Я приложила козырьком ладонь ко лбу, вглядываясь в колышущуюся даль, стараясь определить ту зыбкую грань, где заканчивается море и начинается небо. Нужно обязательно показать это Владу... Настроение попытавшееся наладится, вмиг испортилось, стоило лишь вспомнить, в каком виде оставила глупого!
Нет, он, конечно, не прав, но и я тоже хороша! Позволила зайти ссоре так далеко! Отвлеклась, понимаешь ли, на свои переживания. Ну, встретила ты Кречета и что с того? Побеседовали мило и разбежались. Кречет не такой дурак, чтоб второй раз наступать на мои грабли. И чего такого особо оскорбительного Влад сказал, что б его по лицу бить? Объяснять нужно было. Словами объяснять! Как вы могли, доктор, мало того что по лицу парню съездить, так еще и привязать, как скотину какую!? Как, как? Руками!
Но то, что еще два часа назад казалось верным и оправданным сейчас не вызывало ничего, кроме глухого раздражения и недовольства собой. А ведь у него, небось, ноги совсем затекли, а если еще и выбраться из петли попытался.... А он ведь может, очень даже может. Вон как матерился, когда привязывала... Ох, только бы он не пытался выбраться - удушится ни за грош! Я круто развернулась и поторопилась обратно, движимая вполне оправданными страхами.
...Влад и не думал выбираться из петли и дело не в его внезапно проснувшейся покорности или сознательности, совсем нет. Причина того, что мужчина так и оставался в достаточно унизительной, если разобраться, позе, была крайне прозаична и обидна до слез - у него заклинило спину. Да, да, именно заклинило, когда Аня слишком резко нагнула его, явственно слышал, как в спине, где-то над задницей что-то щелкнуло. Проснувшаяся боль голодной змеей метнулась вдоль позвоночника, сминая по пути хрупкие кости, добралась до головы, жадно впилась в беззащитный мозг, а змеиный хвост хлестнул по ногам, до самых пяток заставив мужчину крепко выругаться сквозь стиснутые зубы. А потом еще пришлось по приказу руки за спину закладывать, что вызвало еще один приступ боли. Анне естественно ничего об этом не сказал, еще чего! Нет, она бы осталась и решила его проблему на раз, но как быть с гордостью? А так, может, само собой наладится...
После того, как Аня ушла, от души хлопнув дверью, Влад вздохнул свободнее. Надо бы лечь и дать спине отдохнуть. Как будет возвращаться в прежнюю позу, когда Аня вернется, старался не думать. Жмурясь от боли со всей возможной осторожностью расцепил руки и уперся локтями в пол. Боль на удивление начала стихать. Боже, как хорошо! Передохнув несколько минут и тихо радуясь, что боль ушла окончательно, Влад насколько смог перенес вес тела на руки и попытался выпрямить ноги, за что тут же был наказан. Змею сменили несколько огненных смерчей, что весело пронеслись по позвоночнику, доламывая то, что не успела искорежить давешняя змея. Влад протяжно взвыл и поспешил снова опереться о колени. На этот раз боль не уходила долго, менять позу Влад больше не рискнул, но как оказалась, и в этой можно было существовать достаточно сносно, вот только чуть вытянуть шею и прилечь щекой на ковер, только не левой, как положила Аня, а правой.
Из приоткрытого окна тянуло свежестью, слабый ветерок чуть колыхал легкие занавески, предвечернее солнце золотистыми полосками ложилось на стены. Влад длинно вздохнул и прикрыл глаза. От долгого стояния колени и локти начинали побаливать, голая спина заметно подмерзла, и очень хотелось прикрыться. Ссора, из-за которой он оказался в таком плачевном положении, казалась далекой и глупой. Что ему стоило уступить или на крайний случай промолчать? Даже если не согласен. Еще полгода назад он бы так и сделал. Полгода назад он был стопроцентным рабом, редко идущим на прямой конфликт, знавшим, во что этот конфликт может вылиться и если и делавшем что-то противозаконное, то делавшем это молча, что б хозяева не узнали о каверзе, ну, или не узнали о ней раньше времени. А сейчас... сейчас он не знал, кто он. Он уже не раб, но и не свободный. По закону с ним по-прежнему можно сделать все, что угодно, по закону он так и остался вещью, а вот по сознанию... С сознанием выходила накладка, он уже чувствовал достаточно сил спорить с хозяйкой и отстаивать свое мнение, но не чувствовал достаточно решимости для этого. Срабатывали многолетние запреты, надежно вбитые в сознание прежними хозяевами. Впрочем, эти же запреты ничуть не мешали устраивать спектакли наподобие сегодняшнего, а ведь знал, как Аня на 'госпожу' среагирует. Знал и все равно устроил. Или просто испугался? Испугался отеля, номера и той легкости, с которой Аня решала все, казалось бы, неразрешимые проблемы, вон хоть с таможней, и опять возникла необходимость доказывать себе, что ее расположение блеф и проверять границу дозволенного? Потому что если блеф, то проще и привычнее и можно опять чувствовать себя пронырой, все еще способным перехитрить мир. Ну, что - проверил, идиот!? Девушку расстроил, сам оказался в положении лучше не придумаешь.
Щелчок открываемой двери громом пронесся по пустому номеру, заставив мужчину длинно вздрогнуть и болезненно поморщиться. Быстрые шаги прошелестели по ковру и замерли у открытой двери в комнату. Легкий вздох... облегчения? Или показалось? А на что она, интересно рассчитывала, что он, наконец, сбежал? Аня прикрыла дверь, так и не зайдя в комнату, набрала какой-то номер, телефон, на тумбочке у кровати мелодично позвякивал. Влад насторожено прислушивался к движению в соседней комнате, уговаривая всех богов, что бы Аня задержалась, разговаривая по телефону или еще по каким делам, тогда у него будет несколько лишних минут покоя.
Мечты о том, что все наладится само собой, таяли с каждой минутой, за любое движение Влад расплачивался тянущей болью. Аня может вот-вот вернуться, и что делать, мужчина не представлял, по-прежнему не собираясь жаловаться и ставить ее в известность о том, что приключилось. Она его обязательно отвяжет и ему придется вставать, а со вставать сегодня, да и, похоже, навсегда, проблематично, потому что у него вряд ли когда-нибудь появится возможность ходить. Влад, конечно, не доктор, но почему-то казалось, что в его спине что-то окончательно сломалось.
- Ну, что - угомонился? - поинтересовался сверху Анин голос, заставив Влада в очередной раз вздрогнуть и прочувствовать весь букет ощущений, к которым еще добавилась тоска по утраченному одиночеству. И как ей это удается так тихо подкрадываться? Он мог поклясться чем угодно, что не слышал ее шагов. Влад недовольно засопел, приготовившись геройствовать.
- А ты мне не сопи, - хмыкнула она, обходя его и присаживаясь на кровать так, что он не мог ее видеть, для этого пришлось бы совершить почти невозможное - повернуть голову. - Мы уже можем поговорить или будешь продолжать маяться дурью?
Влад предпочел отмолчаться, в надежде, что она разозлиться и уйдет. Как всегда ошибся уходить она и не собиралась.
Благодетельная госпожа, мысленно взмолился Влад, только не надо проявлять благотворительности к своему рабу! Не надо его отвязывать и позволять подняться... Аня наклонилась, и Влад почувствовал, как дернулся ремень.
- Значит, будешь продолжать, - спокойно констатировала она, снимая привязь с его шеи, - ну, что ж, твое право. Только делай это не в моей спальне. А теперь поднимайся, и освободи комнату от своей кривой рожи. Давай, давай, вставай! Я понимаю, у тебя ноги затекли, но это не причина стоять здесь и действовать мне на нервы.
Да, конечно, это совсем не причина, тоскливо подумал Влад, и глубоко вздохнув, медленно поднялся, стараясь не обращать внимания на крохотные ядерные взрывы, произошедшие в его теле от этого простого движения, на лбу выступили предательские бисеринки пота, а окружающий мир затянуло странной дымкой. Нужно держаться прямо, напомнил себе Влад, и идти не спеша, уговаривая переломанную спину чуть-чуть потерпеть. Главное выйти из комнаты, что б она не видела, а там он уж как-нибудь.... А то еще, чего доброго, решит, что на жалость собрался давить!
