Трудно было с этим смириться. Очень трудно. Я не хотела, чтобы она была похожа на меня. Хотела, чтобы она была сильной, волевой, все знала. Такой, какой я её себе представляла с самого начала.

За столом шел возбужденный разговор по-французски.

- Нет, пойдешь, - твердо говорила Tante Матильда. - Пойдешь, я тебя отвезу. Хочу сама побеседовать с врачом. Я тебе не доверяю.

На миг мне показалось, что это они обо мне: из-за слов "больница", "врач". Может, они имеют в виду доктора Вердокса. Но, похоже, речь шла о другой больнице. И о дяде Ксавьере.

- Это пустая трата времени, - сказал он.

- Зачем вам в больницу? - вдруг заволновалась я, отвлекшись, наконец, от собственных проблем.

Он пожал плечами.

- Да ни зачем. Обычная проверка.

Tante Матильда что-то сказала по-французски, я не поняла, что именно, что-то сердитое.

- Не делай из мухи слона, - сказал дядя Ксавьер. - Хватит уже опекать меня! Надоела ваша бесконечная бабская суета. Поглядите на меня! Я что, похож на больного?

Он отказался продолжать разговор об этом и сменил тему.

Позже, одолеваемая дурными предчувствиями, я спросила Франсуазу, в чем дело. Он что, болен? - спросила я, боясь услышать ответ.

Коронарный тромбоз, сказала она. Это случилось в феврале прошлого года. Он вдруг упал, держась за грудь. По моим глазам она поняла, что необходимо меня успокоить. Нет, на самом деле, мне не о чем волноваться, поспешно добавила она. Он очень быстро встал на ноги: он ведь такой крепкий. Нужно просто провериться, так положено.

Как обухом по голове. Я не могла этого вынести. Удрала наверх, чтобы ни с кем не разговаривать, пока не свыкнусь с этой мыслью. Легла в горячую ванну, пытаясь согреться: меня колотило от страха. Не думай об этом, велела я себе. Прекрати. Смотри, как он отлично себя чувствует: энергия так и бьет из него ключом. Эта энергия была такой щедрой, такой мощной, что излишки её, как солнечные лучи, излечивали мои раны, наделяли меня силой, прогревали ноющие кости. Разве возможно, чтобы он был болен? Здесь какая-то ошибка. Это непостижимо. Я этого не позволю.

Утром Франсуаза отвезла дядю Ксавьера и Tante Матильду в больницу. Дядя Ксавьер надел рубашку с коротким рукавом и галстук. И все пытался ослабить тугой воротник. Tante Матильда со стянутыми в пучок волосами вышла в темно-синем платье в мелкий белый горошек. Впервые я видела её не в черном. Она полагала - и небезосновательно - что если не убедиться, что дядя Ксавьер вошел в кабинет врача, то он потратит утро в кафе, дегустируя вино последнего урожая.

Побелевшее полуденное солнце бесновалось, отбирая влагу у всего, что не способно её удержать. Я взяла в сад несколько книг, которые мне нашел дядя Ксавьер, английских книг, и легла под зонтик, пытаясь читать. Все это были американские триллеры. Двое мужиков, которых звали Чак и Тодд разговаривали на непонятном сленге и гонялись друг за другом на машинах. Через определенные промежутки времени они палили из автоматического оружия, а потом уныло занимались сексом в комнате отеля то ли с куклой, то ли с курицей - с неким объектом, очень слабо напоминавшим человеческое существо. Понимала я примерно одно слово из трех. Я листала произведение под названием "Резня на шоссе", или что-то вроде этого, когда Селеста крикнула из окна кухни:

- Мари-Кристин, тут к тебе пришли.

Я забыла, что я не Мари-Кристин. Отбросила книги и сложила шезлонг. И только открыв дверь кухни, вспомнила, какую опасную игру я затеяла.

Это был Мэл. Он стоял, облокотясь на буфет, надменно и развязно.

- Привет, - сказал он, когда я вошла. - А я как раз представлялся твоей кузине. Она тут за мной ухаживает.

Оно и видно. Уже налила ему выпить. Она сидела за столом и курила с жеманной элегантностью. Периодически она неторопливо проводила рукой по волосам с тем расчетом, чтобы они упали на прежнее место, оставив в воздухе легкий аромат духов. Она смотрела на него, сузив глаза, словно речи его были настолько обворожительны, что легко могли соблазнить её одним только остроумием.

- А я как раз объяснял Селесте, что мы с тобой вместе работаем, сказал Мэл.

Я слабо улыбнулась. И предложила ему посмотреть замок.

- Ладно, - сказал он. - Почему бы и нет. Отлично.

Селеста встала:

- Не знала, что тебе интересно, не то бы давно предложила.

- Вообще-то, Селеста, - сказала я, - нам с Мэлом нужно кое-что обсудить.

- Дела, - улыбнулся ей Мэл. Он был очень умен. Умудрялся очаровывать Селесту и в то же время демонстрировать мне бесцеремонную самонадеянность. - Сама понимаешь.

Селеста выпустила клуб дыма, показывая свое разочарование.

- Тогда возвращайся выпить, когда вы закончите, - предложила она.

- Вот это да, - вздохнул Мэл, когда мы вышли во двор. - Она прямо точная копия Крис, правда?

- Что ты здесь делаешь? - грубо спросила я. Он не имел права соваться в эту реальность. Он принадлежал другой.

- А ты что здесь делаешь? - задал он встречный вопрос. Он был возмутительно хорошо одет. Сунул руки в карманы. Он наслаждался ситуацией. - Ты же сказала, что собираешься уехать.

- Я передумала.

- Ну, понятное дело.

- Это ненадолго, - сказала я. - Я просто отложила отъезд на несколько дней. Скоро уеду.

- Какая жалость. На будущей неделе в субботу в городе намечается грандиозный праздник. Фейерверки, как сказано в афишах. Танцы на площади. Оркестр. Все что душе угодно.

- Да, знаю, - сказала я. Я и вправду знала. Дядя Ксавьер был членом праздничного комитета.

- Жаль, если пропустишь, - заметил он, как будто мы просто шли и болтали о пустяках.

- Чего ты хочешь? - резко спросила я.

- Ну, например, осмотреть достопримечательности, раз уж я здесь, сказал он.

Я повела его в главный зал для банкетов. Он слонялся, разглядывая китайский фарфор и лакированные шкатулки.

- Очень мило, - бормотал он. - Очень и очень мило.

Я не попалась на эту удочку.

- Мне вчера позвонили, - сказала я. - Некая Сью, которая сказала, что работала с Крис.

- Сью? - протянул Мэл. - А там что такое? - Он зашел в библиотеку. Ух ты! - присвистнул он, разглядывая расписанный потолок. - Здорово.

- Крис ведь была секретаршей, верно? - гнула я свою линию. - Она вовсе не на тебя работала.

- А вот и нет, - сказал он. - На меня. Скажем так: она использовала свой талант - свой секретарский талант - в наших общих интересах. - Он снял с полки книгу. - Боже правый, - воскликнул он. - А ты недурное местечко выбрала, чтобы приземлиться. Я и понятия не имел, что Крис имела отношение ко всей этой роскоши. Она никогда не рассказывала об этом.

- Может, не хотела, чтобы ты знал, - холодно сказала я.

Он рассмеялся.

- Да тут на полках - целое состояние, - сказал он. - Я тебе вот что скажу. Я могу связаться с экспертом по антиквариату, выясню, что стоит пустить в оборот, а ты время от времени будешь приносить мне по парочке книг. Никто не заметит.

Я промолчала. Он положил книгу на место.

- Ну что ж, ладно, давай перейдем к делу, - сказал он. - Так кто ты есть на самом деле?

- А ты кто на самом деле?

Он засмеялся.

- Марина Джеймс, значит? - Он прислонился к полке и уставился прямо на меня. Взгляд был неприятным. Я отвернулась. - Забавно, - сказал он. - Я уверен, что где-то тебя видел. Чем-то мне знакомо твое лицо.

Я похолодела.

Он улыбнулся - доброй такой улыбкой.

- Ну ладно, - сказал он, - не будем об этом, правда? Это все детали. Пока, по крайней мере. Так что ты мне ещё хотела показать?

Я повела его в следующую комнату - приемную с обшарпанными застекленными витринами, где хранилась коллекция огнестрельного и антикварного оружия.

- М-м, весьма интересно, - сказал он. - Такое мы любим. Вот за эти штучки, например, - он указал на два пистолета с серебренными пластинами на рукоятках, - можно срубить пару косых. Не меньше. - Он присел на корточки, разглядывая револьвер девятнадцатого века. - Ну так скажи мне, Марина, сказал он, - полиция уже объявлялась? Насчет денег-то?