Мы работали с ним локоть к локтю уже не один год. В дни, когда наша страна давала отпор финским прислужникам империалистов-маннергеймовцев, Михаил Иванович являлся заместителем командующего военно-воздушными силами флота. С начала Великой Отечественной войны Самохин успешно руководил боевым использованием авиации флота, доукомплектовывая части машинами, техникой и оружием, готовил кадры. Михаил Иванович обладал огромной энергией, незаурядными способностями, многолетним опытом.

Летом 1941 года корабли Балтийского флота вынуждены были отойти в гавани неприступного Кронштадта, устье Невы. Наша авиация, потеряв аэродромы на западе, оказалась без баз. Впору было приуныть. Но генерал Самохин, наоборот, был сгустком энергии. И, несмотря ни на что, балтийские летчики продолжали драться. Наскоро создавались аэродромы, склады топлива и боезапаса, ремонтные мастерские, учебные пункты, служба погоды на новых трассах. Михаил Иванович докладывал в Военный совет флота, что боевые экипажи должны получать специальное питание в отдельных столовых, иметь в своем распоряжении здравницы и дома отдыха для передышки после боев. Мы по возможности помогали.

... Спустя несколько дней мне доложили о действиях штурмовиков. Питомцы Самохина поработали, как он и обещал, отлично. Балтийцы, естественно, стремились на простор родного моря. Еще за месяц до развертывания активных действий флота в Выборгской операции летнюю кампанию открыли соединения торпедных катеров, истребительный отряд и все наши тральщики.

Едва Финский залив очистился ото льда, как с острова Лавенсари мы выдвинули корабельные дозоры. Большое соединение тральщиков очищало от мин восточную часть Нарвского залива, а морская авиация, сторожевые и торпедные катера охраняли их.

Первые боевые столкновения наших катерников с сильными группами кораблей противника произошли в ночь на 30 мая вблизи острова Гогланд.

Еще в 1943 году с командирами катеров в учебном кабинете было проведено четыре тысячи атак. Применялись и анализировались самые сложные варианты, как идти в бой и побеждать ночью и днем. Надо сказать, что дневные атаки катеров некоторые офицеры рассматривали как самое последнее дело тактики. Кое-кто вообще сомневался в целесообразности обучения офицеров торпедным атакам, когда противник почти недосягаем для наших торпедных катеров. Командир бригады капитан 1 ранга Евгений Владимирович Гуськов, офицер рассудительный, с доброй хваткой и трезвым умом, не обращал внимания на ворчунов и продолжал тренировки. И не зря: известные катерники Герои Советского Союза В. П. Гуманенко, С. А. Осипов, А. И. Афанасьев, Б. П. Ущев, И. С. Иванов, А. Г. Свердлов, В. М. Жильцов и многие другие научились совершать дневные торпедные атаки, требовавшие высокой тактической подготовки.

В ночь на 30 мая группа торпедных катеров, которой командовал капитан 3 ранга В. М. Старостин, должна была нанести удар по кораблям на морских сообщениях противника в Нарвском заливе. Еще на подходе к заливу были обнаружены вражеские тральщики. Один из них сразу был выведен из строя, остальные отошли под защиту береговых батарей.

Второе столкновение с противником произошло через сутки. Шесть торпедных катеров под командованием Героя Советского Союза капитана 3 ранга С. А. Осипова, прикрываемые четверкой Ла-5, вышли из бухты Лавенсари на исходную позицию. Они форсировали минные поля и вышли на поиск. Вскоре наблюдатели обнаружили большую группу вражеских кораблей. Часть из них занималась тралением, а другие прикрывали их. Открытый фашистами отсечный артиллерийский и пулеметный огонь был очень плотным. Но Осипов умел хорошо маневрировать. Он приказал одному из катеров поставить дымовую завесу. Этот приказ немедленно и четко был выполнен экипажем старшего лейтенанта Глушкова. Осипов развернул для атаки остальные катера. Первым пошел Калинин. Это была первая атака молодого командира. За ним смело ринулся сквозь огненный шквал и второй молодой командир - коммунист Суворов. Боцманы коммунисты Алексеев, Арефьев, Кузнецов били из пулеметов по экипажам кораблей противника.

Глушков вторично поставил дымовую завесу, и на гитлеровцев обрушилась новая серия результативных ударов. Устрашившись потерь, немцы вызвали на помощь авиацию. Группа воздушного прикрытия, возглавляемая гвардии старшим лейтенантом В. И. Черненко, несмотря на численное превосходство врага, сумела сковать истребителей противника. В этом бою рядом с ветеранами отлично зарекомендовали себя и новички.

Подобные ожесточенные схватки в Нарвском заливе повторялись и в последующие дни. Например, в ночь на 5 июня наши торпедные катера уничтожили вражеский тральщик типа М-37.

А впереди предстояла задача посложнее. Правда, в ней не все обошлось без накладок. Однако расскажу по порядку.

Еще 16 июня командир Островной базы вице-адмирал Г. В. Жуков получил приказание занять островок Нерва, оставить на нем для обороны гарнизон и организовать наблюдательный пункт. В мирное время на острове Нерва имелся маяк. Башня этого маяка была разрушена еще во время боев 1941 года, а затем в течение двух лет крохотная территория острова являлась ничейной. Ныне же, в период наступления, наблюдательный пункт здесь был крайне необходим флоту. Я очень беспокоился: не опередили ли нас враги? В ответ на мои опасения начальник штаба флота отрицательно покачал головой, и в углах его губ появилась усмешка.

- Нет, они полезут на остров не раньше, чем узнают о нашей высадке.

Высадку усиленной роты морской пехоты проводили в ночь на 20 июня. Ее прикрывали торпедные катера под командованием Героев Советского Союза С. А. Осипова, Б. П. Ущева, И. С. Иванова и В. И. Тихонова. В свою очередь для поддержки торпедных катеров в этом районе находились морские бронекатера, катера-охотники под командованием командира соединения капитана 1 ранга Е. В. Гуськова.

На морском охотнике 106 вместе с Гуськовым находился и командир истребительного отряда Михаил Васильевич Капралов, много раз бывавший в дневных и ночных схватках с катерами противника.

В 23 часа на севере внезапно появились силуэты двух довольно крупных кораблей. Гуськов повел отряд на сближение с противником. Гитлеровцы заметили наши катера на дистанции дальности артиллерийского огня, сразу же отвернули на обратный курс, предполагая, видимо, что у нас торпедные катера, и открыли огонь. Один из первых снарядов разорвался рядом с флагманским катером. Осколками был тяжело ранен М. В. Капралов.

Теперь было ясно, что отряд, столкнулся с миноносцами, чье артиллерийское преимущество перед морскими бронекатерами бесспорно. Гуськов сообщил о ситуации Осипову, торпедные катера которого обеспечивали в этот момент высадку на остров Нерва. Осипов быстро определил, что это германские миноносцы типа Т. Заманчивая цель! Но тут командир дивизиона либо погорячился, либо поторопился и принял неправильное решение: приказал атаковать миноносцы лишь одному отряду Ущева. Нападение в лоб не удалось. Ожесточенный огонь нанес катерам серьезные повреждения, а выпущенные торпеды прошли мимо цели.

Этот неприятный урок должен был напомнить командиру дивизиона правила атаки торпедными катерами. Однако Осипов после отхода Ущева повторил локальную атаку силами отряда капитана 3 ранга В. И. Тихонова. Снова наших катерников встретил энергичный отпор. Миноносцы отошли к шхерам. Но прошел час, и они опять появились. Несомненно, у противника была цель сорвать высадку нашего десанта. Только теперь, опасаясь окончательно проиграть бой, командир дивизиона приказал атаковать миноносцы одновременно всеми катерами, у которых остались торпеды и не было серьезных повреждений. Пользуясь ограниченной видимостью и преимуществом в скорости, катера двумя группами взяли миноносцы в клещи, надежно прикрывая себя дымовыми завесами. Один вражеский корабль был торпедирован, а другой, уклоняясь от новых атак и не оказав помощи гибнувшему экипажу, поспешно скрылся в шхерах.

Утром 20 июня на Нерву была высажена рота морской пехоты, выгружена материальная часть батареи, и остров превратился в опорный пункт флота, очень важный для последующих боевых действий в этом районе.