— Да, я Челлина, — сказал он, — а вы кто такие?

— Служба безопасности. Я хотел бы поговорить с вами о вашем друге — Нино Ферзетти.

— Его здесь нет, он не пришел утром на работу.

— Потому что вчера вы что-то подмешали ему в выпивку.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, — запинаясь, проговорил Челлина. Видно было, что он нервничает.

Палуцци быстрым движением сорвал с парня защитную маску и, схватив за ворот, швырнул его на верстак.

— У меня нет настроения играть с тобой в кошки-мышки. Немедленно отвечай!

Кто-то из коллег Челлины, схватив валявшуюся на полу отвертку, двинулся на Палуцци, но Витлок преградил ему путь и расстегнул куртку, показывая висевший в кобуре браунинг. Немного поколебавшись, тот отступил и бросил отвертку на пол. Тогда Витлок выставил всех рабочих из мастерской и встал у двери.

— Ну вот, теперь тебе никто не поможет, — процедил Палуцци сквозь зубы, еще крепче стягивая ворот Вито. — Говори, где пробирка, которую утром передал тебе Калвиери?

Челлина потянулся за паяльной лампой и схватил ее, но Палуцци со всей силой ударил его пистолетом по руке. Вскрикнув от боли, рабочий выпустил лампу, и она упала на пол. Майор же, заломив ему руки за спину, толкнул парня прямо к стоящей посреди комнаты ленточной пиле, включил ее и стал наклонять голову Вито так, что лицо его вот-вот должно было коснуться зазубренного лезвия. Челлина пытался сопротивляться, но напрасно.

— Я скажу, где пробирка! — закричал Челлина. Глаза его расширились от ужаса. — Я все скажу, отпустите меня!

— Говори, — потребовал Палуцци, но не только не отпустил Челлину, а, наоборот, стал пригибать его голову все ближе и ближе к пиле.

— Под верстаком, — задыхаясь, выкрикнул рабочий. Лицо его находилось уже совсем близко от лезвия, когда Палуцци выключил, пилу. Парень, дрожа и закрыв лицо руками, повалился на пол.

— Покажи мне, где она, — прорычал Палуцци и, толкнув рабочего к верстаку, прижал ствол пистолета к его спине.

Челлина наклонился и ткнул пальцем в металлический цилиндр, который был прикреплен изоляционной лентой к верстаку.

— Тебе сказали, что здесь? — потребовал ответа Палуцци.

Челлина покачал головой:

— Нет, мне было приказано держать его в мастерской, так, чтобы никто не видел. Вот я и спрятал эту штуку под своим верстаком.

Витлок наклонился к верстаку и начал искать взрывное устройство, но ловушки, определенно, не было. Тогда он отодрал изоляционную ленту и проверил номер на цилиндре: СР-4785. Тот самый, который значился на металлическом цилиндре, похищенном с завода «Нео-хим». Пока К.В. звонил полковнику, Палуцци продолжал допрашивать Челлину.

— Что тебе еще говорил Калвиери?

— Он сказал, что в полдень кто-то придет за цилиндром.

— Кто этот человек, как его имя?

— Не знаю. Калвиери сказал, что мне назовут пароль.

— Почему ты решил помочь «бригадисту»?

— Моя сводная сестра была членом «бригад» в Милане. И Калвиери пригрозил, что расскажет об этом моей матери. Мама тяжело заболела после смерти дочери, сейчас тоже плохо себя чувствует, вот я и испугался, что с ней опять случится приступ и она умрет. Узнать о том, что Луиза была «бригадисткой» для нее было бы ужасно...

— А как на нее подействует твой арест? Об этом ты не подумал?

Челлина ничего не ответил и закрыл лицо руками.

Закончив разговор с полковником, Витлок сообщил Палуцци, что Филпотт требует немедленно принести цилиндр в офис. Надо исследовать его содержимое.

— А что делать с Челлиной? — спросил майор.

— За ним сейчас придут. Рабочий сообщил вам что-нибудь ценное?

— Потом расскажу, — ответил Палуцци.

— Здорово же вы его напугали! — Витлок покосился на электропилу. — А чтобы вы стали делать, если бы он все же отказался говорить?

— Повозился бы чуть дольше, вот и все, — пожал плечами майор.

— И вы бы изуродовали его лицо пилой? — переспросил Витлок. Он никак не мог поверить, что Палуцци решился бы применить пытку при допросе.

— Конечно! Какой смысл зря угрожать?

— Теперь я понимаю, что имел в виду полковник, — пробормотал К. В.

— О чем это вы?

— О том, что вы и Майк плохо друг на друга влияете, — холодно ответил Витлок и вышел в коридор.

— Нет, я не верю, — говорил Филпотт, вертя в руках цилиндр, — что здесь пробирка. Мне кажется, что нас пытаются сбить с толку. Подождем заключения специалистов, а пока будем продолжать поиски. Может быть, кто-то как раз и хочет, чтобы мы успокоились. Нет, о цилиндре никому пока не надо говорить!

— Вы что, не верите в добросовестность наших сотрудников? — спросил Витлок, с трудом подавив раздражение.

— Нет, я в них верю и думаю, что они будут работать с той же ответственностью и энтузиазмом. Но вот подсознательно... Если мы скажем, что нашли цилиндр, это на них, естественно, повлияет...

Дверь открылась, и вбежал запыхавшийся Колчинский.

— Почему вы никому не сообщили о находке, к чему такая секретность? — возмутился он.

— А что, если здесь нет вируса? — ответил Филпотт, ставя цилиндр на стол. — Вы ничего не сказали Висконти?

— Я все сделал по вашему указанию и сообщил ему только, что я вам нужен, чтобы скоординировать поиски.

— Хорошо. Я поручил Ингрид Хаузер присоединиться к нему и помочь, как только она закончит свой участок работы.

Колчинский взял со стола цилиндр, повертел его в руках и сказал:

— Номер тот же. Почему вы думаете, что это всего лишь подделка?

— Мы слишком легко его нашли. Калвиери спланировал все до мельчайших деталей, и я не верю, что он совершил грубую оплошность в самом конце операции. Однако не будем спешить с выводами. Надо срочно подвергнуть анализу содержимое цилиндра. Наш вертолет уже ждет наверху, на стоянке. Специалисты в Цюрихе готовы немедленно провести исследование.

— Я надеюсь, вы переоцениваете Калвиери, Малколм, — он не так умен, как вы предполагаете.

— Дай-то Бог, — вздохнул Филпотт.

Колчинский сунул цилиндр в карман и вышел из комнаты.

Дорога, ведущая в Бахштрассе, тупиковую часть верфи Утокай, расположенной на берегу озера Цюрих, была закидана камнями и кирпичами, а все сооружения по обеим сторонам дороги выглядели покинутыми. Надпись при въезде гласила: «Осторожно. Ветхие здания. Парковка под ответственность владельцев автомашин». Другая надпись была еще более угрожающей: «Ветхие здания. Очень опасно. Берегитесь. Проезжайте мимо!»

Бахштрассе принадлежала ЮНАКО. Это они, ее сотрудники, придали сооружениям соответствующий вид, разбросали по дороге камни и кирпичи. Уединение и секретность здесь были совершенно необходимы: в звуконепроницаемых катакомбах, идущих вдоль всей улицы, размещался Европейский исследовательский центр ЮНАКО. Попасть туда можно было лишь только через большой склад-пакгауз, расположенный в самом конце тупика. Прямоугольное помещение склада, как и все остальные здания на этой улице, с выбитыми стеклами, выглядело совершенно заброшенным. Дверь, покрытая волнистым железом, на вид сплющенная и поломанная, открывалась изнутри при помощи электронного устройства, но при этом надо было правильно назвать пароль, который менялся каждый день. Крыша сооружения раздвигалась — тоже только по команде испытательного центра. Делалось это в случае крайней необходимости, иначе трудно было соблюсти секретность.

Сегодня как раз был такой случай: крыша раздвинулась, и вертолет приземлился на бетон, крыша задвинулась снова. Пилот заглушил мотор. При помощи гидравлического пресса та часть пола, на которой стоял вертолет, опустилась, и он оказался на стоянке внутри здания.

Колчинский отстегнул привязной ремень. Захватив небольшую, покрытую свинцом коробочку с цилиндром, он вылез из вертолета и спустился по ступенькам вниз, где его уже поджидал специалист в белом халате.

— Мсье Раст ждет вас в своем кабинете, — вежливо обратился он к Колчинскому и с едва скрываемым нетерпением пошел вперед по коридору, показывая Сергею дорогу.