Дело к вечеру, более ничего серьёзного на сегодня намечено не было, и я направился к домой. Всё бы ничего, и этот день завершился бы как обычно, но, как только я подъехал к своему особняку, ко мне подошёл молодой подтянутый человек в чёрном полупальто и такого же цвета шляпе. Учитывая, что вокруг безлюдно, а улица хоть и освещена, но слабо, первое, что я сделал, – это выхватил свой ТТ и, доведёнными до автоматизма движениями снимая его с предохранителя, направил ствол в голову незнакомца.

– Ты кто? – спросил я.

Человек в чёрном, видимо, перепугался и, моментально подняв руки, дрожащим голосом произнёс:

– Не стреляйте, пожалуйста, я не вор и не убийца, а доверенное лицо Анатолия Владимировича.

– Что за Анатолий Владимирович? – Опускать ствол я не собирался, но, бросив взгляды по сторонам и отметив, что всё спокойно, несколько расслабился.

– Ну как же, – человек был растерян, – это старший из братьев Семёновых, основной владелец КОФа. Он приглашает вас в гости. Я пришёл передать его приглашение, а ваши слуги меня за ворота не пустили, и мне пришлось ждать здесь.

«Да уж, интересно, – подумал я, – зачем это Сашка Мечников, начинающий купец, понадобился главе третьего по силе и влиятельности клана в государстве? Сначала странный отказ в заводской конторе, а теперь не менее странное приглашение. Ладно, разберёмся».

– На какое время я приглашён?

– Анатолий Владимирович хотел бы видеть вас прямо сейчас. Его особняк неподалеку, и через несколько минут мы будем на месте. Хотя, может быть, вы желаете проехать?

– Нет уж, пошли.

Вдоль набережной реки мы направились в сторону улицы Тургенева и спустя пять минут уже входили в одно из красивейших зданий столицы, которое так и называлось «Дом Семёновых». Стоящий посреди большого сада пятиэтажный монументальный особняк с колоннами производил сильное впечатление. Всё в этом месте было сделано в едином стиле. Чувствовалась рука мастера, который создавал этот, без всякого преувеличения, дворец, и в то же время вокруг не было ничего лишнего. Есть фигурные окна, но они больше напоминают бойницы, есть дорожки через сад, но они расположены так, что прекрасно простреливаются из слуховых окон чердака. Имеются маленькие цветники вдоль них, но чтото мне шепчет, что очень уж они напоминают минное поле. Что говорить, красиво, но то, что это хорошо укреплённая крепость, для меня стало понятно сразу.

Пока мы шли через сад к дому, мой мозг лихорадочно вспоминал всё, что мне известно о семье Семёновых. Выходцы из Кореновска. С момента основания государства все проживают в Краснодаре, а отецоснователь клана был вторым президентом Кубанской Конфедерации и умер пятнадцать лет назад. Его наследники в политику не полезли, но при этом наравне с Беловыми из СлавянсканаКубани, считались лидерами купеческой партии. Владеют несколькими магазинами в ключевых городах страны и восемьюдесятью процентами акций КОФ. В особняке на Кубанской набережной живёт только старший брат, глава клана, как говорят, человек со странностями, но весьма умный и расчётливый тип. Анатолию Владимировичу сорок пять лет, имеет трёх жен и семь отпрысков, по молодости в поисках приключений гулял с наёмными отрядами по окраинам наших земель и прославился жестокими казнями по отношению к бандитам и разбойникам. Сейчас ведёт жизнь степенную и осуществляет руководство всем семейным бизнесом. Пожалуй, на этом информация относительно Семёновых иссякала.

Всё так же в сопровождении доверенного лица, скинув в прихожей верхнюю одежду, я шёл по дому и пытался понять, для чего такой человек пригласил меня в гости. Отчитать за то, что я перебегаю дорогу другим купцам? Очень может быть. Попытаться разузнать, куда пойдёт наш караван, которому помогает госбезопасность? Вряд ли, об этом он должен знать и сам. Может быть, чтото из старых моих дел всплыло и какимто боком Семёновых задело? Не знаю.

Впрочем, гадать уже некогда, открылась широкая двухстворчатая дверь, и я вошёл в большой роскошный кабинет, уставленный мебелью под старину. На стенах висят многочисленные картины, а хрустальная люстра под потолком – настоящий шедевр искусства. И в центре всего этого восседал Он, сам Анатолий Владимирович, солидный дядька с длинными седоватыми волосами и лицом испещрённым несколькими шрамами. В одном шёлковом халате на голое тело, он расположился в кресле возле небольшого столика из красного дерева и из маленькой рюмочки неспешно попивал коньяк, початая бутылка которого стояла под рукой.

– Разрешите, Анатолий Владимирович? – Доверенное лицо чуть склонился на входе и, дождавшись кивка своего хозяина, пропустил меня вперёд, а сам вышел и прикрыл за собой дверь.

Стою и молча смотрю на хозяина сего места, изучаю обстановку и будущего собеседника, который всё так же сидит в кресле и, попивая самый дорогой коньячок в Конфедерации, рассматривает меня, как товар на базаре. Проходит с полминуты, молчание становится тягостным, начинаю нервничать, и наконец Семёнов подаёт голос, его густой бас разносится по кабинету:

– Чего стоишь, гвардеец? Присаживайся, говорить будем.

Вот так, ни здравствуйте тебе, ни как дела, а сразу присаживайся для разговора. Ну, раз так, то нет проблем, – я подвинул к столику ближайшее кресло и кивнул на бутылку с коньяком:

– Гляжу, уважаете этот напиток?

Хозяин пренебрежительно скривился:

– Дрянь, клопами воняет.

– А чего тогда его пьёте?

– Предлагают заводик по его производству купить. Утверждают, что это будет очень выгодно, так что дегустирую свою возможную покупку и думаю, брать или не брать. Как думаешь, Мечников?

– Сейчас коньяк только на любителя, сбыт будет постоянным, но небольшим. Здесь всё зависит от того, как быстро вы хотите окупить свои вложения.

– Ха! – усмехнулся Семёнов. – Понятие имеешь, только вот не учился ты торговле никогда.

– Да, не учился, – согласился я с очевидным фактом.

– Наверное, гадаешь, зачем я тебя позвал?

– Есть такое дело.

– И как, надумал чего?

– Зачем гадать, вы человек солидный и уважаемый, на пустой разговор своё время тратить не станете, а значит, сами ситуацию проясните.

– Угу, – сделав ещё один глоток коньяка, пробурчал Семёнов, почмокал и сказал: – Ты меня, Мечников, заинтересовал с того дня, когда с Карой в тюрьме засветился. С тех пор присматриваю за тобой и поражаюсь тебе: ведь ты в таких передрягах выжил, в каких мало кто уцелеть мог.

– А зачем вы Карой интересовались?

– Знакомы мы давно, и я ему обязан был сильно.

– Так это вы нас из тюрьмы вытянули?

– Да, моя работа. Долг платежом красен, и, когда Кара со своим отрядом к Туапсе выходил, я уже понимал, что выручать его придётся именно мне. Он потому и сдался в плен, что знал – моё слово крепкое, и я его не нарушу.

– Так ведь это измена государству и предательство интересов страны.

– Да ладно, – Семёнов взмахнул свободной рукой, – тоже мне, изменника родины нашёл. Молод ты ещё, а оттого и глуп, Мечников. Доживёшь до моих годков, если доживёшь, конечно, может, и поумнеешь, а пока глохни, гвардеец, и принимай послание.

Семёнов щёлкнул пальцами, и изза портьеры появился неприметный человек тоже в чёрных одеждах, видимо очередное доверенное лицо. Он вложил в раскрытую ладонь хозяина два конверта и удалился, а Анатолий Владимирович, покрутив конверты в руках и посмотрев их на свет, положил передо мной.

– Что это? – не прикасаясь к посланиям, задал я вопрос.

– Это тебе и жене твоей от Кары.

Шмыгнув носом, я убрал конверты во внутренний карман пиджака и спросил хозяина дома:

– Вы только изза этого меня в гости звали?

– Нет, конечно. – Он пристально посмотрел на меня, и это был взгляд не добродушного человека, попивающего дорогущий коньяк в расслабляющей домашней обстановке, а битого жизнью и прожжённого купчины, прикидывающего, сколько стоит товар, находящийся перед ним на прилавке.

Несколько секунд он молчал, потом в очередной раз измерил меня взглядом, оценил, чтото сам для себя решил и продолжил: