В начале девяностых годов прошлого века историки однозначно утверждали, что «Спiлки визволения Украiни» создана стараниями сотрудников ГПУ УССР. Сейчас на Украине звучат более осторожные заявления. Организация действительно существовала, но реальной угрозы для властей не представляла.
Успехи Валерия Михайловича Горожанина отметило руководство Лубянки. После прочтения эпизода с процессом по делу членов СВУ может сложиться впечатление об этом человеке как палаче украинской интеллигенции. Автор бы не стал так однозначно трактовать его роль в истории деятельности органов госбезопасности республики в двадцатые-тридцатые годы прошлого века. Ведь были и другие эпизоды в жизни этого человека. Например, он находился в оккупированной Одессе, был арестован – и приговорен к расстрелу. От смерти его спасло стремительное наступление Красной Армии. А после окончания Гражданской войны принимал активное участие в борьбе с многочисленными бандами, терроризировавшими население советской Украины. В декабре 1924 года его наградили знаком «Почетный работник ВЧК – ОГПУ», а в декабре 1927 года – орденом Красного Знамени.
В мае 1930 года его откомандировали в ОГПУ СССР – заместителем начальника секретно-политического отдела. Напомним, что в этом же отделе трудилась Эмма Карловна Каганова. В июле 1933 года его назначили заместителем начальника ИНО ОГПУ – НКВД СССР[198]. С февраля по август 1937 года начальник и заместитель начальника Особого бюро при секретариате НКВД СССР. О нем следует рассказать чуть подробнее. Это подразделение было организовано 15 февраля 1937 года и являлось первым информационно-аналитическим подразделением в системе НКВД. Среди прочего в его функции входила подготовка справочных материалов по формам и методам работы иностранных разведок и контрразведок, на государственных и политических деятелей зарубежных стран, подготовка учебных пособий. После его упразднения в октябре 1938 года функции этого подразделения были переданы в 7-й Отдел ГУГБ НКВД СССР[199].
Валерий Михайлович Горожанин был арестован 19 августа 1937 года по делу «о заговоре в НКВД УССР», в течение года находился под следствием, а затем приговорен к высшей мере наказания. Реабилитирован посмертно в 1957 году.
Вторым в списке стоит «Соболь – ныне разоблаченный враг народа, по рекомендации которого Судоплатов пришел работать в ИНО»[200]. Поясним, что речь идет о Раисе Романовне Соболь[201].
Следующая фигура – «Каминский – враг народа, лучший друг Судоплатова»[202]. Иван Николаевич Каминский начал работать во внешней разведке в 1922 году. В 1930 году был направлен в Германию в качестве руководителя нелегальной резидентуры. В 1934 году – нелегальный резидент в Париже. В мае 1936 года по поддельным документам прибыл в Швейцарию для разработки находящегося там лидера ОУН Евгения Коновальца, был арестован швейцарскими властями по обвинению в шпионаже, за недоказанностью вины выпущен на свободу. После возвращения в СССР в октябре 1936 года назначен начальником 1-го отделения (Германия, Польша, Венгрия, Чехословакия) ИНО ГУГБ НКВД СССР[203]. Арестован в конце 1938 года и приговорен к длительному сроку тюремного заключения. Осенью 1941 года освобожден по ходатайству главного героя нашей книги и направлен для работы за линию фронта в оккупированный немцами Житомир. Погиб при попытке ареста сотрудниками германской контрразведки.
И, наконец, четвертая фигура – «Быстролетов – враг народа, компрометирующий материал о котором Судоплатов скрывал в течение длительного времени»[204]. Дмитрий Александрович Быстролетов (оперативные псевдонимы «Ганс» и «Андрей») – с 1930 года по 1937 год руководил нелегальной резидентурой, которая занималась технической, экономической, политической и военной разведкой во многих странах мира[205]. Арестован органами НКВД 17 сентября 1938 года. На основании материалов следственного дела № 21011 приговорен к 20 годам лишения свободы и пяти годам поражения в правах за «организацию и руководство контрреволюционной эсеровской группировкой внутри «Союза студентов граждан СССР в Чехословакии» и «членства в пражском эсеровском клубе», а также «будучи нашим секретным сотрудником, являлся одновременно агентом чехословацкой разведки». Заключение отбывал в Норильском, Красноярском и Сибирском ИТЛ. В 1947 году его доставили в МГБ СССР, где ему была предложена амнистия и возвращение в разведку. Отказался от амнистии, потребовав повторного суда и полной реабилитации. Освобожден в 1954 году. В 1956 году реабилитирован[206].
Третий раздел обвинения звучал так:
«Об использовании Судоплатовым служебного положения для получения вещей для себя и своей жены под видом оперативных надобностей уже в сентябре 1938 года»[207].
Выслушав зачитанный секретарем парткома 5-го Отдела ГУГБ НКВД СССР текст обвинения, Павел Анатольевич Судоплатов попытался доказать свою невиновность. Начал он с того, что кратко изложил свою биографию, указав «о своем участии в Красной Армии, о нахождении в плену у генерала Шкуро в возрасте 12 лет». Затем он заявил, что связь «с ныне разоблаченными врагами народа – Горожаниным, Каминским – была исключительно служебная, других взаимоотношений с ними не было». А вот в ситуации с Соболь он признал себя виновным, так как «он просмотрел, чему в значительной степени способствовало награждение Соболь боевым оружием руководством Наркомата»[208].
Затем группа коллег задала ему ряд уточняющих вопросов. Павел Анатольевич Судоплатов решил сам атаковать. Он заявил о «своем настороженном отношении к Нагибину, который является выходцем из кулацкой семьи, о чем он скрывает, основанном на том, что семья Нагибина, враждебно настроенная к советской власти, не сложила свое оружие враждебности до настоящего времени. Родственники его репрессированы»[209].
Неясно, как среагировали на это заявление присутствующие. В цитируемой нами «Выписке из протокола» ничего не сказано по этому поводу. Зато содержатся тексты выступлений коллег Павла Анатольевича Судоплатова. Воспроизведем наиболее яркие из них.
«Тов. Благутин – по приходе в отдел из беседы с отдельными товарищами я получил о Судоплатове характеристику, как о холуе. Отсюда, я считаю, все его последующие положения в коллективе. Посмотрите связи Судоплатова с врагами народа Горожаниным, Соболь и другое поведение Судоплатова во время прошлых событий; его отношение к ныне разоблаченным врагам, нужно сказать прямо, обывательское. Судоплатов никогда не выступал с разоблачением врагов, он не высказывал своего мнения, у него нет ничего партийного…
Факт тот, что враг народа Шпигельглаз делился с Судоплатовым об имеющихся на него показаниях, говорит о тех взаимоотношениях, которые существовали у Судоплатова с бывшим руководством отдела. Посещение Судоплатовым вечеринок у Слуцкого и т. д. – все это является не случайным. Они говорят о прямой связи Судоплатова с ныне разоблаченными врагами народа и здесь именно кроется причина того, что Судоплатов не выступил с их разоблачением».
Свое выступление оратор закончил такой фразой:
«Я предлагаю исключить товарища Судоплатова из партии, как не оправдавшего доверия партии»[210].
Тогда она звучала регулярно. Если бы призыв был реализован, то это фактически означало для жертвы не только конец карьеры в органах госбезопасности, но и длительное тюремное заключение или расстрел.
