— Всё равно не понимаю, — упрямо мотнул головой Димка. — Им же из бюджета бабки на такие работы выделяются. Неужели мало?

— Мало. Им всегда мало, — тихо ответил капитан, сжимая зубы до хруста. — Да кто им тут сейчас чего выделяет? В стране разруха дикая, никто не может сказать точно, повторится это снова или всё кончилось. А эти, — тут он неопределённо мотнул головой, — делают всё, чтобы простому народу стало ещё хуже.

— Согласен. Я только одного не пойму. К чему вы всё это рассказываете?

— К тому, что нападение на тебя было спланировано. Твой трактор каждая собака знает, не говоря уже о полиции. Так что устраивать цирк с проверкой документов необходимости не было никакой. Так, дымовая завеса, чтобы тебя отвлечь и заставить из кабины вылезти. Хорошо, что ты не повёлся. Я даже догадываюсь, кто это был.

— Вот сейчас и проверим, — хищно усмехнулся Димка, кивая на здание городской полиции.

Грузовики с ходу блокировали ворота и выход из здания, а солдаты тихо, без суеты выскакивали из кузовов, окружая околоток и беря на прицел окна. Майор, жестом подозвав к себе командира группы быстрого реагирования, достал из кобуры пистолет и неловким движением передёрнул затвор, прижав затворную планку культей. Капитан дёрнул железную дверь, но она оказалась на замке.

Двое солдат, быстро размотав трос, зацепили один конец за железную ручку, а второй — за машину, и мощный «Урал» одним рывком вынес неожиданное препятствие. Группа стремительно ворвалась в здание, и оттуда послышались грозные команды и смачные удары. Военные старательно отрывались на полицейских за все унижения, которым подвергались члены их семей. Отдавая всё свободное время службе, они просто физически не могли обеспечить защиту своим близким. В итоге родственники военнослужащих оказывались под таким же давлением, как все остальные беженцы.

Понимая, что боец из него в данный момент паршивый, Димка дождался, когда в здании всё стихло, и не спеша вошёл вовнутрь в сопровождении пятерых бойцов, также носивших повязки. Как выяснилось, майор приказал собрать всех полицейских во дворе участка, поставив их на колени под дулами автоматов. Едва увидев Димку, он жестом указал на арестованных, коротко приказав:

— Начинай искать, пока ребята остальных соберут.

Медленно проходя вдоль ряда стоящих на коленях людей, Димка каждого брал за подбородок и внимательно вглядывался в лица. Вскоре двое из четверых были найдены. Заметив, как уверенно парень опознал нападавших, остальные арестованные мрачно переглянулись и понурились. Теперь, когда военные получили в руки такое весомое доказательство преступления, им грозила очередная серьёзная чистка. И закончиться это могло не только увольнением.

Третьего приятеля привели чуть позже. Он прятался в своём кабинете, заперевшись на ключ, а четвёртого пришлось забирать из дома. Начавший было возмущаться начальник отдела, приехавший к шапочному разбору, моментально сник, когда майор в нескольких словах обрисовал ему положение дел. Прикрывать людей, осмелившихся напасть на военнослужащего в военное время, верх глупости. А погоны подполковнику явно не жали. Бросив на виновных злой взгляд, подполковник не удержался и, подойдя к ним вплотную, тихо прошипел:

— Козлы тупые, одного тракториста вчетвером пришить не смогли. Лучше бы сами застрелились. Уроды.

Стоявший рядом с арестованными Димка ясно расслышал каждое слово, но обвинять старшего по званию, не имея доказательств, не рискнул. Как бы там ни было, но подполковник и в полиции подполковник, а рядовой есть рядовой. В любом случае, в том, что действовали жандармы так нахально не просто так, парень не сомневался. К тому же майор только что сам рассказал ему обо всех обстоятельствах этого дела. Забрав арестованных, солдаты снова погрузились в машины и отправились за четвёртым бандитом в погонах.

Вытащив его из постели, они швырнули бывшего полицейского в кузов, и майор вдруг приказал двигаться к зданию администрации. Такого, судя по реакции, никто не ожидал. Но по пути майор вдруг передумал, и колонна, развернувшись, покатила к комендатуре. Не понимая смысла этих манёвров, Димка не удержался и, повернувшись к капитану, спросил:

— Чего мы катаемся?

— Поздно уже. Показательную порку надо при нужных свидетелях проводить, — загадочно усмехнулся капитан.

Не понимая, о чём идёт речь, парень недоумённо пожал плечами и, переложив автомат, попытался устроиться поудобнее.

— Болит? — участливо спросил капитан.

— Да уж, не чешется, — грустно усмехнулся Димка.

— Ничего, придёт время, зачешется, — усмехнулся в ответ капитан. — Радуйся, что только в плечо. В голову было бы куда хуже.

— Это точно, — вздохнул Димка, продолжая ёрзать.

— Потерпи, скоро приедем, — вздохнул капитан, заметив его мучения.

— Потерплю, конечно, куда ж я денусь, — проворчал парень, едва не уронив автомат. — Чёрт, как же неудобно левой рукой.

— Привыкай, ты теперь долго левшой будешь. А зачем ты его вообще брал? Ты же раненый. Да и бойцов тут столько, что на маленькую войну хватит. Все ж с оружием.

— Да я с любой руки стрелять умею. Вот носить на левом плече никак не привыкну, — вздохнул Димка.

— Ты это серьёзно? — удивился капитан.

— Конечно. Меня даже на снайперскую подготовку отправить хотели, — с наивной гордостью ответил парень.

— Снайпер, это хорошо. Это даже здорово, — задумчиво протянул капитан, думая о чём-то своём. — А из снайперки стрелять приходилось?

— На стрельбище.

— Значит, обращаться умеешь?

— С СВДшкой. Другого оружия у нас не было.

— И этого хватит, — всё так же задумчиво ответил капитан.

Так и не сообразив, к чему он клонит, Димка решил не морочить себе голову проблемами начальства и сосредоточился на оружии. Кое-как уложив автомат, он выглянул в окно и, убедившись, что до комендатуры осталось совсем чуть-чуть, вздохнул с облегчением. Едва дождавшись, когда машины вкатятся на территорию комендатуры, Димка спрыгнул на асфальт и, повернувшись, вопросительно посмотрел на капитана.

— До утра отдыхай. Но учти, утром ты должен быть на ногах.

— А караул? — растерялся Димка. — Двор-то кто будет охранять?

— Без тебя справимся. Только крокодила своего пристрой как-нибудь, чтобы сменщика твоего не порвал и службу нёс.

— Не надо. Я Султана выпущу. Если что, он или сам справится, или меня разбудит. Не примет он постороннего вот так сразу. А привязать его не на что. Чтобы этого зверя на цепь посадить, хороший трос нужен. Вроде того, что для сноса дверей использовали. Другой его не удержит.

— Это ты так пошутить пытаешься? — недоверчиво фыркнул капитан.

— Какие тут на фиг шутки. Центнер живого веса, и не просто веса, а мышц, костей и клыков. Прибавьте к этому его силу и усилие при рывке. Чтобы стало понятнее, скажу так. Султан человеку запросто руку отрывает.

— Ни хрена себе собачка?! — охнул капитан, сообразив, что парень не шутит. — А ты сам-то этого зверя не боишься? Проголодается, и привет.

— Не боюсь, — улыбнулся в ответ Димка. — Мы с ним с самого начала умудрились как-то подружиться. А по поводу проголодается, так мы пока шли, не особо жировали. И как видите, оба живы.

Словно в ответ на его слова, из прицепа, притулившегося в углу двора, выбрался Султан и, по-хозяйски оглядевшись, не спеша направился прямо к солдату. К удивлению всерьёз напуганного капитана, пёс совершенно не обращал внимания на творившуюся вокруг суету. Подойдя к парню, кобель старательно обнюхал его и, неожиданно прижавшись медвежьей башкой к бедру, глухо заурчал. Улыбнувшись, Димка потрепал его по загривку и, присев на корточки, заглянул прямо в грустные собачьи глаза.

— Соскучился или жалуешься, что посторонних на твоей территории много? — тихо спросил он у собаки.

В ответ кобель лизнул его широким языком в нос. Глядя на эту картину, капитан смог только растерянно покачать головой и испуганно проворчать:

— Зрелище не для слабонервных. Называется смертельный номер, только один раз и только сейчас.