Гордон начал говорить и почувствовал, как с каждым произнесённым словом к нему возвращаются силы, а голос становился крепче. Он смутился, когда говорил об их, наверное, очень глупом "ритуале" с обменом крови. Но Тайбер никак не прокомментировал это, лишь нахмурился. А когда он начал описывать короткую схватку с феросом он не мог подобрать подходящие слова что бы объяснить всё что случилось. Всё осложнялось ещё и тем, что он сам ничего не понимал из случившегося. Но, похоже, Боули услышал всё что хотел и спросил лишь одно:

 – Что ты чувствовал в тот момент?

 – В смысле? – не понял Гордон.

 – Эмоции, чувства. Что ты чувствовал?

 – Я... Испугался, наверное.

 Боули повернулся к Датсону:

 – Я надеюсь, теперь у вас нет сомнений, что это была случайность?

 – Случайность? Тайбер, да ты видел фероса? Он располосован как по линеечке. Ты когда-нибудь пробовал плести магию, через разрез на ладони? Это невозможно без долгой практики. А что ты скажешь про силу вторичной волны? Да зверюгу швырнуло на пятнадцать метров! И это ещё не всё, он каменное ограждение пробил! Представь, сколько энергии было вложено в плетение? Мне бы понадобилась четверть магического потенциала, чтобы исполнить подобное. А у мальчишки тринадцати лет такого объёма энергии по определению быть не может.

 – Датсон, вы без сомненья правы, но я не вижу смысла обвинять парня невесть в чём, – поморщился Боули. – Лично для меня его невиновность не вызывает сомнения. У кого он мог обучаться тёмной магии, если он за всю жизнь покидал приют, лишь несколько раз? Может быть у Лили? Или у других ребят? Извините, Датсон, но лично мне ситуация вполне понятна.

 – Тогда, может быть, мне объясните? – наконец подал голос Гордон. Он был слегка раздражён тем, что о нём говорили так, будто его здесь нет. – Потому что мне вообще ничего не понятно.

 Мужчины переглянулись и Боули заговорил:

 – Мы держали курс на Хайрим, должны были прибыть туда к вечеру. Но, пролетая неподалёку от маяка, почувствовали... неприятное ощущение. Его почувствовал весь экипаж. Это был пронизывающий до костей холод. Такое ощущение возникает, когда кто-то рядом использует тёмную магию. Разумеется, мы прибыли на место, чтобы во всём разобраться. Ну а дальше ты и сам видел. 

 Боули поскрёб пальцами свои бакенбарды и, заметив на себе взгляд мальчика, видимо понял, что сказал не всё. Призадумался и продолжил:

 – Что касается произошедшего на крыше, это можно объяснить. Маги пользуются определёнными жестами и эмоциями, чтобы плести магию. Видимо ты совершил некоторые движения в определённой последовательности, и неосознанно сплёл магическое плетение. Но что более важно ты использовал тёмную эмоцию: страх. Поэтому плетение и получилось тёмным. Маги никогда не используют страх и другие негативные эмоции при плетении магии. 

 У Гордона закружилась голова, от избытка информации. Ему всё больше и больше казалось, что его всё-таки разыгрывают. Тем более в объяснениях Боули, он увидел ма-а-аленькую нестыковку.

 – Простите, но ведь раньше я тоже двигался, и злился, и радовался. Но раньше ничего не происходило, почему всё случилось именно сейчас? 

 – Порез на твоей ладони, – пояснил Боули.

 Гордон взглянул на свою руку, и увидел ещё одну белую полоску шрама. Признаться, про эту рану он совсем забыл.

 – Ты высвободил созданную тобой энергию через порез, – продолжил Боули – Маги делаю это через проводник. Поверь, это намного удобнее и приятнее.

 Боули позволил себе улыбнуться и, отдёрнув рукав, продемонстрировал Гордону свой проводник. Это было приспособление от кисти до локтя длиной, состоящее из хитросплетения пластин, трубок, переходников, ремешков и застёжек. На внутренней стороне руки был расположен механизм блокировки: рычаг, столь же длинный, как и сам проводник. Рычаг сейчас находился возле запястья и проводник был в неактивном состоянии.

 – Но как это возможно? Я ведь не маг. Я просто не могу им быть.

 Тайбер молча, вытащил из поясной сумки какой-то штырь, по виду очень острый на конце. Подойдя к Гордону, он без церемоний ткнул штырём ему в руку, проколов кожу. Ойкнув и взглянув на руку, мальчик с удивлением обнаружил, что рука цела, и боль моментально исчезла. Тем не менее, на кончике штыря можно было увидеть капельку крови. Его крови. С задумчивым выражением на лице Боули опустил штырь себе на язык. Причмокнул.

 – Ты маг, Гордон. Хотя у тебя очень малый объём аумы.

 На непонимающий взгляд Гордона, Боули пояснил:

 – Магической энергии. Сказать честно я удивлён, как тебе удалось сделать то, что ты сделал. – Боули протянул штырь Датсону. – Взгляните!

 Датсон посмотрел кончик штыря на просвет, и сокрушённо покачав головой, пробормотал "Не понимаю...".

 – И всё же, первого сентября я жду тебя в Белом Омуте. Это место, где способных детей обучают искусству магии, - сказал Боули. 

 – Тайбер! – воскликнул Датсон, возмущённо потрясая штырём. – Это глупо, с таким-то объёмом аумы как у него! И вообще его поймали на тёмной магии, за такое сразу из школы отчисляют с пожизненной конфискацией проводника.

 – Объём аумы можно увеличить тренировками. А что касается тёмной магии... Отчислить мы его не можем, потому что он ещё не числится в учениках. Проводник забрать мы тоже не можем, потому что проводника у него нет.

 Датсон открыл было рот, чтобы возразить, но видимо понял, что спорить бесполезно. В напряжённом молчании Боули подошёл к двери, ведущей в коридор, и остановился.

 – Есть что-то чужеродное в твоей крови, – задумчиво пробормотал Боули и, обернувшись, цепким взглядом осмотрел Эли, которая тут же съежилась.

 Признаться, Гордон только сейчас вспомнил про её присутствие, так тихо она себя вела всё это время. Порывшись в сумке, Боули извлёк на свет ещё один штырь.

 – Позвольте вашу ручку, юная леди, – улыбнулся Боули, в галантном поклоне. – Не нужно бояться, больно будет лишь мгновение, а раны и вовсе не останется.

 Она робко протянула руку. Тайбер, взяв её ладонь, задумчиво погладил свежий, но уже заживший благодаря Датсону шрам. 

 – Интересно, – загадочно прошептал Тайбер, и ткнул штырём в палец.

 Он направился к двери, мимоходом зажимая штырь во рту. Уже выйдя за дверь, он всё же обернулся и, указав штырём сначала на Гордона, а потом на Эли произнёс:

 – Жду вас обоих. 

 Датсон проводил взглядом Боули, и задержался в комнате лишь для того, чтобы сказать Гордону:

 – Первого сентября за вами прибудут, но не обольщайся. С таким объёмом аумы как у тебя, я бы хорошенько подумал, прежде чем соглашаться.

 Лили велела подождать её, и вышла вслед за Датсоном, закрыв за собой дверь. Эли и Гордон посмотрели друг на друга удивлёнными глазами. 

 – Мы маги? – скептическим тоном переспросила Эли. 

 – Я и сам ничего не понимаю, но на шутку не похоже. – Гордон ещё раз провёл ладонью по шрамам на плече. – Сколько я проспал?

 – Почти целый день, – и, правильно истолковав недоумение Гордона, пояснила: – Это Датсон вылечил. И мою руку тоже.

 – Как?

 – Магией, надо полагать. Мой порез он за минуту вылечил, а над тобой около часа протанцевал, – улыбнулась Эли.

 – Протанцевал? – не понял Гордон.

 – Ну, он так магию плёл. Он двигался, ноги переставлял, руками взмахивал, какие-то жесты ладонями показывал. Больше ладонями. А ещё вспышки были, то голубые, то белые. 

 – Круто! – оценил Гордон, и встал с кровати. 

 Перед глазами всё сразу поплыло, а через секунду его уже поддерживала подскочившая Эли. Вместе они дошли до окна, и Гордон ахнул, увидев стальную громадину корабля, посаженную на поляне между приютом и лесом. Из-под корпуса в некоторых местах виднелись поваленные и сломанные деревья. Гордон раньше никогда не видел магические корабли так близко, и никогда не мог подумать, что они настолько огромные. В высоту не меньше десяти этажей, а в длину... Гордону бы пришлось открыть окно, и выглянуть наружу, чтобы увидеть, где корабль заканчивается.