— Я думаю, мы не будем спорить в этом вопросе с наркомом ВМФ. Вы, товарищ Кузнецов, отвечаете за эту часть операции. Я надеюсь, вы понимаете, какую ответственность на себя берете.
— Так точно, товарищ Сталин. Хотелось бы еще обсудить приблизительные сроки начала боевых действий.
— У вас есть какие-то пожелания?
— Для успеха как морской, так и воздушной десантной операции жизненно-важное значение имеет погода. Нам нужно минимум три-четыре дня тихой, безветренной и безоблачной погоды, желательно после окончания полярной ночи.
— Постараемся учесть ваши пожелания. Есть вопросы к товарищу Кузнецову?
— Расскажите в чем суть этих секретных изделий 112/1 и /2, о которых шла речь в докладе?
— Эти и многие другие полезные новинки были разработаны и взяты на вооружение ВВС Балтийского флота с подачи сотрудников управления возглавляемого товарищем Артузовым, поэтому он сможет более детально ответить на ваш вопрос.
— Товарищ Артузов, думаю, не только товарищу Мерецкову будет интересно узнать детали о новинках поступивших на вооружение военно-воздушных сил. В конце заседания я дам вам слово. А теперь послушаем наркома обороны. Товарищ Тимошенко, сколько вам потребуется времени, чтоб все войска, боевая техника и боеприпасы были сконцентрированы в нужных местах, в соответствие с планами Генштаба?
— Если железная дорога и флот даст нам зеленый свет, то еще три недели. В обычном режиме, без спешки не меньше полутора месяцев. В связи с присоединением новых территорий и прибалтийских республик многие военные части передислоцируются на новые места. Работники наркомата и Генштаба работают без выходных, сутки напролет, разрабатывая соответствующие планы и согласовывая графики перевозок с наркоматом путей сообщения.
— Мы не будем требовать ничего невозможного, товарищ Тимошенко. Даже наоборот. Ну что ж товарищи, подведем итоги. В настоящее время вдоль сухопутной границы с Финляндией у нас сосредоточено двадцать дивизий легкой пехоты. Правда, многие из них прибыли в неполном составе, оставив часть бойцов в местах дислокации на присоединенных территориях. Кроме этого в направлении Карельского перешейка постепенно перебрасывается тяжелая артиллерия, а также тяжелые танки и самоходки. Но в ближайшее время мы начинать войну с Финляндией не будем. Нам нужно подготовиться к возможному экономическому эмбарго со стороны САСШ. Товарищ Молотов, у вас будет всего четыре месяца, чтоб получить от наших американских партнеров все уже оплаченные заказы, а новые разместить в Германии и Японии. Все новые контракты с фирмами из САСШ заключать лишь на условиях оплаты после поставки товара в порт отгрузки и ни днем раньше. Все принципиально важные для экономики материалы и комплектующие заказывать не на прямую, а через подставные швейцарские фирмы.
Товарищ Тимошенко, все приготовления согласно планов Генштаба должны быть закончены до тридцатого апреля. Зимой перебрасывайте в первую очередь, технику и боеприпасы, им мороз не страшен. В ответ на ожидаемые финские провокации, мы войну объявлять не будем, а назовем это активной обороной нашей государственной границы и операцией по принуждению Финляндии к миру. Все боевые действия проводить силами погранвойск и частей легкой пехоты в тридцатикилометровой приграничной полосе, без применения танков и артиллерии. ВВС использовать только в разведцелях. Но покоя финнам не давать. Внешней разведке разработать систему дезинформации противника о дате нашего генерального наступления и наших планах ведения боевых действий. Если нет вопросов, товарищи, то послушаем товарища Артузова.
— Сперва хочу заверить товарища Мерецкова, что если его вдруг обвинят в работе на иностранную разведку, я первым стану на его защиту. Два месяца назад в очередном информационном бюллетене Генштаба, рассылаемого всем начальникам военных округов с грифом «совершенно секретно», среди новинок вооружения кратко описывались, в том числе, и изделия 112/1, /2. Будь товарищ Мерецков, агентом иностранной разведки, он бы с большим вниманием читал материалы с таким грифом секретности рассылаемые Генштабом.
А если говорить по сути вопроса, то история изделий 112/1 и /2 началась еще в 1936 году, когда решался вопрос с программой строительства новых боевых кораблей для нужд военно-морского флота. В это время один из наших лучших агентов раздобыл еще не опубликованную теоретическую работу весьма известного японского адмирала, уже вышедшего на заслуженный отдых в связи с преклонным возрастом и состоянием здоровья. Работа, естественно, касалась тенденций военного кораблестроительства. Адмирал отстаивал и убедительно аргументировал точку зрения, что основными в составе военно-морской эскадры становятся не линкоры и броненосные крейсера, а авианосцы, поскольку, тот, кто выиграет битву в воздухе, тот и победит на воде. Причем, чем больше и тяжелее корабль, тем легче его потопить с помощью авиации. В доказательство этой не совсем очевидной мысли, адмирал привел пример умозрительного оружия, смертельно опасного для больших кораблей. Это пилотируемый самолет-бомба. По утверждению адмирала, а не доверять ему нет причин, одного прямого попадания тяжелой фугасной бомбы весом 1500 кг, снаряженной восьмьюстами килограммами взрывчатки, достаточно чтоб потопить средний крейсер и серьезно повредить крупный линейный корабль. Если представить себе такую бомбу в виде управляемого пилотом пикирующего самолета, то промаха не будет, особенно, если линейные размеры палубы корабля превышают 15х100 метров. Зенитная артиллерия неспособна остановить пикирующий самолет, поэтому единственной защитой от такого оружия может быть лишь собственная истребительная авиация. В силу этого бронированные линейные корабли и мощная морская артиллерия теряют свое значение, а мощь ВМФ будет определяться количеством авианосных соединений.
Прочитанное настолько впечатлило нашего товарища, что он озаботился тем, чтоб работа адмирала исчезла, а сам он скоропостижно скончался. Руководство нашей страны очень серьезно отнеслось к полученной информации, остановило программу строительства линейных кораблей и инициировало работу по проектированию и строительству авианосцев. А для защиты берегов нашей страны от чужих линейных кораблей поручило нашему управлению курировать проект по созданию вышеупомянутого пилотируемого самолета-бомбы.
В процессе работы оказалось, что не нужно посылать пилота на смерть. Требуемой точности удается достичь, если пилот, пикируя самолет на цель под углом 45 градусов и больше, зафиксирует рули и покинет кабину на расстоянии пятьсот-шестьсот метров от цели. Нос самолета с вероятностью 95 % процентов вписывается в круг диаметром десять метров, что вполне достаточно для всех возможных случаев применения такого оружия.
Так мы и тренировали наших добровольцев. Естественно, никто самолеты не гробил. Курсант, на учебном самолете с дублированной системой управления и доработанной ручкой фиксации рулей, в сопровождении инструктора, выполняя пикирование, пытается проскочить между двумя воздушными шарами. Шары поднимались на высоту около пятисот метров, расстояние между ними двадцать пять-тридцать метров. На расстоянии шестисот метров от обозначенных ворот, курсант фиксировал рули и выпрыгивал с парашютом. Инструктор определял результат попытки и выводил самолет из пике. Нужной точности добивается, конечно, не каждый курсант и не с первой попытки, но к нашему удивлению, достаточно быстро. В среднем хватает семи-восьми вылетов и потом не реже одного раза в месяц повторять прицельное пикирование.
А само изделие 112/1 — это самолет с интегрированным фугасным зарядом, предназначенным для атаки крупных судов, а 112/2 — соответственно толстостенный бетонобойный фугас предназначенный для разрушения особо прочных бетонированных и бронированных капониров крупнокалиберной береговой артиллерии. Если коротко, то все.
— Какие будут вопросы к товарищу Артузову?
— Есть ли смысл летчику прыгать? Его или зенитные пулеметы покрошат, либо взрывом собственного самолета достанет. Парашют уж точно взрывной волной запутает.
