Старик пожевал губами, простучал пальцами по столу "вполне возможно...", потом поморгал, снова пожевал, и принялся вкратце и на полном серьёзе излагать Дереку то, что он уже выслушал от певцов раз тридцать:

   - Видите ли, эээ... меч, который вы взяли, это... эээ... в некотором роде... не совсем меч... Говорят, - но я не знаю, правда ли это, - что он, как бы это выразиться.... имеет разум...

   - И в какое место он этот разум имеет? - Дерек был готов поклясться, что вопрос сорвался у него с языка помимо воли и совершенно внезапно, но, возможно, сказалось слишком долгое общение со свободными на язык советниками. Мало того, он, едва ли не в пятый раз за всё время изучения музыкальной составляющей языка, умудрился без единой фальшивой ноты сопроводить слова абсолютно непристойной эльфийской мелодией. В ней уточнялось, чей конкретно разум меч имеет - свой или Дерека.

  Собеседник посмотрел на владыку с нескрываемым осуждением.

   - Простите, - смутился Дерек, - простите, продолжайте, пожалуйста...

   - ...и, мало того, что он... наделён разумом, - с нажимом продолжил старик, - так он ещё, говорят, обладает свойствами личности, и скорее всего... эээ....личностью и является. Ходят также слухи, что он может принимать человеческий облик и разговаривать со своим владельцем... Кто говорит, что вид его ужасен - он уродлив и покрыт шрамами, кто, наоборот, утверждает, что это муж дивной красоты...

   - Вот этот меч? - уточнил владыка и потянул клинок из ножен.

   Старик отшатнулся. Дерек поспешно толкнул клинок обратно. Наступило молчание. Чему я удивляюсь, думал Дерек, а то мне не говорили, что у меча сложный характер. А я для себя не переводил эти слова как: артефакт не всегда предсказуем. И на тебе - личность... этого только не хватало.

  - Может быть, - осторожно начал Дерек, - будет разумно взять другой меч?

  Старик задумчиво разглядывал владыку. Потом медленно покачал головой.

  - Вряд ли это поможет, - неспешно протянул он. - Видите ли... ммм... многие владыки ходили без меча на поясе... он сам появлялся в руке во время опасности. Дело не в...ммм... форме... дело в вас самих. Меч - он внутри владыки. Это ваша вторая составляющая, ваша вторая половина... меч составляет единое целое со своим повелителем... возьмёте другой - ваша половина переселится в него, как в новый дом...

  "Моя вторая половина - Талина!", - обозлился Дерек. - "Никак не меч!" Но вслух произнёс:

  - Не понял - так он во мне, или, если он переселится в новый дом - всё-таки в ножнах? Нет ли здесь противоречия?

  После длительных раздумий гном выдал:

  - Не знаю. Наверное, он может находиться и там и там, по желанию. Где ему удобнее.

  Дерек выслушал ещё несколько предположений, не содержащих в себе ничего нового, заплатил гному, и снова отправился в архивы - перечитывать всё заново в поисках подтверждения или опровержения полученной информации. Он бы и бардов выслушал ещё раз, если б те не были столь многословны.

  Затем он вызвал к себе госпожу Аремиилиннь Теарлиинь Вишенку. Нет, не вызвал - передал через секретаря нижайшую просьбу навестить владыку в любое удобное для неё время дня.

  Магичка пришла под вечер - и Дерек снова пожалел, что не сделал её советником.

  - Слушаю вас, владыка, - сказала она, усаживаясь в кресле. - Судя по вашим словам, дело не особо спешное.

  - Не спешное, - Дерек вложил в голос как можно больше уважения. - Но очень деликатное. Мне потребовались ответы на некоторые не совсем... лёгкие... вопросы.

  - Слушаю вас.

  - Видите ли, - приходилось начинать очень издалека, - вы, наверняка наслышаны о событиях в замке, приведших к поединку, в связи с этим вопрос - каково здоровье господина Ханта?

  Магичка удивлёно взглянула на владыку.

  - Опасности для жизни нет, - спокойно ответила она. - Как вы знаете, употребление стимулирующих зелий приводит к чрезвычайно неприятным последствиям для здоровья, которые сопоставимы с последствиями очень длительной голодовки и сильного отравления. Но господин Хант на третий день начал ходить по дому и, думаю, смог бы уже приступить к исполнению обязанностей советника. Впрочем, если в течение дюжиницы после поединка он не выйдет на работу - это нормально. Если вы о дозировке, которую ему подобрали - маги сработали безупречно, отравиться он не мог.

  - У меня несколько другой вопрос, - Дерек сделал вид, что смутился. - Понимаете, в Сторожее господин Хант отдал кровь для лечения моей жены...

  Госпожа Вишенка удивлённо приподняла брови.

  - ... я слышал, что, если маг нечистоплотен, это может привести к шантажу с его стороны. Как вы считаете - возможны ли угрозы господину Ханту со стороны лекаря?

  - В Сторожее только один лекарь - Тревилер, и это возможно, - ни на секунду не задумалась магичка. - Поэтому вы и позволили господину Ханту доказать свою невиновность? Это благородно, владыка.

  Если б это было так, вздохнул Дерек, но вслух спросил:

  - Вы не заметили ничего похожего?

  - Нет, но я и не искала, - целительница помрачнела.

  - А вы смогли бы найти?

  - Думаю, да.

  Они договорились на том, что госпожа Вишенка ещё раз проверит здоровье казначея. Потом - на том, что надо бы как-то очень осторожно изучить и здоровье второго советника. Ну а относительно первого и четвёртого - обязательно, и можно сделать это открыто, ведь господин Радосвет не так давно был тяжело ранен, а господин Урленой находится в крайне преклонных годах. Дерек особенно подчеркнул, что его интересуют любые странности или отклонения от нормы.

  Магичка оценила свои услуги очень дорого, но к концу следующего дня Дерек получил отчёт о здоровье всех четверых советников - все были здоровы, включая господина Урленоя, и ничего, что хоть чем-то свидетельствовало бы о том, что они - не люди, Дерек в нём не нашёл.

  В следующий же день вышел на работу господин Хант - исхудавший, бледный и прячущий глаза от владыки. Выдал жалованье стражникам и заперся в своём кабинете.

  Ещё через два дня Дерек получил отчёты агентов: в них утверждалось, что во время тёмного правления господ Дагора, Ханта, Радосвета и Урленоя видело не менее трёх дюжин человек. В этом Дерек и не сомневался - кто же не прикроет своего начальника и боевого товарища. Агенты Хельма спокойно могли и соврать. Что касается господина Ханта - донесения пришли с юга, а для южан все сероглазые и светловолосые северяне на одно лицо, как когда-то были для самого Дерека в этом мире. Для опознания же господина Ханта по запаху пришлось бы везти сюда южных купцов, и не факт, что их показания были бы верны - на юге принято пользоваться благовониями и искажающими запах амулетами.

  Дурью маюсь, думал Дерек, глядя в бумаги. Не хочу верить, что он может быть внутри, читает сейчас эти отчёты вместе со мной и смеётся над своим...кем? Повелителем ли? Не хочу. К тому же он вполне мог и один между мирами перемещаться. Показался здесь несколько раз, и опять ко мне домой. Домой. Не потому ли я не особо скучаю по дому, что ему это не нужно? Снял с пояса бич и положил на стол - хоть в нём-то он уверен. Не подводил ни разу, и не обладает свойствами личности. Ни что иное, как продолжение руки Дерека. Никакого разума, никакого скверного характера. Дерек взял бич и пошёл тренироваться - надо было отвлечься.

  Вечером Талина устроила сцену ревности с обнюхиванием. Ничего не вынюхала, но всё равно потребовала оправданий. Дерек совершенно честно в третий раз рассказал ей о проблемах с казначеем, разъяснив, что мучается теперь вопросом, как с ним себя вести, что делать с недостачей, и потому все эти ночи ему было совершенно ни до чего - он выискивал возможности спасти остатки казны от признанного невиновным Ильма, который теперь шесть лет может совершенно безнаказанно её разворовывать. На этом Талина успокоилась, заявив, что не верит в виновность господина Ханта, а Дерек всю ночь изводился вопросом - где это существо? Мысль, что оно может находиться внутри него в их с Талиной спальне, вызывала сильнейшее желание тварь задушить, - знать бы ещё как добраться до её глотки! - но рушить свою семейную жизнь из-за разумной железки Дерек больше не собирался. Хватит. Нельзя всё время думать, что клинок внутри - так недолго и с ума сойти.