Кэроу предполагала, что невидимое существо по имени Разгут хранило тайны, которые Изил жаждал узнать. Какими бы ни были эти тайны, вряд ли они стоили такой жертвы.

Разгут умел разговаривать. Кэроу уловила лишь едва слышный шепот и звук, похожий на шлепок толстых губ.

– Нет, – сказал Изил. – Об этом я не буду просить. Все равно она откажет.

Кэроу с отвращением наблюдала, как Изил спорит с существом, чью тень она видела на полу. Наконец расхититель могил произнес:

– Ладно, ладно, только тише! Сейчас спрошу. – Он повернулся к Кэроу и сказал извиняющимся тоном: – Он хочет попробовать на вкус. Чуть-чуть.

– Попробовать? – Кэроу моргнула. Чай еще не принесли. – Что попробовать?

– Тебя, принцесса желаний. Просто лизнуть. Обещает не кусаться.

Кэроу едва не стошнило.

– Н-нет.

– Что я тебе говорил, – проворчал Изил. – А теперь сиди тихо, хорошо?

В ответ послышалось слабое шипение.

Официант в белой джелабе разлил мятный чай, мастерски направляя длинную струю из чайника в матовые стаканы. Кэроу, заметив впалые щеки расхитителя могил, заказала еще и пирожные. После того, как он наелся и напился, она задала свой вопрос:

– Итак, что у тебя есть?

Он засунул руку в карман, извлек горсть зубов и бросил на стол.

Наблюдавший за ними Акива выпрямился. Все вокруг стихло, он не замечал ничего, кроме кучки зубов и девушки, которая сортировала их в точности так же, как это делал старый колдун.

Зубы. Маленькие и грязные, похищенные у мертвых – какими безобидными выглядели они на столе. Не попади они в руки Бримстоуна, такими бы и остались.

Задачей Акивы было остановить эту гнусную торговлю и тем самым покончить с дьявольской черной магией.

Он наблюдал, как девушка проверяла зубы – явно со знанием дела. К отвращению примешалось нечто вроде разочарования. Она казалась слишком чистой для такого бизнеса, однако, по всей видимости, он ошибался. Впрочем, в том, что она не торговка, он был прав. Если она делала работу Бримстоуна, то, безусловно, занимала более высокое положение. Какое?

– Боже, Изил, – сказала Кэроу, – какая гадость. Ты принес их прямо с кладбища?

– Массовое захоронение. Секретное. Разгут его обнаружил. Он безошибочно определяет трупы.

– Какой талант.

Кэроу передернуло от мысли, что Разгут с вожделением смотрит на нее, надеясь попробовать на вкус. Она снова занялась зубами. Грязные, с налипшим на корни высохшим мясом, зубы были явно невысокого качества – они принадлежали людям, которые питались грубой пищей, курили трубки и не знали, что такое зубная паста.

Она сгребла их, бросила в остатки чая, прополоскала, а затем вытряхнула на стол мокрую кучку вперемешку с листьями мяты. Теперь зубы стали чуть чище. Один за другим, она осмотрела каждый. Резцы, моляры, клыки, постоянные и молочные.

– Изил, ведь Бримстоун не берет детские зубы.

– Ты не знаешь всего, девочка, – проговорил он.

– Чего я не знаю?

– Иногда берет. Один раз точно было дело.

Кэроу не поверила, – Бримстоун никогда не покупал молочные зубы, ни звериные, ни человеческие, – однако спорить не стала.

– Понятно. Но сегодня он не просил, так что придется отказаться.

Она отодвинула в сторону крошечные зубы и попыталась не думать о маленьких телах в братской могиле.

Каждый крупный зуб она подержала в руках, прислушиваясь к исходящему от него гулу, и рассортировала на две кучки.

Изил с тревогой наблюдал, переводя взгляд с одной кучки на другую.

– Жрали слишком много, да? Прожорливые цыгане! Уже умерли, а все жуют и жуют. Разве так ведут себя за столом?

В основном зубы были стертыми, гнилыми и не годились для Бримстоуна. После сортировки одна кучка оказалась гораздо солиднее другой. На нее и указал Изил.

Кэроу покачала головой и вынула несколько купюр из кошелька, который ей вручил Бримстоун, – плата за несколько жалких зубов очень щедрая, но Изил надеялся на большее.

– Сколько я рыл, – захныкал он, – и что взамен? Бумажки с портретом мертвого короля! Мертвецы всегда пялятся на меня. – Он понизил голос. – Я уже не могу, Кэроу. Я устал. Едва держу в руках лопату. Копаю твердую землю, рою, как собака. Все, с меня хватит!

Жалость захлестнула ее.

– Но ведь есть другие способы зарабатывать на жизнь…

– Нет. Мне остается лишь смерть. Следует гордо умереть, коль нельзя дальше гордо жить. Так говорил Ницше. Мудрый человек. С шикарными усами. – Он подергал собственные задрипанные усы и попытался выдавить улыбку.

– Не верю, что ты хочешь умереть.

– Если бы только был способ освободиться…

– А разве его нет? – горячо спросила она. – Ведь что-то можно сделать.

Его пальцы беспокойно теребили усы.

– Мне не хочется об этом думать, дорогая, но… есть один способ. Если только ты захочешь помочь мне. Ты единственная, у кого хватит смелости и доброты… Ох!

Внезапно он схватился рукой за ухо, по пальцам потекла кровь. Кэроу отпрянула. Наверное, его укусил Разгут.

– Попрошу, только если сам захочу, чудовище! – крикнул расхититель могил. – Да, ты – чудовище! Мне все равно, кем ты был раньше. Сейчас ты чудовище.

Завязалась странная схватка: казалось, старик боролся сам с собой. Рядом в испуге метался официант, а Кэроу отодвинула свой стул подальше от молотящих в воздухе конечностей, видимых и невидимых.

– Прекрати! Прекрати немедленно! – вскричал Изил, вытаращив безумные глаза.

Собравшись с духом, он взял посох и хватил по собственному плечу и сидевшему на нем существу. Он наносил все новые и новые удары, словно избивая самого себя, затем вскрикнул и упал на колени. Посох отлетел в сторону, обе руки прижались к шее. Кровь впитывалась в воротник джелабы – судя по всему, существо цапнуло его еще раз. Мучения, отразившиеся на лице старика, заставили Кэроу броситься к нему, чтобы помочь встать на ноги.

Ошибка!

Сейчас же на шее она ощутила скользкое прикосновение – язык. Ее передернуло. Разгут получил свое. Последовало омерзительное злобное ворчание, и она отпрянула в сторону, оставив расхитителя могил стоять на коленях.

С нее достаточно. Она собрала со стола зубы и взяла альбом.

– Подожди, прошу! – взмолился Изил. – Кэроу, пожалуйста!

Отчаяние в его голосе заставило ее остановиться. Покопавшись, он достал что-то из кармана. Щипцы. На вид заржавленные, но Кэроу знала – это не ржавчина. Щипцы – рабочий инструмент, которым он орудовал во ртах мертвецов.

– Пожалуйста, дорогая, – сказал он. – Больше просить некого.

Наконец она поняла, что ему нужно, и в ужасе отшатнулась.

– Боже мой, Изил! Ни за что!

– Бруксис мне помог бы. Свой я уже истратил. Чтобы отменить дурацкое желание, нужен еще один. Загадаешь, чтобы он отстал от меня. Пожалуйста, прошу!

Бруксис. Желание, более сильное, чем гавриэль, добывают лишь ценой собственных зубов – вырвав их все до единого. Самостоятельно.

При мысли о том, как она один за другим вырывает себе зубы, Кэроу стало дурно.

– Ты совсем ополоумел, – прошептала она, оскорбленная тем, что он смеет предлагать ей такое. С другой стороны, он – безумец, и таковым он сейчас и выглядел.

Она сделала шаг назад.

– Я бы не просил, сама знаешь, но это единственный способ!

Опустив голову, Кэроу быстро пошла прочь и ни за что не обернулась бы, если бы не истошный вопль, раздавшийся у нее за спиной. Он вырвался из хаоса площади Джемаа-эль-Фна и мгновенно заглушил все остальные звуки. Нечто похожее на неистовые причитания, поток высокого звука, какого она ни разу в жизни не слышала.

Исходил он явно не от Изила.

Жуткий вопль разрастался, дрожащий и отчаянный, и наконец разбился, как волна о камень, и стал похож на некую речь – шелестящую, без твердых согласных. Изменения высоты звука, судя по всему, представляли собой слова, но Кэроу, которая владела более чем двадцатью языками, их не знала.