Леопардов не сдержал иронии:

   -Ничего себе трофеи! Воплощенье страшной феи.

  Княжич слегка растерялся:

  -Это кто? Ты баба-Яга!? Или вы ее дочь?!

  Женщина на мгновение прервала пляс, уставившись кошачьими глазами:

  -Это ты Володя! Что я теперь так плохо выгляжу, что ты узнать меня не в силах?

  -Да нет что ты. Дюже гарно!

  -Он хочет сказать классно, на все сто!

  Леопардов ожил, и улыбнулся, нет, не так как автомат по-американски, а как живой человек:

  -А почему Володя, разве его имя Владимир?

  -Да именно Владимир, это младший сын Великого князя Владимиро-Суздальского Георгия Всеволодовича. А вы кто такие будете?

  Вопрос конечно интересный, а как ответить?! Клоны махнули руками:

  -Вам все равно не понять, можете считать нас демонами.

  Молодая баба-Яга засмеялась коротеньким серебристым смешком:

  -Нет, наречься демонами нельзя, тут хотя и нет инквизиции, но костер для вас найдется.

  Пантера подпрыгнула, к ведьме уставившись в раз покрасневшими глазами:

  -А откуда ты знаешь про инквизицию!? Ведь это эпоха, времен феодальной раздробленности? И вокруг нас Киевская Русь?

  -Эх, девочка, это очень долго объяснять, я ведьма значит ведаю. Вернее круто изменилось все в этом мире.

  -Год-то сейчас, какой!?

  Чуть ли не рявкнул Леопардов:

  -6745 от сотворения мира!

  -Или 1237 год. Все ясно! Как раз попали в историю!

  -Ничего не ясно, что мы здесь делаем в дремучей трясине веков? Пускай ведьма все объяснит.

  Симпатичная Баба-Яга, очаровательно улыбнулась, крупные как у лошадки зубы, были белее снега. Ничего общего с образом сказочной костяной ноги, в изображении Миньяра, и голосок такой юный и завораживающий:

  -Поедемте ко мне в дом гости дорогие. Я вас медом угощу, отдохнете красавчики с дороги!

  Княжич робко запротестовал:

  -Мой тятенька спросит, где я столько времени болтался, надо вернуться засветло.

  -Ой, папка младенчика выдерет! Ты не ребенок, чай отболтаешься! Я и сама толком еще не разобралась.

  Ведьма небрежным махом руки подправила дикие косы:

  -Я-то отболтаюсь, но ведь есть еще и Архимандрит, а он повелел сжигать колдунов и ведьмарок.

  -До сих пор обходилось, даже многие из священников ко мне ходят.

  -Но теперь ты уже другая. Стала моложе, а это знак того, что твоя душа продана дьяволу.

  Баба-Яга хитро подмигнула и произнесла лукавым тоном:

  -Да верно я помолодела, и теперь попы будут меня навещать гораздо чаще. И мой доход вырастет!

  Леопардов и Пантера дружно покачали головами:

  -Нет у нас исходных данных для сравнения!

  -Чует мое сердце, не просто так вы здесь появились. Есть такая древняя сказка об двух белых воинах, что явятся на Русь в час суровый.

  -Все может быть, ведь это год нашествия Батыя на Русь.

  Ведьма и княжич неспешной рысцой ехали на роскошных конях, пара мульти-клонов маршировала строевым шагов, не переходя впрочем, на бег. Наконец они выехали на опушку - Ягиня крикнула.

  -Ну, вот моя хата! Пришли!

  -А-А-А!

  Владимир от удивления с грохотаньем хлопнулся со вставшего на дыбы гнедого.

  По средине залитой солнцем поляны располагалась просторная на вид свежесрубленная изба с красной кирпичной трубой. В самом низу внешне обыденного сооружения загребали снежок, две толстые как дубовое бревно куриные ноги. Такие в прочем крупные и когтистые были конечности, что больше смахивали на лапу дракона. Леопардов произнес удивленным тоном:

  -Что скажешь Пантера?!

  Девушка-клон ответил, в каждом звуке ее голоса звучало отчаяние:

  -Град чудес не имеет предела! И чего ты еще брат хотел! Психбольница наш горький удел! Видимо белая горячка бывает не только у слабых людей!

  -А других у тебя нет, свежее идей?!

  . ГЛАВА Љ 3

  По некогда блистательному, а затем безжалостно раздавленному монгольским сапогом среднеазиатскому Сыгнаку носились взбешенные всадники, с дико зачесанными косами. У некоторых сабли уже успели обагриться кровью. Верблюжьи караваны столпились на узких переулках, жители были торопливы, всем своим видом проявляя крайнюю нервозность. Уже во всю разносились слухи о грандиозном походе на Запад затеянному монголо-татарской империей.

  Толпившийся народ сразу расступался в стороны, как только появлялись угрюмые нукеры. Неподвижные, или оскаленные злобой грязные лица, крепкие с кривыми иглами ногайки в руках, раздающие удары направо и налево. Монголы нарочно натравливали своих нечесаных коней на людей, затаптывая тех кто не успел убраться, затем они соскакивали с лошадей и безжалостно обирали жертву, продолжая избивать и варварски издеваться над беспомощными людьми. Вот девицу в лохмотьях поволокли на аркане, на ходу сорвали рубище и не стесняясь на ходу удовлетворяли свою животную похоть. Схватили полуголого мальчишку, сунув босые ноги огольца в костер, наслаждаясь криками. Смугленький мальчик поджаривался заживо, а нукеры смеялись, на ходу выкалывая кинжалами ребенку глаза. И похожие картины были практически на каждой улочке, причем монголам мало убить, а непременно нужно помучить жертву, насладиться ее страданиями. Никогда эти исчадия ада не давали свободно вздохнуть, разогнуть сгорбленные под непосильным игом спины, а сейчас захватчиков было особенно много, целыми тысячами, шумящими ордами они скапливались на базарной площади, развернувшись подобием неровного полумесяца перед дворцом Тангкут-хана. Надменный внук Чингисхана построил себе роскошное высоченное сооружение, похоронив в фундаменте не одну тысячу невольников. В толстые стены окружающие дворец были вмурованы кости ранее убитых людей и особенно много черепов, считалось, что это придаст особую крепость строению. Воины стали станом и бесцеремонно разобрали ближайшие дома, поубивав жителей и расхватав все съестное, распалили костры. Ночью они, надравшись до поросячьего визга, орали непристойные песни, исполняя дикие скачущие пляски в зловещем свете адского пламени. Это были пока еще передовые части из тургаудов - личных гвардейцев-телохранителей одиннадцати царевичей, а остальная неисчислимая орда должна была подойти чуть позже. Слухи об этом вызвали страшную панику, память о чудовищном нашествии Чингисхана была еще слишком свежа. Безжалостный огненный смерч пронесся в ту пору по городам, пожирая все живое и способное двигаться. Монголы избивали всех мужчин кроме ценных ремесленников, насиловали и угоняли женщин, резали детей, лишь некоторых самых лучших и крепких забирали себе. Однако живучий способный приспособится ко всему здесь люд. Кажется, все выжгли, а нет, вылезли человечки из гор, болот, щелей, и отстроились заново. А многие купцы стали еще богаче, пристроившись собирать налоги и приторговывать награбленным. Как грибы после дождя похорошели шикарные дома, расцвели пышные сады. Вновь были отстроены красочные мечети, а на высоких минаретах звонкоголосые азачи заливались певучими голосами, призывая к молитве усердных правоверных. Все-таки быстро меняются времена - теперь даже многие монголы стали посещать исламские храмы, подгоняя плетьми недостаточно богомольных прихожан. Ныне выполняя грозные приказы ханов, население собирало дань, еду, кумыс, коней, и прочее: целые тысячи тяжело нагруженных коней и верблюдов, кованных железом повозок прибывали с подношениями, плотно забив мосты через реку Сейнхур.

  Самый страшный и зловещий полководец Чингиз-хана, Субудай-Багатур прибыл в окружении своего "бешеного" покрывшего себя лихой славой тумена. Десять тысяч отборных воинов со всех стран и народов составляло его личную гвардию. Из них коренных монголов от силы треть, остальные прибились разбойными стаями: самые отчаянные и удалые люди, всех континентов и рас, есть даже несколько негров, нагловатых мускулистых качков достойных журнала "Плейбой" или "Галактика". Пара самураев из Японии. Лихих бойцов с мечами катана, орудиями способными служить своим хозяевам сотни лет!