Приходилось полагаться на быстрые и смелые действия самих десантников и, главным образом, на превосходство над противником фронтовой и флотской авиации в районе высадки (мы нацелили сюда до 250 самолетов, из них около 140 штурмовиков и бомбардировщиков). Наметили активно использовать артиллерию кораблей флотилии. И наконец, десантникам предстояло интенсивнее использовать собственные средства: легкие пушки, пулеметы, противотанковые ружья и минометы.

И план наступления, о котором я уже рассказал подробно, был успешно осуществлен.

В результате победы на Карельском перешейке, успеха наступления в Межозерье группировки. финской армии были разгромлены и отброшены на 110 - 130 километров. Вся Ленинградская область, большая часть территории Карелии, включая Петрозаводск, были освобождены. Финское правительство вскоре решило прекратить военные действия и выйти из блока стран, поддерживающих гитлеровскую Германию. Фашисты лишились еще одного сателлита, что значительно ухудшило общее положение армии на левом фланге советско-германского фронта.

Для нас же это означало расширение операционной зоны Балтийского флота, значительное улучшение общей оперативной обстановки в восточной и средней частях Финского залива, что позволяло полностью контролировать все фарватеры, идущие из Кронштадта в Лужскую губу, на острова Лавенсари, Сескар и в Выборгский залив, надежнее охранять коммуникации, сделать их более устойчивыми и малодоступными для противника.

Здравствуй, Эстония!

Фашисты всеми силами и средствами препятствовали выходу наших кораблей и особенно подводных лодок за пределы гогландской минной позиции.

Наша разведка еще в начале августа установила, что в портах от Свинемюнде и Гдыни до Лиепаи и Вентспилса находятся 2 фашистских линейных корабля, 4 тяжелых и 4 легких крейсера и 13 эскадренных миноносцев. Легкие силы противника находились и севернее - в Рижском заливе и в портах Эстонии, вплоть до бухт Локса и Кунда, восточнее Таллина. Значительная часть легких сил находилась в Финском и Рижском заливах.

Ставка Гитлера объясняла перевод большой части кораблей своего флота из портов и баз Северного моря в балтийские воды только необходимостью вывести их из-под ударов американской и английской авиации. Но в этом было мало правды. Из огня да в полымя, как говорится, нормальные люди не бросаются. Генералы Гитлера скорее рассчитывали на то, что англичан и американцев до известной степени устроит усложнение задач советского командования. Впрочем, фашистское командование и здесь просчиталось. Значительные силы флота, сконцентрированные им на Балтике, из-за минной опасности не могли полноценно использоваться для боевых действий. Однако в связи с тем, что положение немецко-фашистских войск на сухопутном фронте ухудшилось, оно вынуждено было, не считаясь с потерями, активизировать с августа свои боевые действия в средней части Финского залива. Корабли и авиация фашистов довольно часто вступали в бой с нашими кораблями. Снова появились в заливе фашистские подводные лодки, вооруженные электрическими торпедами с акустическим взрывателем. Кстати, двигатели таких торпед работали от аккумуляторов и имели важное преимущество перед другими типами этого оружия: бесследность при движении под водой к цели. Кроме того, они могли быть снабжены специальным взрывателем, срабатывающим в акустическом поле (шум винтов) корабля.

Усложнялась и минная обстановка. До сентября 1944 года противник к ранее поставленным минным заграждениям добавил, как стало потом известно, более 16 500 мин различного назначения и минных защитников.

Балтийский флот, стремясь сковать действия противника, также постоянно подновлял свои минные заграждения. Финский залив буквально был усеян минами. Всего к концу кампании 1944 года в заливе нами и противником было поставлено около 67 тысяч мин, причем фашисты основные минные постановки производили против наших малых кораблей - тральщиков, сторожевых и торпедных катеров. О том, насколько велика была плотность минных заграждений и сложна обстановка для плавания, свидетельствуют подрыв и гибель в Нарвском заливе трех фашистских эскадренных миноносцев в ночь на 19 августа. Но мины были причиной и 49 процентов всех наших потерь в корабельном составе. При этом из общего количества потерянных нами надводных кораблей 70 процентов приходилось на катерные тральщики, сторожевые и торпедные катера.

Таким образом, к осени 1944 года в Финском заливе складывалась довольно сложная обстановка. Шла напряженная борьба за уничтожение мин противника на гогландской позиции, готовились новые фарватеры, ведущие в Нарвский залив, с целью вывода надводных кораблей, необходимых для прикрытия фланга и поддержки наших сухопутных войск при их продвижении на запад.

К началу операции по освобождению Эстонии флот располагал эскадрой надводных кораблей, соединениями авиации, подводных лодок, торпедных катеров, шхерных кораблей, морской железнодорожной артиллерии и военно-морскими базами, в состав которых входили части охраны водного района, береговой и зенитной артиллерии. На Чудском озере к этому времени была сформирована бригада речных кораблей, которая имела количественное и качественное превосходство над противником.

Как я уже говорил, при вынужденном бездействии крупных надводных кораблей - крейсеров и эскадренных миноносцев - большое значение приобрела боевая деятельность авиации флота. Она надежно удерживала господство над заливом. Более того, полки нашей минно-торпедной и бомбардировочной авиации к этому моменту находились уже и на аэродромах, срочно оборудованных на освобожденной территории Литовской ССР, откуда наносили удары по морским сообщениям врага в средней и южной частях Балтийского моря. Они были очень болезненны для гитлеровцев. Ведь в условиях, когда немецко-фашистские войска были отброшены далеко на запад, а их сухопутные пути сообщения нарушены, перевозки морем приобрели для противника, особенно для его группы армий "Север", важнейшее значение.

В ходе подготовки операции по освобождению Эстонии на флоте выполнялась большая организационная работа, связанная с предстоящим перебазированием на территорию Эстонии, Латвии и Литвы частей, соединений, тылов и различных служб с их весьма сложным и громоздким хозяйством. Предстояло восстанавливать всю систему базирования, оставленную нами летом 1941 года.

Одновременно шла подготовка к освоению передаваемых нам островов в Финском заливе и арендованной у Финляндии Советским Союзом военно-морской базы Порккала-Удд (5 сентября 1944 года боевые действия против вооруженных сил Финляндии были прекращены). Мы также планировали после заключения перемирия с финнами использовать действующие шхерные фарватеры для вывода наших подводных лодок в Балтийское море, минуя гогландскую и нарген-порккалауддскую противолодочные позиции в Финском заливе.

Масштабы работ росли, и мы едва с ними справлялись. Флот получил и должен был срочно освоить новые аэродромы, спешно формировать новые стационарные батареи и маневренные базы. Мы укрепляли бригаду речных кораблей восточной части Нарвского залива, готовили гарнизоны и посты СНиС для размещения на островах Финского залива и во многих пунктах его побережья, а главное готовили флот для перехода в Таллин. Легко сказать: переход в Таллин.

Без траления мы не могли даже выдвигать корабельные дозоры на запад, а тем более готовить общее наступление сил флота. Не случайно в составе легких сил важнейшее значение в то время имели бригады траления. На флоте уже действовали отлично укомплектованные и подготовленные соединения капитанов 1 ранга Ф. Л. Юрковского и М. Ф. Белова, но мы создавали и третью бригаду под командованием капитана 1 ранга И. И. Мешко. Задачи и масштабы траления были настолько сложны и велики, что имелась настоятельная необходимость в формировании еще не одной, а многих бригад траления. Увы, наши возможности по-прежнему были ограничены.

Образно говоря, на море как будто бы шла размеренная позиционная война. Тральщики шаг за шагом преодолевали сопротивление врага и каждые две-три мили очищенных фарватеров позволяли нам последовательно передвигать дозоры все далее на запад, сначала к средней части Финского залива, а позже и в юго-западную его часть.