– Быстрее!

Головокружение усилилось. Перед глазами поплыли круги, зазвенело в ушах. Саавик бессильно опустилась на колени и ощутила приятную прохладу гладких камней чужой планеты.

Наконец транспортационный луч перенес Дэвида и лейтенанта на «Энтерпрайз». Едва они появились на платформе, как в транспортный отсек ворвался Джеймс Кирк. Дэвид и Саавик держались за руки и были чрезвычайно бледны.

Трогательно, конечно, подумал Кирк, но очень опасно во время транспортации. Слава Богу, никто из них не остался без руки.

– Молодой человек, – обратился капитан к сыну, – по-моему, ты хотел мне что-то сказать.

Дэвид отпустил руку Саавик и сошел с платформы.

– Да, хотел.

Адмирал и молодой человек отошли в сторону, а Саавик, пошатываясь, подошла к краю платформы и медленно на нее опустилась.

Разговор отца с сыном получился довольно нервным и шумным. Никто из них не слушал друг друга. По отдельным громким репликам Саавик поняла, что адмирал большей частью укорял, а Дэвид оправдывался.

– Лейтенант, вы в порядке? – заботливо спросил дежурный кадет.

– Да… конечно.

Саавик пришлось применить все свое вулканское искусство самовнушения, чтобы подняться на ноги и не упасть в обморок. Ее состояние было усугублено тем, что она в последние дни очень мало спала.

– Адмирал, – позвала Саавик, но ни Кирк, ни Дэвид ничего не слышали. – Адмирал Кирк!

Наконец, капитан обратил внимание на женщину.

– В чем дело, лейтенант?

– Могу я быть свободна? Мне надо подготовиться к перемещению на «Гриссом».

– Да, можете идти, – строгим голосом ответил капитан.

Саавик наслаждалась тишиной, теплом и уютом своей каюты. Из головы не выходило странное и необъяснимое поведение Дэвида. Приготовления к переходу на другой корабль так и остались незаконченными, но лейтенанту, привыкшей к военному, спартанскому образу жизни, достаточно было нескольких минут, чтобы собрать все вещи и привести себя в порядок.

Медленно и как-то отрешенно Саавик удалила с блестящей поверхности фазера все остатки растительности. Ей встречались уже растения, которые, как змеи, обвивали тонкие предметы, но эти, из тоннеля, опутывали мгновенно.

Как интересно, подумала Саавик, было бы провести полное исследование Регула-Один. Она была не менее Дэвида увлечена идеей узнать все результаты с «Генезисом».

Саавик поднесла к лицу один из разорванных листочков и глубоко вдохнула таинственный очаровательный запах. Тотчас же похолодели ее руки, и вновь закружилась голова. Отведя руки от лица, Саавик внимательно рассмотрела листочек и нахмурилась. Затем она быстро собрала все листья и остатки стеблей и вложила их в пластиковый пакет.

Дэвид перешел в наступление. Сложив руки на груди и непонимающе глядя на сына, Джим Кирк спросил:

– Дэвид, я не понимаю, из-за чего ты так сердишься? Кэрол сказала, что ни за какие деньги не вернется в сектор Мутара. Естественно, я подумал, что и ты тоже.

– Следовало бы спросить меня! – продолжал возмущаться Дэвид. Его несказанно обрадовал отказ матери, но он решительно не мог понять, почему не считаются с его личным мнением. – Я скажу, почему ты ожидал от меня такого же отказа! За многие годы ты привык к тому, что люди по взмаху твоей руки прыгали перед тобой, как лягушки, и теперь тебе не приходит в голову, что у каждого есть свои мысли, заботы и свое мнение!

– Если ты о людях так думаешь, значит, ты их совсем не знаешь, – усмехнулся Кирк. – Я уже извинился. Почему же ты до сих пор дуешься?

– Ты вполне мог бы послать меня на «Гриссом», – А ты уверен, что это разумно?

– А почему бы и нет?

– Просто я подумал… – заметив воинственный взгляд сына, Кирк замолчал, а затем произнес:

– Буду честен, Дэвид. Я очень надеялся, что ты останешься на борту «Энтерпрайза». Я до сих пор не могу примириться с теми бесцельными и пустыми годами, когда я не знал о тебе. Нравится тебе это или нет, но я твой отец…

–… Который двадцать лет игнорировал мое существование! – возмущенно перебил Кирка Дэвид.

– Дэвид!..

– Который набродился по Галактике, а теперь ждет от меня сыновьей благодарности! – не унимался молодой Маркус.

– Все, что мне нужно, – чтобы мы попытались стать друзьями.

– Слишком поздно! Ты ходишь за мной по пятам, ставишь передо мной препятствия! Неужели ты думаешь, что таким способом можно завоевать мою дружбу?!

Беседа явно заходила в тупик, разжигая лишь неприязнь друг к другу. В конце концов Кирк решил снять напряжение, чтобы дело не закончилось взаимной ненавистью.

– Я понимаю, почему ты так зол и разочарован. Но я надеюсь, что однажды ты простишь и примешь меня таким, какой я есть. А сейчас… Давай попробуем просто тактично относиться друг к другу, хотя бы ради твоей матери.

– Ради моей матери?! С каких это пор ты стал заботиться о ней?

– Может, ты все-таки умеришь свой пыл? – спросил Кирк и, опустив глаза, горько произнес:

– Собирай свои вещи. «Гриссом» через час сходит с орбиты.

Не взглянув на сына, капитан быстро вышел из отсека.

Чуть помедлив, Дэвид тихо постучал в дверь каюты Кэрол Маркус. Никто не ответил. Подождав, он постучал еще раз. Наконец двери открылись, и Дэвид ступил в темноту.

– Мама, где ты?

– Здесь, Дэвид.

Голос Кэрол был теплым и спокойным.

– Все, что ты оставила там, в пещере, я захватил с собой, – Спасибо.

Кэрол включила свет.

– Мне сказали, что ты не захотела возвращаться в сектор Мутара.

– Да, я отказалась, – ответила Кэрол, – хотя и не против вернуться. Но сейчас не могу.

– А я напросился. Я считаю важным, чтобы кто-то из нас двоих был в исследовательской группе. – Кэрол задумчиво посмотрела на сына.

– Я понимаю, почему ты хочешь возвратиться на Землю, – продолжал Дэвид, Может, и мне следовало бы?

– Было бы неплохо.

– Мама, я думаю, что кто-то должен следить за действиями военных. Если махнуть на все рукой, они смогут натворить много бед. Нет, за ними нужен глаз да глаз.

– Да, – поддержала Кэрол, – и ты прав. Кто-то из нас должен быть там. Может, было бы лучше, если бы мы оба не спускали с них глаз?

– Нет! – воскликнул Дэвид, но тут же успокоился. – Похоже, это будет долгая прогулка. Кто-то действительно должен наблюдать за военными, но только не мы оба. Пойми, мама, я покидаю тебя, чтобы в одиночку делать тяжелую работу.

– Но я всегда боялась…

– Боялась? Чего?

– Есть одна причина, Дэвид, по которой я никогда не говорила тебе, что Джим Кирк – твой отец. Вернее, причин много, но есть одна, которая…

– Не понимаю.

– Я боялась, что, как только ты узнаешь, что твой отец – капитан военного корабля, ты тотчас же спрячешься на первом попавшемся судне, чтобы бороздить Галактику. И тогда из-за твоего мальчишеского романтизма я никогда тебя больше не увижу, – Кэрол вздохнула. – Я сказала Джиму, что ты – единственное, что у меня есть. Наверное, я была не права; возможно, мне следовало бы позволить тебе самому сделать свой выбор.

– Какой еще выбор? – рассмеялся Дэвид. – Неужели ты всерьез полагаешь, что у меня когда-нибудь повернется язык произносить все эти «есть, сэр!» и «никак нет, сэр!»?

Рассмеялась и Кэрол.

– Я всерьез полагаю, что тебе не помешала бы воинская дисциплина. Тогда ты не совершал бы детских, необдуманных поступков.

– Я никогда, никогда не смогу стать военным! – сжав кулаки, с пафосом заявил Дэвид.

– Да? Но когда ты впервые увидел отца, то чуть не сбежал на его корабль.

– Обещаю, что я никогда не брошу тебя на долгое время!

– Я знаю.

– Они скоро снимаются с орбиты. Мне лучше идти.

– До свидания, Дэвид. Береги себя.

– Да, чуть не забыл… – Дэвид забрался рукой под рубашку и вытащил матерчатый сверток. – Все ящики с записями были опечатаны, но чуть раньше я настоял на проверке их содержимого и на какое-то время остался один… – Дэвид развернул сверток и протянул матери блестящую серебристую пластину с темно-синими линиями и пунктирами. – В общем, я стащил это для тебя. Это карта второго этапа по программе «Генезис».