Котов, приняв негодующий вид, важно заявил:

– Я не допущу всяких фривольностей в отношении своей жены! Все засмеялись. Даже молчавшие до этого Лавриненко заулыбались, а Элеонора захлопала в ладоши.

– Браво, Женечка, когда ты вот такой ревнивый, то становишься еще мужественнее!

Лариса чувствовала, что Эля говорит с иронией, совершенно, однако, беззлобной, но Котов, похоже, воспринимал ее слова серьезно, поскольку Лариса заметила несколько хорошо ей известных признаков того, что Евгений начал распушать хвост перед женщиной. Он расправил плечи и попытался придать своему взгляду некую манерность и высокомерие. По непонятной причине ему казалось, что это делало его уверенным в себе мужчиной, во власти которого абсолютно все. Лариса же считала, что этот взгляд придает его лицу идиотское выражение и делает похожим на напыщенного дурака.

Губин еще раз разлил шампанское, бросив на Котова вопросительный взгляд. Евгений уже готов был утвердительно кивнуть, но Лариса с милой улыбкой так наступила ему под столом на ногу, что Котов, поперхнувшись, поспешно замотал головой.

– Как ваша Тонечка? – переключилась тем временем Элеонора на Алевтину Андреевну.

Та досадливо поморщилась и махнула рукой. За нее ответил супруг.

– Да к вашим опять пошла праздник отмечать. У них же там одна компания.

– Когда только это прекратится! – не выдержала Алевтина Андреевна. – Просто днюет и ночует там! Сто раз ей объясняла – да, раньше вы были в одной компании, дружили. Но она как будто не понимает, что сейчас Олег женат и что торчать там постоянно, а тем более оставаться ночевать – это… просто неприлично.

Алевтина Андреевна в сердцах отложила вилку и принялась пить апельсиновый сок.

– Ну, по-моему, ничего страшного, – успокаивающе сказала Элеонора. – Они все трое хорошо дружат – и Олег, и Маша, и Тоня. Пускай общаются, они молодые, им посмеяться, подурачиться хочется! Да и кому не хочется? – со смехом обвела она взглядом присутствующих.

Лариса знала, что у Губиных был взрослый сын Олег, который недавно женился, и что Тоня, дочь Лавриненко, с которой они вместе росли, часто приходит в гости к молодой семье. Теперь она увидела, что мама девушки крайне этим недовольна.

– Ну, давай я с ней поговорю, – предложил Николай Викторович.

– Нет уж, – отрезала Алевтина Андреевна. – Я сама поговорю. И не поговорю, а… Я уже ей сказала: и сотовый отберу, и летом никуда не поедешь! А то она на Средиземное море собралась. Я ей такое море…

– Аля, успокойся, – предостерегающе положил руку на плечо разошедшейся жены Николай Викторович, но та резким жестом ее сбросила.

– По-моему, Аля, ты все же преувеличиваешь, – примиряюще заговорил Василий Геннадьевич. – Наш Олег с детства дружил с Тоней, они вместе выросли, за одной партой сидели… Зачем отказываться теперь от этой дружбы, даже если он женился? Их отношениям с Машей это никак не угрожает, тем более что она сама не против Тони! Ведь именно Тоня познакомила Олега с Машей, в конце концов!

– Дружба между двумя женщинами и одним мужчиной – это так романтично, так пикантно! – воскликнул вдруг развалившийся на стуле Котов. – Все правильно, долой предрассудки и стереотипы! Да здравствуют свободные отношения!

– Господи, что ты несешь! – тихо прошипела Лариса. – Ты уже даже трезвый не контролируешь свои слова!

– А что я такого сказал? – недоуменно завертел головой Котов.

Остальные попытались сделать вид, что не заметили откровенного намека в словах Евгения, а Элеонора, искренне желая сгладить его бестактность, вдруг сказала, заговорщицки подмигнув присутствующим:

– Честно говоря, я была уверена, что они поженятся с Тоней, и заранее радовалась. Мы столько лет дружили с вами, а благодаря детям еще и породнились бы! Право, это было бы здорово!

Алкоголь уже стал сказываться на ней – глаза Губиной заблестели, щеки раскраснелись, и она уже не старалась тщательно соблюдать этикет.

– А он вдруг привел Машу, – продолжала она, отрезая кусок бифштекса. – Просто как гром среди ясного неба! Мы же ее совсем не знали. Нет, я ничего не хочу сказать, Маша славная девочка, – спохватилась она. – Но все же Тоню мы знали совсем крошечной. Я ее даже на руках нянчила, помнишь, Аля? – На лице Элеоноры появилось ностальгическое выражение.

– Эля, какое это имеет значение? – поморщился Губин. – Главное, чтобы они жили дружно. А все остальное – их дело.

– Да, – вздохнула Элеонора.

– В их-то возрасте дружно! – укоризненно покачала головой Алевтина Андреевна. – Да они могут развестись из-за того, что им разная жвачка нравится! Дети же еще совсем несмышленые.

– Да, – снова вздохнула Элеонора Николаевна. – Я тоже считаю, что это немножко рано – жениться в двадцать лет. Но они были так влюблены… К тому же мы, слава богу, живы, помогаем всем, чем можем, абсолютно! А свадьбу какую закатили… Помнишь, Аля? Я все средства на нее угрохала, что на дачу копила. Ну, ничего, вот снова накоплю – тогда купим.

– Никогда не понимал этой твоей затеи, – заметил супруг. – У нас же есть дача.

– Ах, что это за дача, – досадливо возразила Элеонора. – Там такой шум. И места мало. Нет, нам определенно нужна другая.

– Ну что ж, это дело твое, – спокойно пожал плечами Василий Геннадьевич. – Поступай как знаешь.

– Но раз единственному ребенку нужно – разве я стану спорить и думать о себе? – вздохнув в очередной раз, продолжала щебетать Губина. – Как же позволишь, чтобы у него свадьба скромная была? Для детей и живем, в конце концов! – И она поправила выбившуюся из-за уха светлую кудряшку.

– Я тебе говорила, что лучше было выбрать «Континент», – наставительно сказала Алевтина Андреевна. – Там не так дорого, и кухня вполне приличная.

– Лучше всего было выбрать Ларочкину «Чайку», – подлизываясь к супруге, с набитым ртом проговорил Котов. – Вот там кухня просто изумительная.

– Боже мой! – ахнула Элеонора. – А я ведь даже и не подумала об этом!

Вид у нее стал расстроенным и горестным. Василий Геннадьевич, заскучавший от этой темы, постарался ее нейтрализовать.

– Стоит ли расстраиваться из-за того, что уже прошло? Свадьбу хорошо сыграли, а где – разве так уж важно?

– Ну, ничего. Вот в другой раз будет жениться – тогда непременно в «Чайку»! – оптимистично выдал Котов.

– Женя! – ахнула Лариса. – Да что ты говоришь!

– Да я пошутил просто, – оправдывался Котов. – Я просто чтобы развеселить вас, а то все сидят какие-то напряженные, из-за мелочей переживают. Сегодня же праздник, друзья мои!

– Эля, а что ты там говорила насчет культурной программы? – быстро спросила Лариса. – Мне кажется, сейчас самое подходящее для этого время.

К этому моменту уже было немало съедено и выпито, разговор на тему отцов и детей, похоже, себя исчерпал, поэтому все с интересом уставились на Элеонору, ожидая от нее чего-то забавного.

– Я сейчас кое-что принесу, – с загадочным видом произнесла она и, поднявшись со стула, скрылась в соседней комнате. Вскоре Элеонора вернулась, неся в руках толстую книжку в глянцевой обложке. – Мы сейчас будем гадать, – торжественно провозгласила она и засмеялась, увидев вытянувшиеся лица Лавриненко. – Да, да, не удивляйтесь. Мы совершенно забыли, как это делается, и я хочу вспомнить. К тому же это жутко интересно!

– А на что же гадать-то? На суженого? – с иронией спросил Николай Лавриненко. – Так он тут у всех, кажется, давно определен.

– Ой, ну что вы все так примитивно мыслите! – поджала губки Элеонора. – Тут же масса самых разных гаданий собрано. И на успех в делах, и на здоровье, и на деньги, и на то, изменяет вам супруг или нет, и даже… – она хитро посмотрела на Котова, – даже на то, будет человек пить или нет. Вот, кстати, Женечка, тебе не мешало бы на это погадать.

– Ну, это все ерунда, – пренебрежительно проговорил Евгений. – Все зависит от силы воли, а у меня она, слава богу, есть.

– А все-таки, все-таки давайте проверим? – не отставала Элеонора. – Что ты так боишься, Женечка, если уверен в себе?