В ближайшем городе Роджер изучал все рекламные щиты по обочине, пытаясь узнать, где принимает врач.

«Бессмысленно рассчитывать на высококлассного столичного специалиста-психиатра, — подумал Роджер. — Найти бы самого обычного провинциального терапевта. К тому же тут чуть больше надежды, что он не затребует деньги вперед».

Наконец Роджер нашел то, что искал. Он поставил мотоцикл у бордюра, неподалеку от мусорных ящиков напротив мрачного трехэтажного здания. Окна тотчас же осветились, открылась дверь, и навстречу, прикрывая ладошкой глаза, вышел маленький востроносый человек.

«Что же я ему скажу? — подумал Роджер, мгновенно оценив всю нелепость своего положения. — Допустим, я слышал о недоразвитых детях, которые засовывают что попало в рот, уши и другие места, но как объяснить случай со мной, не выставляя себя совершенным дураком?»

— Кто там? — раздался неприятный, очень резкий голос доктора. — Давайте проходите и ложитесь на стол. Через три минуты диагноз будет поставлен.

«Не могу же я сказать ему, что просто взял и засунул эту штуку в левое ухо, — размышлял Роджер. — А если рассказать ему, как было на самом деле…»

— Не стоит пугать себя перспективой раковой опухоли, — продолжал востроносый, решившись спуститься вниз по кирпичным ступенькам. — Всего две минуты, и, пожалуйста, успокойтесь.

«Допустим, он засунет меня в смирительную рубашку и позовет ребят с сачками вроде тех, которыми ловят бабочек, — неожиданно пришло в голову Роджеру. — Говорят, если уж сюда попадешь, то выберешься нескоро».

— Если у вас легкие слегка задеты туберкулезом, не отчаивайтесь. У меня есть средство как раз от этого, — доктор сделал несколько шагов по дорожке, — не то что эти расчудесные антибиотики, которые, замечу, стоят целое состояние! Изготовлено по моей собственной запатентованной формуле. Сыворотка кобылицы. Действует сногсшибательно, то, что вам нужно!

«В конце концов, то, что со мной случилось, не так уж страшно, — успокаивал себя Роджер. — Старый дядюшка Лафкадио прожил целую жизнь с маленькими серебряными человечками, которые жили под обоями и оттуда подавали ему советы».

— Вот что я вам предложу, — сказал лекарь, извлекая бутылочку из кармана пиджака, когда они уже шли по выгоревшей на солнце траве. — Я выпишу вам это для приема по три раза в день за доллар двадцать девять центов вместе с налогом. Дешевле вы нигде не купите!

— О нет, благодарю, сэр, — отказался Роджер, заводя мотоцикл. — Ведь я не больной, а работник фининспекции, проверяю акцизные нарушения.

— Прошу прощения, шеф, — бормотал маленький человечек. — А я вот как раз собрался выбросить мусор.

Он приподнял крышку ближайшего контейнера, и плоская бутылочка с запатентованными пилюлями смешалась с содержимым ящика. Роджер отпустил сцепление и выехал на улицу, чувствуя на себе пристальный, пронзительный взгляд маленького человечка.

— Ты принял правильное решение, — тихо одобрил голос в левом ухе.

— Я просто трус, — пробормотал Роджер. — Какое мне дело до того, что он мог бы там подумать? Не стоит ли мне вернуться и…

Резкая боль в ухе заставила его вскрикнуть.

— Боюсь, что этого я не смогу тебе позволить, — отчетливо произнес невидимый попутчик. — На следующем перекрестке поворачивай налево, и через два часа мы будем в Поттсвилле.

Спустя один час пятьдесят пять минут Роджер медленно вел мотоцикл по ярко освещенной авеню мимо бесконечных ломбардов, витрин с коробками апельсинового сока и блеска для обуви, мимо бильярдных и баров, украшенных глянцевыми, восемь на десять, потрясающе невинными фотокрасавицами; и все эти заведения жизнерадостно бурлили, несмотря на столь поздний час.

— Потише, — предупредил голос погибшей девушки. — Теперь вон к тому зданию, похожему на гараж.

— Это же автостанция, — сказал Роджер. — Если ты рассчитываешь на то, что я куплю билет, тебя ждет разочарование. Я без цента в кармане.

— Ничего подобного. Мы в нескольких метрах от цели.

Рискуя жизнью, Роджер протиснулся между кирпичной стеной и фырчащей громадой междугороднего, по виду чикагского, автобуса и оказался внутри гулкого ангара. Следуя указаниям, он оставил мотоцикл и, толкнув вращающуюся дверь, вошел в раздражающую суетностью атмосферу зала ожидания, где, как обычно, спали военнослужащие и безмужнего вида молодые матери.

— Перейди на ту половину зала, — командовал голос. Роджер подчинился, остановившись по приказу у закрытой двери.

— Попробуй здесь.

Роджер толкнул дверь и вошел. Дебелая леди с полным заколок ртом взвилась и в ужасе закричала на него. Роджер поспешно попятился.

— Это же женская комната, — присвистнул он.

— Дьявол, ты прав, парень, — прогрохотал рядом густой бас. Гигантский полицейский смерил его враждебным взглядом с почти двухметровой высоты.

— Вы все у меня на виду, пташки, и советую запомнить, Домбровский работает чисто, следов не оставляет. — Верзила придвинулся к Роджеру, едва не задевая животом, и, понизив голос, спросил: — Ну а как там вообще, чего видать-то?

— Да все так же, как и в мужской. — Роджер перевел дыхание. — Примерно.

— Серьезно? Ну ладно, смотри не делай глупостей, парень.

— Само собой, шеф. — Роджер попятился и скрылся за соседней дверью, наставляемый голосом.

Из-за столика у стены поднялся пожилой негр.

— К вашим услугам, сэр. Почистить обувь, побриться, массаж? Или, может быть, быстренько постирать и погладить?

— Спасибо, не надо. Я тут только…

— Может, пропустим по маленькой для прочистки мозгов? — Он вытащил из кармана плоскую бутылку.

— Мне сказали, от туберкулеза лучше всего спасаться в Аризоне, — заметил Роджер.

Негр задумчиво посмотрел на него, снял крышечку с бутылки и, сделав большой глоток, вылил остатки в раковину.

— Ты прав, парень, — согласился он, — я как раз успеваю на два ноль восемь в Финикс, — и поспешно вышел.

— По крайней мере утешусь тем, что я здесь не единственный сумасшедший, — пробормотал Роджер.

— Давай. Еще одну дверь, — раздался голос девушки. — Прости, что немножко напутала. Я сильно торопилась, когда была здесь в последний раз.

— Бывает, — рассудил Роджер. — Но что ты делала в мужской комнате?

— Долго объяснять. Нет времени. Лучше открой дверь.

Роджер подчинился. В помещении не оказалось ничего, кроме водопровода.

— Немножко левее, — направлял голос. — Вот так.

Прямо над раковиной появилась и повисла в воздухе светящаяся полоска, источающая необычное зеленоватое сияние, ослепительное в темноте комнаты. Но как только Роджер немного нагнул голову, полоска исчезла.

— Обман зрения, — неуверенно произнес он.

— Нет. Это портал. Теперь слушай, что я хочу от тебя: напиши записку под мою диктовку и просто сунь в эту щель. Вот и все. Я уверена, записка попадет куда надо.

— Она попадет на местный канализационно-перерабатывающий завод, — запротестовал Роджер. — Это самый безумный способ доставки почты, какой я знаю!

— Подвинься чуть поближе к отверстию и увидишь, что все совсем не так просто, как кажется на первый взгляд.

Роджер послушно придвинулся. Полоска превратилась в ленту, переливающуюся всеми цветами радуги, как масляное пятно на воде. Приблизившись еще, Роджер увидел мерцающую рамку, которая, казалось, уходила сквозь стены в бесконечность. У него закружилась голова, и он попятился.

— Такое ощущение, словно стоишь на границе этого мира, — прошептал он.

— Ближе, — сказал голос. — Теперь быстро записку.

— Надо взять карандаш.

Роджер вышел в коридор, попросил у билетера на минутку огрызок карандаша и снова вошел в комнату. Он достал из кармана помятый конверт и разгладил.

— Давай быстрее, — попросил он. — Надо покончить с этим.

— Конечно. Начни так: «Дорогой С'Лант». Нет, лучше по-другому, скажем, так: «Технору второго уровня С'Ланту». А впрочем, «Дорогой технор» — удачнее.

— Я не знаю, как писать «технор», — сказал Роджер, — и не очень уверен насчет С'Ланта.