– И не подумаю! С какой это радости вы будете рыться в моей сумке? – Я старательно изображаю возмущение.

– Юра, просмотри покупки.

Штатский открывает пакетик и сверяет содержимое с чеком.

– Все правильно.

– У вас есть право на подобные действия? – Мне все это уже начинает надоедать.

– Отойдите, ребята. Лидия Андреевна, вам придется осмотреть все остальное.

Все остальное – это, очевидно, меня. Ладно, вы сами этого хотели.

– Милочка, давайте поймем друг друга, – его глаза холодно уставились на мня. – Я вас ни в чем не обвиняю, но будет меньше проблем, если вы позволите нам осмотреть содержимое вашей сумочки и карманов.

– А если я не соглашусь?

– Ну, тогда нам придется вызвать милицию.

– Хорошо, вызывайте.

Я просто убиваю с ним время. Но я знаю, что делаю.

– Юра, кто тебя вызвал? – Это женщина. Она не желает рисковать.

– Даша, по внутреннему. Ну, так что, договоримся по-хорошему? Или будем ждать милицию?

Есть люди, любящие уличать. Такому намного приятнее уличить в чем-то ближнего, чем признать факт наличия других честных людей, потому что подобные типы считают честными только себя. А на самом деле они просто садисты и им не место на подобной работе. Вот это я сейчас и исправлю.

– Подождем милицию. Можете вызывать.

– Юра, Даша могла ошибиться.

Если ее уволят, она уже не сможет найти работу. Она понимает это и не хочет рисковать. Тем более что мое поведение сбило ее с толку. Большинство наших граждан униженно продемонстрировали бы содержимое своих сумок и вздохнули с облегчением, проглотив обиду и удовлетворившись неискренними извинениями. Но я – другое дело.

– Если Даша ошиблась, почему же она отказывается? – Идиот, тебя уволят вместе с твоей красоткой. – Женщина, отдайте сумку!

Он резко вырывает сумку у меня из рук, но тут открывается дверь – успели все-таки, я все правильно рассчитала. В комнату входят Виталий Петрович и какой-то мужчина в прекрасно сшитом костюме и белоснежной рубашке.

– Что здесь происходит? – Ого, сразу ясно, кто в доме хозяин.

– Юля, с вами все в порядке? – Я-то в порядке, но вам это знать необязательно.

Я медленно сползаю со стула. Учить меня терять сознание излишне. Нужно только представить, как темная вода смыкается у меня над головой. Холодная грязная вода.

– Воды, скорее! – Это голос дока. Вот еще, сейчас ни за что ни про что водой обольют. Нужно срочно приходить в чувство, если я хочу все-таки сделать необходимые покупки.

– Она уже пришла в себя, – женщина сильно побледнела, руки ее дрожат. Она помогает мне подняться.

– Вы вовремя. Еще немного – и меня бы здесь просто линчевали, – я выдаю одну из своих самых бледных улыбок.

– Как вы себя чувствуете? – Синие глаза Виталия смотрят обеспокоенно. – Это просто стресс, сейчас я отвезу вас домой, и мы вдвоем подождем Свету.

– В мой магазин женщины приходят не за стрессами, – этот человек мне нравится. Интересный. – Я еще раз спрашиваю: что вы тут пытались совершить?

– Я не знаю… Это Юра привел девушку… Ему Даша сказала, что у нее подозрительный вид. Но она сама согласилась прийти сюда.

Голос женщины дрожит. Нет, пожалуй, я не хочу, чтобы ее увольняли. В случившемся она не виновата.

– Юля, я хочу извиниться перед вами за своих подчиненных. Позвольте представиться: Валерий Михайлов, хозяин магазина. Вернее, один из владельцев, – он галантно целует мне руку. – Это безобразие, и виновные будут наказаны сейчас же. Вызовите продавцов.

Женщина мигом выбежала из комнаты.

– А ты чего стоишь столбом? – Это уже к моему инквизитору. – Ты хоть знаешь, кто эта женщина? Это же Юлия Ясинская, у нас есть целый отдел, в котором представлена одежда ее дома моды «Эрика». Ты слышишь, болван? Ты уволен.

Парень выходит. А в комнату входят две девушки – беленькая и черноволосая. У красотки уже не такой самоуверенный вид. Это хорошо.

– Вы обе уволены.

Нет, стоп, почему же обе?

– Простите, но я должна вмешаться, – я просто обязана это сказать. – Девушка, которая стояла за прилавком, ничем меня не обидела. Наоборот, очень хорошо обслужила, поэтому я очень прошу вас…

– Конечно. Иди, работай, – девушка вышла. – А ты… я позабочусь о том, чтобы тебя не взяли больше ни в одно приличное место. Ты в зале не для того, чтобы распугивать покупателей. После этой неприятной истории мы потеряли клиентку. И, я считаю, не одну. Ни одной из своих знакомых оскорбленная вами женщина не порекомендует наш магазин. Убирайся.

Она стоит бледная и как-то сразу подурневшая. Видишь, детка, ты сама этого хотела. Чего ты ко мне привязалась? Тебе не понравилось, как я выгляжу? Мне тоже не нравится мой вид, но не надо было портить мне настроение.

– Вот ваши покупки, – женщина подает мне пакетик. – Пожалуйста, мне так жаль, я не хотела…

– Ладно, забудем. О, этот носорог порвал ремешок моей сумки! – Вот теперь я просто вне себя. Это не по правилам.

– Ни слова больше! – Валерий очень эмоционально на все реагирует. Наверное, потому и сидит днями в своем магазине. Есть люди, просто созданные разбирать конфликты. – Прошу вас, идемте со мной. У нас обязательно найдется что-то, достойное вас. Любая сумочка за наш счет. Эти болваны еще дешево отделались.

Мы идем мимо блестящих витрин, а он тараторит, не умолкая:

– И вы поверьте – мы же каждую из них постоянно контролируем и обучаем. Политика нашего магазина – равенство всех клиенток. И вот – такая пилюля… Я очень рад, что успел вовремя, неизвестно, до чего бы еще дошло дело.

– Да, вы очень вовремя. Как вам это удалось?

– Это совершенно случайно. Ваш друг ждал вас в машине, а потом решил выпить кофе. И увидел, как к вам подошли охранники. Он решил, что его вмешательство не поможет, и пришел ко мне в кабинет. Я его сразу понял и поспешил. Ну, вот мы и пришли. Пожалуйста, выбирайте.

Тут и вправду есть на что глянуть. Сумочки разные – по цвету, фасону, предназначению и цене, просто глаза разбегаются. Но мне пока нужна одна – но такая, чтобы подходила к любой одежде, была бы вместительной и элегантной одновременно. Вот эта подойдет.

– Прекрасный выбор! Пожалуйста, возьмите ее в подарок. Если бы это могло как-то помочь загладить ваши неприятные впечатления, я бы отдал вам их все. Хотите?

– Нет, спасибо.

Мне ничего не нужно даром, я в состоянии оплачивать свои капризы.

– Вы сердитесь, – этот человек нравится мне. Он меня немного развлекает.

– Я не сержусь, но…

– Нет, я вижу, вы еще сердитесь! Юля, вы сердитесь – и мое горе не знает границ.

– Ваши крики напоминают стенания купца-еврея. Вы настоящий артист, – мне не скучно с этим человеком.

– Мне захотелось немного развлечь вас. Понимаете, этот магазин – вершина моей карьеры. Я начинал в девяностых – рядовым челноком, после того как закрылся наш НИИ. Знали бы вы, сколько тонн товара перетаскал я на плечах! А сколько потерял! Да еще правительство поминутно меняет правила игры – все им кажется, что мы богатеем. А рэкет – и наш, и иностранный, уж не знаю, что хуже… Везу, к примеру, два контейнера товара – так мое только то, что в одном. Второй уходит, чтобы расплатиться с таможней, потом на дороге – дорожная милиция, хуже бандитов. И бандиты тоже. И на рынке… Всего не перечислишь. Что там говорить! И вот теперь – такой магазин! Это – мое детище, я люблю его, потому что жизнь ушла на это. А скольким моим братьям по несчастью так ничего и не удалось? А, что там говорить! Я прихожу сюда первым и последним ухожу. Видите все это? Тут моя душа. Полностью, вся. Даже не частица, а вся! Поэтому я очень болезненно реагирую, если что-то идет не так.

– Я понимаю вас. Я не сержусь, правда. Может быть, я должна была быть с той девушкой более приветливой…

– Нет. Вы не обязаны отчитываться перед продавцом. Желание клиента – закон. Эта девица получила то, что заслужила. И другим урок нагляднейший. Да что я говорю – вы же сами все понимаете, тоже ведь начинали с нуля. Я вам не надоел? Может, вы бы хотели еще что-то купить? Если вы заплатите за сумочку, я обижусь.