- Аня, что - все? - хриплым голосом спросила Васена, в ее глазах стояли слезы.

- Все, - кивнула я, имея в виду операцию и не задумываясь над смыслом, который вложила Васька в эту фразу.

Васена побледнела и начала заваливаться набок. Саха даже не сдвинулся с места, казалось, его ноги приросли к полу, остальные застыли с выражением ужаса и растерянности на лицах. Я непонимающе оглядывала окружающих. Положение спас Шальнов, появившийся в дверях кухни с бутербродом в руке.

- Что ты несешь, ну что ты несешь! - Укорил он меня.

И кинув бутерброд на полочку подскочил к Васене, поддержал ее, похлопал по щекам и дождавшись когда она откроет глаза улыбнулся.

- Все в порядке, мамочка, - засюсюкал он, - не надо так нервничать и волноваться. Вы не поняли друг друга, Олег жив и уже через недельку сможет встать на ноги.

- Так операция прошла нормально? - Все еще не веря, спросил Саха.

- А как еще по-твоему должно быть? Конечно, пришлось удалить одно ребро и зашить еще кое-что, но в основном все в порядке, - огрызнулась я, - я по-твоему способна угробить Олежку? Что бы потом, соответствуя своей мерзкой натуре, он приходил ко мне по ночам? Не дождетесь!

- А что мы еще должны были подумать? - Принялся отбиваться от моих нападок егерь, - ты сползла по лестнице вся в крови, мрачная и взмыленная, молча закурила. Что еще нам оставалось думать?

- Хорош ругаться, - попросил всех папа, - я предлагаю всем отправиться спать, ночь была не из легких и все очень устали.

- А как же Олег? - Встрепенулась Васька.

- Не беспокойтесь, мамочка, - подмигнул ей Макс, - я с ним побуду, вот только машину отправлю и сообщу, что меня на работе сегодня не будет.

- Не дури, отправляйся в город, - я выпустила клубы дыма в его сторону, - к тому же тебе надо составить отчет о проделанной работе и написать объяснительную начальству... - Макс расхохотался, и я замолкла на полуслове, мне стало обидно, - что такого веселого я сказала?

- И как ты себе это представляешь? - Все еще смеясь, спросил он, - каким макаром я буду стучать Шальнову на Шальнова? Ты себе представь только, как будет звучать моя объяснительная записка, это будет что-то в этом роде, - Макс нахмурился, а потом заговорил, - начальнику госпиталя Шальнову, от начальника госпиталя Шальнова. Прошу принять меры в связи с моим непотребным поведением и с тем, что я самовольно...

- Макс, - прервала я его, - перестань паясничать, я же не знала, что ты и есть начальник госпиталя.

- Прости, мой ангел, я просто немного устал, - сразу посерьезнел Макс.

Влад, до этого спокойно наблюдавший за нами, при словах 'ангел мой' вдруг вскочил и, громко хлопнув дверью, вышел из дома.

- Что это было? - Не понял Макс.

- Шиза, - махнула я рукой, - вы как хотите, а я спать.

- Ань, а можно я к Олегу схожу? - Умоляюще посмотрела на меня Васька.

- Нет, - покачала я головой, - там все равно сейчас делать нечего, он под наркозом, не забывай, он перенес тяжелую операцию и он в 'аварийной' стадии, она продлится первые сутки. Вот когда оклемается чуток, тогда может быть, а сейчас иди спать.

- Хотя бы на минуточку, - она обратилась за помощью к Максу.

- Конечно, мамочка, - не задумываясь, разрешил он, - сколько угодно.

- Макс... - начала было я, но он меня прервал.

- Какая разница? Уж если мальчишке провели операцию в таких условиях и он до сих пор жив, то ничего с ним не сделается.

- Делайте что хотите, - отступилась я и пошла наверх.

Зайдя в комнату я, как была в одежде, рухнула на расстеленную кровать и тут же уснула.

...Влад стоял, подставив лицо утихающему дождю. Происходящее ему определенно не нравилось, так, будто этот Макс забрел на его территорию, и пытается самым наглым образом обокрасть, а он, Влад, ничегошеньки и поделать с этим не может. Как Аня может позволять этому Максу называть ее 'ангел мой'? Ведь он совсем Ане не подходит, такой весь лощеный, чистенький, одним словом - маменькин сынок. Ане нужен совсем не такой мужчина. Ей нужен кто-то сильный, кто смог бы защитить ее и кто бы любил ее так же... Так же как кто? Как он, Влад? От этой мысли даже застонал, изначально зная, что никаких прав любить не имеет, а уж ревновать тем более. Но хотелось-то как! Да и отдавать Аню какому-то там Максу было выше сил. Пусть Влад раб, пусть ему нельзя и близко подойти к Ане со своими чувствами, но все же, ему можно тихо любоваться ею издалека. Просыпаясь посреди ночи заходить к ней в комнату, садиться рядом и смотреть, просто смотреть, и представлять, какой у них могла бы быть жизнь. А тут появляется этот Макс, и все летит неизвестно куда!

Влад вытер лицо и побрел в дом - ревность ревностью, а оставлять Аню одну в доме с этим маменькиным сынком тоже не стоит, в этот момент он как-то не задумывался, что дом доверху набит Аниными родственниками и есть, кому оградить ее от чьих бы то ни было притязаний.

Влад вихрем взлетел по лестнице и успел как раз во время - Макс нагло заходил в комнату, где спала Аня. Схватив незваного гостя за плечо, выволок в коридор, придавил к стене, упершись ему в плечи обеими руками и тихо, боясь разбудить весь дом, прошипел:

- Не смей соваться туда! Все зубья повышибаю!

- Ух, какие мы грозные, - фыркнул Макс, расплываясь в улыбке, - а тебя, позволь спросить, туда кто-нибудь звал?

- Я там живу, - оторопел Влад от подобной наглости.

- Слушай сюда, крутой мальчик, - чеканя каждое слово, проговорил Макс, - Аня только что закончила крайне сложную операцию и устала, как собака. Ей сейчас совершенно не нужна та сцена, которую ты здесь собираешься устроить, так что постарайся держать себя в руках. К тому же, зная твою хозяйку настолько хорошо, как тебе не узнать никогда, я больше чем уверен, она завалилась спать, в чем была. А на ней, я тебе напомню, сырая пижама, так что девушку нужно срочно переодеть. Такому, как ты, я этого позволить не могу. Не дорос ты еще до этого. Так что оставайся с этой стороны двери и не смей поднимать шум. Там, - Макс указал на ближайшую дверь, - спит ее дядя, а там, - он кивнул головой вниз, - спит ее отец. А теперь представь, что они с тобой сделают, если услышат, хоть малейший шум? Мне и рук к тебе прикладывать не придется. Так что стой, где стоишь и отпусти меня.

Лицо стянуло злобой поражения, но Макс из-за недостатка света этого заметить не мог. Влад отпустил руки, прекрасно осознавая - этот заносчивый ублюдок прав, и шум сейчас вовсе ни к чему, и не из-за того, что сюда явятся Анины родственники мужского рода, а потому, что Ане действительно нужен покой. Парень отступил на шаг, позволяя Максу пройти в комнату, да и что мог еще сделать? Он ведь всего-навсего Анина собственность и не более.

Макс появился в коридоре, пробыв в комнате ровно столько, чтобы успеть раздеть Аню и накрыть одеялом. Макс тихо прикрыл за собой дверь и, проходя мимо Влада, как ни в чем не бывало, сунул в руки сверток влажной ткани, бросил походя: 'Постирай!', направился вверх на чердак. Влад был зол и обижен, на кого, правда, точно сказать не мог - то ли на себя, то ли на Макса. Спустился вниз, положил пижаму в ржавых пятнах крови, в холодную воду, добавил туда моющего средства, вышел из дома.

На востоке робко занималась заря, окрасив край неба в серовато-сиреневую полоску. Ветер разогнал тучи, оставив лишь быстро тающие в предрассветной мгле звезды. Влад обошел дом и направился прямиком в сарай, где хранилось сено. Зарывшись поглубже в сухую траву, и пытаясь не обращать внимания на то, как сено царапает и колет кожу, закрыл глаза, заставляя себя уснуть...

Глава 9.

Пробуждение было даже хуже чем с похмела: голова гудела пчелиным улем. Кое-как собрав ее с подушки, огляделась. Я была в комнате одна. В окошко заглядывало солнышко. Нащупав часы, лежащие под кроватью и прищурив один глаз, воззрилась на табло. Ух, ты! Целых четыре часа спокойного сна. Спасибо, Макс!