– В принципе, можно поймать самого Авалена и спросить. Он покладистый.

– Скорее, замученный. Геройство тихо иссякло после первой же зимы. У него передохло около двухсот бойцов за три года, и сто шестьдесят из них за первый год. Тогда был другой командир.

– Откуда знаешь?

– Сам половину зарезал. – Зуан поднял бинокль, вглядываясь в идущих вереницей ишон. – Двенадцать самых толковых. Мирт ведущий, замыкает какой-то бугай с автоматической пушкой.

– Из новеньких?

– Да. Идут налегке, только боеприпасы и еда, видимо все же за грузом. – Зуан убрал бинокль в чехол.

– Ну, последний транспортер разграбили мы.

– И предпоследний тоже мы. – Зуан хмыкнул. – У них могут показать дно арсеналы. Мы же выгребли три десятка ящиков с боеприпасами, а с тех пор поставок не было.

Росс спрыгнул с камня, помог спуститься Рин и нырнул под защиту скал. Ветер продувал нещадно даже сквозь плотную прорезиненную ткань, промораживая до костей. Зима уже напоминала о себе холодными западными ветрами и все быстрее укорачивающимися днями. Совсем скоро световой день сократится до семи часов, температура упадет до минусовой отметки, и постоянные осадки превратятся в снег. Начинался самый тяжелый период: непрерывные осенние дожди и постоянные ураганы в сочетании с холодом наступающей зимы могли быстро наградить болезнью, живность попряталась, фрукты и плоды скудной горной растительности поедены зверьем или прогнили, сильно урезая и без того скудный рацион, благо хоть ишонские сухие пайки снимали часть проблем с питанием. Те хищники, что остались активными в это время года, окончательно озверели и нападали на любую подходящую добычу, а от некоторых отбиться было ох как непросто.

Зуан достал бинокль, всматриваясь в сбившихся в компактную группу ишон. Люди с явным беспокойством наблюдали за маневрами таер, пытаясь узнать, куда несется стая. На их благо обвалился переход на другую сторону ущелья, и непосредственной опасности столкнуться с голодными птицами ишон не грозила. В это время года таер были куда опаснее ихтан. Втрое крупнее страуса, эти нелетающие птицы больше напоминали оперенного хищного динозавра как нравом, так и редкой живучестью. Толстые перья давали великолепную броню, по прочности ненамного уступающей хорошо закаленной стали, мощные когтистые ноги позволяли быстро передвигаться по горам, далеко и высоко прыгать. Крепкий клюв, густо утыканный тремя рядами коротких загнутых зубов, несколько напоминающих акульи, что вкупе со скверным норовом и редкостной прожорливостью позволяло довольно тупым хищникам без особых хлопот занимать доминирующее положение, подвигая даже ихтан. Опасения ишон были вполне оправданными. Будь ущелье поуже, птичкам вполне могло прийти в башку его перепрыгнуть. Но поскольку Ущелье Топора довольно широкое, птицы вскоре потеряли интерес к людям, переключившись на напавших ихтан. Люди не стали дожидаться конца охоты и поспешили убраться с поля зрения хищников.

– Походу мохнатые погорячились. – сухо заметила Рин.

– Да, таер их скоро дожмут. Пора бы и нам валить отсюда.

– Планы меняются? – спросила девушка, чувствуя настроение напарника.

– Я думаю. На посту Авалена было тридцать восемь бойцов. За последние две декады погибло шестеро, еще двенадцать только что ушли к транспортеру. Осталось двадцать.

– Это мало?

– Очень. У соседей на озере шестьдесят девять бойцов, если никаких передвижений не было. Авален должен закрыть пост и тихо сидеть, ожидая возвращения команды. Из транспорта у них только снегоходы на ходу, но до зимы они неактуальны, а одна рабочая двухместная "стрела" дела не решит. Два десятка бойцов едва ли смогут нормально защищаться, да и не будут они дергаться.

– А если команда, ушедшая к кораблю, не вернется?

– Сомневаюсь, что тогда они доживут до весны. – Зуан потер подмерзающие руки. – На крайний случай они могут уехать на второй пост, но обратно уже никто не вернется, и этот пост будет потерян, как и многие другие.

– А что сейчас делать будем?

– Пока эта команда лазит по горам, я пожалуй все же навещу нашего дражайшего соседа и облегчу его склад. – росс улыбнулся. – Ты права, до второго поста далеко топать.

– Мне с тобой?

– Не стоит. Есть смысл посмотреть, чем закончится их авантюра с кораблем.

– Ты за запчастями, а я за людьми? – Рин удивленно подняла глаза на воина.

– Ты в состоянии за ними проследить пока я не приду?

– Вполне. Им в любом случае через мост переходить на эту сторону. Это большой крюк, а мне весь маневр будет видно с хребта напротив. Они только к вечеру переберутся на эту сторону и наверняка заночуют в большой пещере недалеко от перевала.

– К вечеру я буду у тебя.

Зуан чмокнул девушку в нос и побежал по крутому склону к выходу ихтанского туннеля. Рин проводила его взглядом, пока воин не исчез в туннеле, после чего закинула винтовку за спину и полезла на вершину невысокого хребта. По счастью, все эти горы состояли из множества невысоких длинных горных хребтов, рассекаемых ущельями и густо усыпанными множеством маленьких плато. "Град" скорее походил на сильно пересеченные предгорья, настоящие горы начинались гораздо дальше, взмывая на километры ввысь неприступными обрывистыми массивами, в которых обитали только шустрые полосатые коты и не менее шустрые парнокопытные зверушки, почти не встречающиеся в этой части гор.

Ишон шли медленно, тщательнейшим образом осматривая окружающие горы. Рин чувствовала исходящую от них тревогу, которая разливалась по округе подобно ощущению приближающейся грозы. Раньше ей как-то не приходило в голову, что чужое беспокойство и страх так остро чувствуются, мгновенно перенося объект наблюдения в разряд "добыча", и чем отчетливей проступал их страх, тем сильнее работали хищнические инстинкты, накачивая кровь адреналином и предвкушением охоты. Но чем дольше Рин наблюдала за людьми, тем сильнее они нервничали, инстинктивно ощущая слежку, и тем сильнее вырабатывали флюиды страха и ощущение загнанной дичи. Так не могло долго продолжаться, и девушка не особо удивилась, заметив движения в тенях на скалах над ишон: вездесущие ихтаны, обломавшись с таер, решили поохотиться на более доступную дичь. Людей спас лишь не вовремя высунувшийся фиклис – крупное лохматое травоядное, чем-то напоминающее помесь кенгуру и муравьеда. Стая тут же сменила объект внимания, оставив опасных людей в покое. Наблюдать за медленно ползущими мрачными бойцами удовольствие сомнительного качества, и Рин потянулась к Зуану, желая узнать, как у него дела.

Росс почувствовал пушистое прикосновение активного контакта: Рин вышла с ним на связь, но не отвлекала разговорами, предпочитая молча наблюдать за его действиями. В этот момент Зуан без особых сложностей обошел злополучную камеру над входом и, привычно подковырнув замок, вскрыл второй шлюз и забрался в пост, в момент проскочив поле зрения камеры над внутренним шлюзом. Тревогу не подняли: дежурный не заметил стремительного движения в полутемном помещении. Створки шлюза послушно разошлись, пропуская воина в пост.

Рин отключилась, не желая отвлекать росса в столь неподходящий момент. Узнать подробности его вояжа к соседям она сможет позже, а сейчас нет смысла действовать Зуану на нервы незримым присутствием. Да и ее подопечные что-то зашевелились: ихтаны завалили фиклиса на бок, раненое животное верещало дурным голосом, что вкупе с рычанием и тявканьем хищников сподвигло людей на умные мысли побыстрее свалить с пирушки, пока их самих не пригласили в виде десерта.

Время тянулось медленно, как и вереница промокших ишон по узкому карнизу. Рин откровенно скучала, решив не приставать к напарнику с неуемным любопытством, дабы не мешать ему воровать довольно увесистые запчасти. Тревоги за росса не появлялось, лишь периодически приходили волны удовлетворения и спокойствия. Походу, ограбить несчастных соседей оказалось легко. Зуан сам вышел на связь через четыре часа:

– "Рин?"