– Лалл!..

Она поднимает голову, смотрит на верхнюю площадку водонапорной башни, которой завершается длинная лестница из стершихся скользких ступеней. Аж все еще стоит, держась за перила. Вскоре там обязательно появится Лалл. Не время и не место для проявления западной деликатности. И Лиза Дурнау начинает пробиваться вперед, локтями расталкивать толпу.

В «Скрижали» она невинна, в «Скрижали» она несведуща в тайнах мира, в «Скрижали» она – ребенок, подросток на высокой башне, взирающий оттуда на одно из величайших чудес Земли.

– Пропустите меня, пропустите меня!.. – кричит Томас Лалл.

Он видит, как на песчаный берег опускается самолет. Он видит, как по толпе распространяется рябь недовольства, как только солдаты начинают ее теснить. Со своего высокого наблюдательного пункта на гхате он различает фигуру, приближающуюся по расчищенным мраморным ступеням. Это четвертая аватара Скинии – Нандха, Сыщик Кришны.

Лалл, готовясь к совершению последнего рывка, вспоминает, что у Кафки есть рассказ о герольде, приносящем известие о благосклонности и особом расположении государя одному из его подданных. И хотя у герольда есть все необходимые печати, грамоты и пароли, он не может покинуть дворец из-за огромной толпы, собравшейся вокруг. Он не в силах пронести сквозь нее важное, дарующее надежду слово короля. Оно остается непроизнесенным.

– Аж!..

Он уже достаточно близко, уже видит три грязные белые полоски на серых кроссовках девушки.

Его слова проваливаются в гулкий колодец звуков, раздавленные и уничтоженные более резкими и громкими звуками. При каждом вдохе Лалл чувствует небольшой, но уже вполне ощутимый эластичный комок напряжения.

Черт бы побрал Кафку!

– Аж!..

Но она уже исчезла.

Беги, подсказывают ей остатки богов. Подошвы стучат по металлической эстакаде. Она поворачивает вокруг высокой опоры и бежит по железным ступенькам с острыми краями. Какой-то пожилой мужчина что-то кричит и ругается, когда Аж врезается в него.

– Извините, извините, – шепчет она, подняв руки, словно моля о прощении, но он уже прошел мимо.

На мгновение Аж задерживается на ступеньке. Самолет стоит на песке справа от нее, у самой воды. В толпе возникает какое-то волнение, которое ползет по направлению к ней, словно кобра. А за спиной у девушки движутся антенны военного бронетранспортера, который перемещается по узкому переулку Дасашвамедха Гали. Туда бежать нельзя.

Огромная толпа теснится по направлению к судну, стоящему у пристани. Многие уже по плечи в воде, несут свои пожитки на голове. В былые времена Аж могла бы скомандовать механизмам, управляющим судном, и уплыть на нем. Теперь у нее такой возможности нет. Она всего лишь чело век. Слева от нее к Гангу спускаются стены и контрфорсы дворца Ман Сингха. Головы, руки, голоса, вещи, цвета, мокрая от дождя кожа, глаза… Над толпой возвышается голова бледного мужчины. Судя по росту, он иностранец. Длинные волосы, серая щетина… Голубые глаза… Ярко-голубая идиотская рубашка… чудесная спасительная рубашка…

– Лалл!.. – кричит Аж и бежит вниз, перескакивая через узлы с вещами, сбивая с ног каких-то детей, перепрыгивая через невысокие стенки и платформы, где брахманы совершают приношения Брахме из огня, соли, музыки и прасада. – Лалл!..

Господин Нандха мысленно изгоняет своих богов и демонов. Сарисин уже почти у него в руках. Он не сможет сбежать в город. Река для него закрыта. Для него нет другого пути, кроме как идти вперед. Люди расступаются перед господином Нандхой, словно море в чужом древнем мифе. Он видит сарисина, который одет в серое, в нечто лишенное индивидуальности темно-серое. Так легко разглядеть в толпе, так просто определить…

– Стоять! – говорит господин Нандха тихо. – Вы арестованы. Я офицер, наделенный особыми полномочиями. Стоять! Лечь на землю! Руки за спину!..

Между ним и сарисином свободное пространство. Господин Нандха видит, что противник не останавливается. Но он должен знать, что только в беспрекословном повиновении заключается его единственный ничтожный шанс на спасение. Господин Нандха снимает свое оружие с предохранителя. Система аватары Индры направляет руку на цель. Но в этот же мгновение большой палец правой руки Сыщика Кришны совершает действие, которое не совершал никогда раньше. Он переключает оружие с нижнего ствола, с помощью которого уничтожаются механизмы, на верхний. Раздается щелчок, свидетельствующий о том, что устройство готово к бою.

Беги… Простое слово, когда твои легкие не сжаты, как в кулаке, и каждый вздох достается с огромным трудом, когда толпа отвечает сопротивлением на каждое твое движение, каждый толчок, каждую попытку прорваться вперед, когда один неловкий шаг – и ты окажешься под ногами у этой безумной жестокой толпы, будешь неминуемо раздавлен ею, когда человек, который мог бы спасти тебя, кажется, находится в самом отдаленном от тебя месте вселенной.

Беги… Такое простое слово для машины.

Господин Нандха скользит и останавливается на опасном, слишком отполированном ступнями человеческих ног камне. Снова прицеливается. Он ни при каких обстоятельствах не сможет отвести оружие от цели. Скорее солнце сместится со своего места на небе. Индра не позволит сделать это. Но вытянутая рука и плечо Сыщика Кришны начинают ныть от напряжения.

– Именем министерства безопасности я приказываю вам остановиться! – кричит он.

Бессмысленно… впрочем, как и всегда. Он целится. Индра производит выстрел. Толпа издает страшный вопль.

Орудием уничтожения в данном случае служит шарик из жидкого вольфрама, который, будучи выпущен из пистолета господина Нандхи, во время полета расширяется, превратившись во вращающийся диск из горячего металла размером с кружок, образуемый большим и средним пальцем, – нечто похожее на знак ОК.

Заряд поражает Аж в спину, разбивая ей позвоночник, разрывая почки, яичники и тонкий кишечник. Тело ее в одно мгновение взрывается снопом расплавленной плоти. Серая хлопчатобумажная безрукавка вскипает фонтаном крови. Удар, пришедшийся по девушке, такой чудовищной силы, что ее тело взлетает вверх, а затем падает прямо на толпу. Под ней оказываются какие-то люди, которые со стонами и воплями пытаются вы ползти из-под окровавленного тела. Аж должна быть уже мертва – ведь ее нижняя часть практически оторвана от верхней, – но продолжает корчиться в жутких судорогах, царапая мрамор, лежа во все расширяющейся луже горячей крови, издавая тихие, но вполне различимые стоны.

Господин Нандха вздыхает и подходит к ней. Сыщик Кришны качает головой. Неужели он навеки обречен работать с подобной мерзостью?

– Не подходите! – приказывает он.

Господин Нандха стоит над телом Аж, расставив ноги. Индра направляет его оружие.

– Это обычная процедура экскоммуникации, но я бы рекомендовал вам сейчас отвернуться, – говорит Сыщик Кришны, обращаясь к присутствующим.

Он смотрит на толпу. Его взгляд встречается со взглядом голубых глаз – глаз европейца или американца. Лицо западного человека… Борода… Знакомое ему лицо… Лицо, которое он искал. Томас Лалл… Легкий наклон головы в сторону Лалла. Пистолет стреляет во второй раз. Вторая пуля попадает Аж в затылок.

Томас Лалл издает какой-то нечленораздельный рев. Рядом с ним Лиза Дурнау, она держит его, тянет его, вцепившись со всей своей силой настоящей спортсменки. У нее в ушах стоит странный звук – такой, будто взорвалась вселенная. Что-то горячее течет у нее по лицу, и она не сразу понимает, что это слезы.

А дождь усиливается…

Господин Нандха чувствует, что за спиной собираются его сотрудники. Он поворачивается к ним. Сейчас он не хочет замечать того, что выражают их лица. Сыщик Кришны указывает им на Томаса Лалла и на женщину, держащую его за руки.

– Я приказываю вам немедленно арестовать этих людей на основании Акта о регистрации и лицензирования искусственного интеллекта, – приказывает он. – Все подразделения немедленно направить в научно-исследовательское отделение компании «Рэй пауэр». И пусть кто-нибудь позаботится об останках.