– Начали, на все пятнадцать минут, – и быстро пошел в сторону разрушенного города. Хотя, какой на фиг город, тут три города, местные строения доминировали, видимо, слияние было еще незакончено. Пятиэтажка упиралась краем прямо в завал, расстояние между ними не превышало и полуметра, такая своеобразная буква "Т", пришлось обходить развалины, в принципе, несмотря на провалы в асфальте и поваленные деревья, дорога для бронемашины была проходима. Всеволод обошел завал, который был на месте дома, и здесь не было особых препятствий. Бегом преодолел расстояние метров в пятьдесят, дорога дальше была свободна, можно было без проблем ехать.

Потянуло дымом, Всеволод принюхался, нет, не показалось, тянуло дымом и шашлыками. Он присел за кузовом машины совершенно незнакомой марки, видимо, местное авто, поскольку выглядело довольно изящно, "зеленые" вряд ли смогли бы сделать что-то подобное, как, впрочем, и российский автопром, наши автозаводы выпускали только ведро с болтами. Иначе русские автомобили никак не назовешь. А вот военную технику русские делали лучше всех в мире, все было сделано на случай апокалипсиса, просто и надежно.

Бур начал двигаться в направлении дыма, который теперь видел очень хорошо, он поднимался из-за соседнего дома, видимо, мангал там был не маленький. Вот только какому идиоту придет в голову жарить шашлыки в руинах?

Осознание происходящего пришло почти сразу. Всеволод, спрятавшись за обломком стены, смотрел на небольшой лагерь паладинов, видимо, это был разведывательный отряд, человек тридцать, не больше. Не все, правда, были в черной форме, несколько десятков гражданских, а с ними пятеро, сидящие на земле, со связанными руками, раздетые донага. Заправляла всем молодая женщина в костюме амазонки, в точно таком же сейчас ходила Инга. Рядом с ней стояла девочка лет двенадцати, а перед ней на столе лежал обнаженный окровавленный человек. Всеволода начало подташнивать от увиденного. "Амазонка" что-то скомандовала девочке, и та с полным равнодушием на лице, достав нож, принялась срезать с него мясо, к ней по одному подходили паладины и, опустившись на колени, принимали из ее рук пищу. Бур с трудом сдержал порыв рвоты, во рту появился отвратительный кислый привкус. Мужчина орал, вырываясь из самопальных колодок, но через минуту отключился, правда, его быстро привели в чувство, и все началось по новой. Наконец, он дернулся в последний раз и затих, девочка, не обращая на это никакого внимания, продолжила его разделывать, швыряя куски мяса "черным". Некоторые жрали его сырым, некоторые жарили на костре. Отведя взгляд от жуткой трапезы, Всеволод принялся рассматривать остальное. Неподалеку от Паломницы и ее маленькой помощницы был установлен еще один пыточный станок, изготовленный из подручных материалов, от этого он выглядел особенно жутко. Именно в них сейчас закрепляли кисти высокой рыжеволосой женщины лет сорока, лицо которой было почему-то смутно знакомо. Бур был уверен, что никогда не встречался с ней, но также был уверен, что нечто похожее видел совсем недавно. Всеволод быстро прикинул шансы.

– Без шансов, – пересчитав противников, сказал он сам себе.

Трое бойцов против сорока солдат и паломницы. К тому же не все паладины смотрели на устройство для пыток, около десяти человек держали оцепление, а трое сторожили пленников, уже обреченных, отчаявшихся, но, видимо, каннибалы знали, что людям, которым нечего терять, свойственно совершать безумные поступки, вот они и охраняли их от совершения этих самых поступков.

Всеволод уже собирался отступить, чтобы побыстрее вернуться к своим. Нужно уносить отсюда ноги, пока "черные" заняты. Пленникам они помочь не в силах, а вот разделить их судьбу могут запросто. Он почувствовал на своей спине взгляд и мгновенно обернулся, вскидывая автомат. Эта способность ощущать, что на тебя смотрят, не раз спасала ему жизнь, а еще он умел отличать взгляды, например, мгновенно чувствовал ненависть, злобу, зависть, похоть и интерес. В юности последнее помогало ему не раз вычислять женщин, которые были не против познакомиться и разделить с ним постель. И на этот раз не обманулся, взгляд человека был полон тревоги.

– Инга, ты что здесь делаешь? – прошипел он, резко махнув рукой, приказывая девушке пригнуться, как ни странно та поняла.

– Тебя искала, – также тихо прошептала она в ответ, – пятнадцать минут прошли, тебя нет. Игорь приказал ждать, сказал, что если выстрелов не было, значит, с тобой все в порядке. А что там?

– "Черные", – шепнул Всеволод и, приложив палец к губам, показал на трещину, через которую наблюдал. – Только не кричи. – Он не должен был ей показывать то, что сейчас начиналось в этом маленьком дворе, но его интересовала ее реакция. От этого зависело, нормальный перед ним человек или урод.

Инга пригнулась и заняла его место, несколько секунд она смотрела на "черных", которые почти закончили приготовления к очередной казни. Когда Инга обернулась, Всеволод не узнал ее, в больших слегка раскосых зеленых глазах пелена слез, состояние близкое к истерике.

– Там, – прошептала она. – Там…– снова не смогла закончить фразу.

– Да, знаю, держи себя в руках, мы не можем им помочь. Только разделить судьбу.

– Ты не понимаешь, там моя мама! – почти вскрикнула девушка.

Всеволод мгновенно все понял, скрутил Ингу в захват и зажал ей рот.

– Прости, – шептал он, – мы не можем помочь, она бы не хотела, чтобы ты погибла. Прости меня, нам нужно уйти.

Сопротивление Инги все усиливалось, дикая сила просыпается в человеке, объятом безумием, словно дикарь, давно умерший в современных гуманистах поднимает голову и захватывает власть. Он понял, еще несколько секунд и она вырвется, и тогда все, он не сможет сбежать, бросив ее. Придется вступить в бой, погибнет она, погибнет он, чуть позже умрут остальные. И если был хотя бы один шанс, спасти ее маму, он бы рискнул, но шанса не было. Сквозь безумные крики "черных", он слышал, как над городом пронесся крик полный боли и страдания, паломница и ее подручная приступили к разделке новой жертвы.

Кулак с силой опустился на затылок девушки, Инга обмякла в его руках, но сознание не потеряла, просто безумно водила глазами. Он быстро потащил ее прочь, она не сопротивлялась. Всеволод никогда не верил в молитвы, но сейчас было самое время просить бога о помощи, если девчонка сломается, она умрет: либо сама себя убьет, либо будет искать смерть. Хотя Всеволод знал, очутись он на ее месте, никто бы не смог встать на его пути к спасению мамы. Тот, кто преградил бы его путь, умер бы. В итоге он взвалил совершенно ничего не соображающую девушку к себе на плечи и побежал. Инга была далеко не пушинка, но Всеволоду придавали силы крики паладинов, которые еще долетали до него, и крик женщины, который он до сих пор слышал в своих ушах. Он вылетел из-за развалин, словно спринтер на стометровке.

– Заводи, – что есть мочи заорал он.

Серго скрылся в люке, мотор взревел. Игорь навел ствол на край здания. Бур, швырнув бесчувственную девушку в десантный отсек, он захлопнул двери и одним прыжком взлетел на броню.

– Вокруг этого дома, живей, – приказал он Серго. – Объезжаешь, дальше чистая дорога.

– Кто? – раздался в гарнитуре голос Игоря, пока Всеволода не было, он тоже наладил себе связь, чтобы не орать, перекрикивая двигатель.

– "Черные", много, – только и сумел сказать он. – Гони, Серго! Гони!

БТР развернулся и, медленно перевалившись через ствол тополя, поехал по указанному маршруту.

– Что там за дым? – спросил Игорь, указав на дом, за которым происходило жуткое аутодафе. – Вроде мясом паленым пахнет.

– После. Все после, – отрезал Всеволод, не спуская взгляда с угла, из-за которого в любой момент могли появиться противники. Но обошлось, паладины были заняты своим варварством и просто проморгали БТР.