, как искусственный огонь поглощал противоестественные растения. Но он уже угасал, и вскоре не осталось ничего, что бы удерживало джунгли. Кроме того, что...растения, казалось, сильнее испугались света огня, а не его тепла. Я поднял свой дар, нашел за границами Темной Стороны место, где ярко светило солнце, потянулся и вытащил к себе солнечный свет. Огромный ослепительно яркий круг рухнул сверху, окружая меня теплым и благотоворным дневным светом.

Джунглям он был ненавестен. Там, где я просто зажмурился с непривычки, ночные растения съеживались и пятилися от дневного света, прячась друг за друга. Цветочные лепестки чернели и отваливались, стволы деревьев покрывались волдырями, а ветви отдергивались от палящего света. Листья свернулись, лиан отползли назад, в тень, а некоторые деревья прямо застонали под воздействием ультрафиолета.

- Слушайте! - громко объявил я. - У меня нет времени на эту чушь. Я собираюсь в Гриффин-Холл, и если хоть что-то появится у меня на пути, я устрою здесь ясный летний день на несколько недель!

Я блефовал, но джунгли-то этого не знали. Я решительно зашагал вперед, круг света двигался вместе со мной, и все растения на моем пути отступали, освобождая мне как можно больше места. Я бежал через джунгли так быстро, как только мог. Мелисса снова в Поместье, она в смертельной опасности, а, возможно, и остальные члены семьи тоже. Время всех Гриффинов уходит. Дьявол скоро должен заявить о своих правах, и вот тогда начнется адская игра.

Наконец, я, шатаясь, выбрался из джунглей, измученный и истекающий потом, дрожа всем телом и с трудом переводя дыхание. Я создан для выносливости, а не скорости. Как только я покинул джунги и шагнул во двор, дневной свет моментально погас, словно здоровый естественный свет в это место допущен не был. Я прислонился к рвспахнутым металлическим воротам, оценивая ситуацию и пытаясь отдываться. Без света я почувствовал себя лучше. Мне дорого обошлось поддерживать его так долго. Я рукавом вытер пот с лица и осмотрелся по сторонам.

Первое, что я заметил – во дворе не было ни одной припаркованной машины. Всех гостей отправили по домам. В каждом окне Гриффин-Холла горел свет, но что-то с эти светом было... не так. Он был слишком ярким, слишком жестким и неестественно пронизывающий. И кругом стояло гробовое молчание. Сейчас при взгляде на Гриффин-Холл возникало ощущение, что смотришь в открытую могилу. Я сделал последний глубокий вдох, успокаиваясь, и направился к двери. Ничто и никто не появился, чтобы остановить меня. Когда я подошел к двери, она была заперта. Как и тогда, когда защита Поместья заблокировала сестру Жозефину, не пустив ее Руку Славы.

Я на всякий случай подергал двернуюл ручку, но смог едва пошевелисть большую и тяжелую дверь. Я даже не стал испытывать против нее свое плечо. Я проверил замок - он был большим и очень солидным на вид. Мне известно несколько неофициальных способов отпирания упрямых замков, но ни одного, который позволил бы пройти мимо мощной защиты Поместья. Я вдруг вспомнил про золотой ключ, который дал мне умирающий Павел. Должно быть, он знал, что он подойдет. Я отыскал в кармане ключ и попробовал вставить его в замок, но он даже близко не подходил. Убрав ключ, я уставился на запертую дверь. Я не затем зашел так далеко и подобрался настолько близко, чтобы меня можно было остановить простой закрытой дверью. Ну что ж, когда сомневаешься, попробуй думать отвлеченно.

Я мысленно пробежал по списку того, что у меня было при себе, выискивая что-нибудь полезное, потом вдруг улыбнулся и вытащил аборигенскую кость-указатель. Я ткнул костью на дверь, произнес все необходимые Слова, и тяжелое дерево двери дрогнуло и выгнулось, словно пытаясь уклониться от убивающего ее ужаса. Дерево трещало и чернело, моментально сгнивая и разлагаясь, и его рыхлая мертвая материя расползалась огромными дырами. Я спрятал кость и обеими руками принялся разрывать образовавшиеся дыры, пока, наконец, не проделал брешь, достаточную, чтобы в нее пройти.

Я шагнул вперед, ожидая, что столкнусь с целой армией вооруженных охранников и еще каким-то количеством шокированных слуг, но в огромном гулком холле никого не было. Он был пуст. И в Поместье по-прежнему царила поразительная тишина, без единого звука или признака жизни. Я не мог позволить себе поверить, что я опоздал. Еще есть время. Я это чувствовал. Я поднял свой дар, чтобы отыскать место, где находится семейство Гриффин, и снова Нечто извне грубо захлопнуло мое внутреннее око. Я закричал от ужасной боли, заполнившей мою голову. Я шатался, сбивая боль усилием воли, тяжело дыша от потрясения. Было ощущение, что в голове разорвалась бомба.

И мне показалось, что где-то неподалеку смеется Нечто, дразня меня.

Я встал, собрав вокруг себя, как броню, последние силы. Мне не нужен был мой дар. Я знал, где семья Гриффинов, где они должны быть. В единственном месте, запретном для всех, кроме самого Гриффина - старом погребе под Поместьем. В поисках входа туда я быстро осмотрел первый этаж. И я обнаружил, что случилось со всеми охранниками и слугами. Они были мертвы, все до единого, изуродованные и убитые, как и монахини в часовне. Разорванные на части, выпотрошенные, расчлененные, с обезображенными лицами. Но, по крайней мере, тела сохранили свои головы. Все лица были растянуты и искажены от предсмертных боли и ужаса. Мне хотелось остановиться и закрыть всем глаза, но на это не было времени.

Все тела лежали в ряд...тщательно уложенные, чтобы привести меня прямо, к двери, ведуще вниз, в подвал. Слуги в их старомодной форме, охранники в броне, - все они погибли так легко, и так жутко. Все было залито кровью, по большей части - еще липкой на ощупь, и длинные алые полосы тянулись по стенам, где она била из разорванных артерий. Воздух был насыщен ее зловонием, а когда я дышал через рот, то продолжал чувствовать медный привкус. Я, наконец, дошел до конца этого ряда и остановился перед дверью, которую любезно оставили чуть приоткрытой, приглашая меня вниз, в подвал... Я знал, что ждет меня там, желая показать мне, что он сделал с семьей Гриффинов и Мелиссой.