– Французское.

– Да, хорошее французское имя. Старая добрая галльская основательность.

– Я должна благодарить за него родителей. Парочку старых добрых основательных галлов. Знаете, мне кажется, между Бхаратом и Шотландией много общего. Два молодых независимых государства.

– А что вы скажете, когда дело дойдет до старых добрых столкновений на религиозной почве?

– О, вы явно не видели игру «Старая фирма»…

Пока Ани говорит, Вишрам поворачивается таким образом, чтобы закрыть ей проход к площадке для танцев и к ее дружкам. Завершив маневр номер два – «полная изоляция», – он переходит к маневру номер три. Вишрам делает вид, что узнал музыку.

– Мне она нравится. – На самом деле она вызывает у него отвращение, но это хорошая добрая «115». – Вам нравится стиль «ви-буги»?

– Мне очень нравится стиль «ви-буги», – отвечает Ани и подходит к нему ближе.

Ее глаза загадочно блестят.

Он успевает многое узнать о девушке: она учится в университете Глазго на юридическом факультете, работает в Шотландской национальной партии, ей нравятся горы, новые независимые государства, прогулки с друзьями и возвращение домой без них. Вишраму Рэю все это кажется поистине безупречным, поэтому он заказывает еще один коктейль для девушки, и они идут танцевать. Ее дружки превратились в мрачную группку, сгрудившуюся у самого конца стойки неподалеку от женского туалета. Ани танцует несколько тяжеловато, но с задором. Вишраму нравятся женщины в теле. Где-то посередине танца из кармана его брюк начинает доноситься его имя. Он не обращает внимания на звонок.

– Вы что, не будете отвечать?

Он вытаскивает палм, надеясь, что кто-то хочет поговорить с ним о комедии. Однако он ошибается. Вишрам, это Шастри. Не сейчас, старина. Сейчас совсем не время.

Но вечеринка уже начинает надоедать ему. Надо переходить к маневру номер четыре.

– Вы предпочитаете остаться здесь? Или мы пойдем куда-нибудь еще?

– Мне все равно, – отвечает она. Хороший ответ.

– Вы не против зайти ко мне на чашечку кофе?

– Не против, – говорит она. – Почему бы и нет?

На улице, на Байрес-роуд, все еще длится тот волшебный час, который лазурным заревом расстилается над городскими крышами. Свет автомобильных фар кажется не естественным, театральным, словно ночную сцену снимают днем. Такси медленно тащится сквозь полуночные сумерки. Ани сидит рядом с ним на широком кожаном сиденье. Вишрам осторожно касается ее рукой. Девушка откидывается назад, приподнимая подол необычайно короткой юбки. Он задевает пальцем за эластичные трусики. Переход к маневру номер пять…

– Вы смешной человек, – говорит она, направляя его руку.

Золотистый куб многоквартирного дома, кажется, светится в полутьме. Вишрам чувствует на лице волну тепла, накопленного камнем за день и теперь отдаваемого редким прохожим. Из парка доносится аромат недавно скошенной травы.

– Хорошее место, – замечает Ани. – И дорогое.

Рука Вишрама все еще у нее под юбкой, движением горячего пальца он направляет ее вверх по лестнице. Мышцы его живота, пах, дыхание – все говорит ему, что он овладеет ею сразу же, без всяких прелюдий, прямо на полу своей квартиры. О, как ему хочется услышать ее стоны и возгласы при приближении оргазма!.. Он рассмотрит каждую клеточку на ее вожделенном теле, узнает, чего она хочет от тела партнера. Вишрам готов выбить дверь в квартиру от нестерпимого приступа желания. Он раздраженно поддает носком туфли что-то, попавшееся под ноги. Огни выхватывают из сумрака серебристо-зеленый логотип Компании.

– Одну самую маленькую секундочку…

Его возбуждение вдруг начинает спадать.

Пластиковый пакет адресован Вишраму Рэю. Квартира 1а, 22, Келвингроув-террас, Глазго, Шотландия. Чувствуя приступ тошноты от внезапного отрезвления и совершенное исчезновение всякого сексуального желания, Вишрам открывает пакет. Внутри лежат две бумажки: письмо от Шастри, его старого слуги, и билет первого класса от Глазго до Варанаси.

В зале ожидания «Бхарат эйр» раджа-класса Вишрам начал заигрывать с дамой в весьма изысканном дорожном костюме – и потому, что еще не окончательно пережил свою победу, и потому, что опьянение еще не совсем улетучилось… но в основном, конечно, из-за нереализованного желания.

Не успел он застегнуть молнию на походной сумке, как прибыл лимузин. Вишрам предложил Ани подвезти ее до дома. Она ответила ему ледяным и по-гэлльски основательным взглядом настоящей активистки Шотландской Национальной Партии.

– Извините, семья…

Она казалась такой замерзшей в мини-юбке, когда спешила домой по июньскому предрассветному Глазго.

У Вишрама оставалось десять минут до завершения регистрации пассажиров. Он оказался единственным обитателем своего отсека на небольшом самолете, летевшем до Лондона. Когда он шел по крытому переходу, у него немного кружилась голова от скорости, с которой развивались последние события.

Вишрам прямиком направился в зал ожидания для пассажиров первого класса с намерением выпить водки. Душ, бритье, смена одежды и стаканчик «польской» восстановили обычную Вишрамову бодрость. И он вновь почувствовал себя достаточно в форме для того, чтобы заигрывать с женщиной в дорожном костюме. Ну, по крайней мере для начала завести с ней светскую беседу… Хотя бы просто для того, чтобы как-то провести время.

Ее зовут Марианна Фуско. Работает адвокатом в одной корпорации. Ее вызвали в Варанаси для участия в рассмотрении запутанного дела о поручительстве.

– Я? О, я просто паршивая овца, шут, не более. Самый младший в семье. Меня послали в Англию в Оксбридж[12] изучать юриспруденцию. Но упомянутое начинание закончилось тем, что я оказался в Шотландии, пытаясь сделать карьеру эстрадного комедианта. Между прочим, это наивысшее выражение человеческого творчества. И, кстати, не так уж сильно отличается от юриспруденции, как я подозреваю. И клоун, и адвокат – мы с вами оба герои арены.

Шутка проходит мимо ее сознания. Женщину интересует совсем другое.

– Сколько у вас братьев?

– Большой медведь, средний медведь…

– А сестры?

– Сестер в Варанаси маловато, по крайней мере в моей его части.

– Я об этом слышала, – говорит она и удобно располагается в кресле, повернувшись к нему лицом. – Даже интересно, каким может стать общество, когда в нем мужчин в четыре раза больше, чем женщин.

– И очень мало женщин-адвокатов, – отвечает Вишрам. – Могу я предложить вам еще немного водки? Полет предстоит долгий…

Вскоре – после третьей стопки – их приглашают пройти на борт лайнера. Место Вишрама где-то в самом конце салона. После нескольких лет перелетов в экономическом классе место для ног здесь ему кажется очень просторным. Он так увлечен новыми впечатлениями, что не замечает пассажирку, пристегивающую ремни рядом с ним.

– О, привет, какое совпадение! – восклицает Вишрам.

– Вовсе нет, – отвечает Марианна Фуско, снимая жакет. Под парчовой блузкой чувствуется мускулистое тело. Первый арманьяк приносят, когда они находятся над Бельгией – гиперзвуковой самолет медленно взбирается на своеобычную тридцатитрехкилометровую высоту полета. Арманьяк не относится к числу любимых напитков Вишрама. Он поклонник водки. Но в данный момент ему кажется, что арманьяк идеально подходит для той роли, которую он пытается играть. И пока самолет несет их по небу цвета индиго, они с Марианной беседуют о детстве. Она выросла в громадном семействе, расползавшемся по странам и континентам из-за бесконечных разводов и новых браков ее родителей. Женщина называет свою семью семьей-созвездием. Вишрам рассказывает о детстве, проведенном среди патриархальной буржуазии Варанаси. Индийская социальная стратификация одновременно и интригует, и настораживает ее, как всегда бывает с англичанами. Именно это на протяжении столетий они по-настоящему ценили в индийской культуре и литературе. Вину и восторг от настоящей, доведенной до предельного совершенства классовой системы.