Ещё миг, и началась бы стрельба, случилась бы кровавая бойня. Но рыбакам хватило мозгов не открывать огонь первыми, а мои воины, все сплошь в бронежилетах и касках, в себе были уверены и тоже сдержались. В общем, пока не было Антонио Праски, пришлось объясняться с ними на пальцах, и всё получилось как в одной весёлой песенке: «Но туземцы оказались очень мирные ребята, они песни распевали: „Миру – мир, войны не надо!”» Так что вскоре щедро одаренные папиросами местные жители отправились к себе в деревню, а мы, дождавшись капитана танкера, двинулись за ними следом.

Деревенька была небольшой. В ней проживало около семи десятков человек, и всё, о чём говорил старый вождь из Портопало, подтвердилось. Народ здесь спокойный, портовые постройки можно было частично восстановить, бухта удобная и чистая, так что, переговорив с рыбацким старостой и пообещав ему не делать зла местным жителям, ближе к вечеру я вернулся на фрегат. Решено. Отныне это место за нами. Именно оно станет нашей базой в Средиземном море, и уже завтра начнётся работа по обустройству эскадры на новом месте.

Глава 13

Средиземное море. 14.08.2064 15.08.2064

Блистая своей гладко выбритой загорелой лысиной, майор Скоков в бинокль напряжённо следил за нашими жертвами – двумя тихоходными танкерами водоизмещением по десять тысяч тонн каждый, которые в сопровождении небольшого сторожевика с одним только орудием на борту следуют курсом из МерсаМатрух на остров Кипр. Майор опустил бинокль, облизнул пересохшие губы, повернулся и вопросительно посмотрел на меня. Я взмахнул правой рукой и сказал только одно:

– Топим всех!

Капитан фрегата был со мной полностью согласен. Он окликнул вахтенного, который стоял на руле:

– На курсе?

– Триста пять!

– Так держать!

– Есть так держать!

Вопрос ко второму вахтенному:

– Дистанция до каравана и его скорость?

– Дистанция четыре с половиной мили! Скорость вражеских судов девять узлов!

Скоков удовлетворённо кивнул, и спустя миг по внутренней связи разнеслись его чёткие уверенные команды:

– Полный вперёд! БЧ4, забивайте эфир! Артиллерия, огонь на поражение! Уничтожить вражеский караван! Установки Melara, приоритетная цель – корвет! АУ630, цель – ближний танкер!

– Есть полный вперёд!

– Есть забить радиоэфир!

– Есть уничтожить караван!

Ответы с боевых постов следовали один за другим, всё сухо, поделовому. Взвыли в машинном отделении турбины, вспенилась бурунами вода под винтами, развернулись башни орудий, и, как охотничий пёс за добычей, «Ветрогон» рванул за судами Альянса.

Восьмые сутки похода, первый день охоты на вражеской территории, и сразу же достойная для атаки цель. Хотя иначе и быть не могло, ведь движение здесь оживлённое. Мы вышли на траверз порта МерсаМатрух, а именно через это поселение Альянс получает сырую нефть, которую добывают в Западной пустыне рабочие бригады киприотов, а затем отправляют в Фамагусту для переработки в дизельное топливо и масла. Нет горючки, значит, нет движения кораблей, танков, вертолётов, автомашин и прочей техники. Это аксиома любой войны с начала двадцатого века. Учитывая то обстоятельство, что в этом районе нас никто не ждал, мы решили нанести удар именно в эту точку. Пусть нас ищут вблизи Родоса, Крита или в Эгейском море, а мы туточки, совсем с другой стороны подкрались.

– Четыре мили! – доложил вахтенный у экрана радиолокатора. – Три с половиной! Три! Две с половиной! Две! Полторы! Дистанция одна миля!

– Полборта влево! Курс триста пятьдесят! Машины, средний ход! Артиллерия, огонь!

Фрегат резко накренился, развернулся правым бортом к прекрасно видимому невооружённым глазом каравану, и началась работа.

Два наших 76миллиметровых орудия сконцентрировали всё внимание на корвете, небольшом судёнышке около восьмисот тонн водоизмещением. Видимо, капитан сторожевика осознал, что неожиданно появившийся перед ним фрегат – это враг. На его борту началась суета, кораблик попытался увеличить скорость и отыграть немного времени, но было поздно. В его корпус понеслись снаряды. Яркокрасные вспышки окатили его надстройку, палубу, борта и накрыли артиллерийскую башню. Весь корвет моментально окутало густым чёрным дымом, видимо, загорелся мазут. Дымы пожара обволокли его и спрятали от наших глаз. Однако у нас был радар, а высокая сигнальная мачта была попрежнему видна и служила прекрасным ориентиром для наших комендоров.

Пушки фрегата продолжали расстреливать сторожевик. Выстрел! Выстрел! Ещё один! И ещё! Сквозь дым прорвалась очередная яркая вспышка, и громыхнул взрыв. Казалось, обстрел вражеского судёнышка продолжался вечность, но это только казалось, – на то, чтобы уничтожить сторожевик, у двух орудийных расчётов ушло всего две минуты и по девять снарядов на ствол.

Снова раздался сильнейший грохот. Взрыв! Всего на миг ударная волна рассеяла дым, и мы смогли увидеть, как корвет развалился на две части и стремительно ушёл под воду. Видимо, сдетонировал боезапас или топливный резервуар. И на этом история ещё одного вражеского судна закончилась, а у нас на надстройке появился очередной силуэт.

Пока артиллерийские установки Melara занимались расстрелом единственного плавсредства, которое могло оказать нам сопротивление, АУ630 уничтожали ближний к нам танкер. Шестиствольные 30миллиметровые артавтоматы стрекотали так, как если бы работала пилорама. Вжжжииик! Очередь из снарядов, которых в ленте одного орудия три тысячи штук, устремилась к судну и срезала кусок его надстройки. Вжжжииик! Ещё одна очередь – и упала труба. Вжжжииик! Вжжжииик! Снаряды проникли в машинное отделение, двигателям судна сразу же пришёл конец, и на его борту начался пожар.

Скоков дал новую команду:

– Экономить снаряды! Артавтоматам – дробь! Установкам Melara приготовиться к работе по второму танкеру! Огонь только по команде!

АУ630 смолкли. Они свою работу выполнили полностью, и первое нефтеналивное судно уже не жилец. Пожар на танкере, да ещё таком изношенном и побитом, какой они обстреливали, дело поганое, и если экипаж спасётся, то для моряков это будет самый удачный день в их жизни.

«Ветрогон» совершил новый манёвр и вплотную сблизился с другим нефтеналивным судном, которое шло несколько в стороне от корвета и своего однотипного товарища. Здесь никто убегать не пытался. Машины уже застопорены, а на радарной площадке стоял человек и махал белым флагом. Скоков подождал, не предпринимая никаких действий, а экипаж танкера сноровисто сел в спасательную шлюпку и быстро покинул своё обречённое судно.

– Два фугасных снаряда в район топливной цистерны и два в район машинного отделения!

76миллиметровки приказ выполнили сразу. Каждое орудие сделало по два выстрела, и спустя всего минуту пожар начался и на этом танкере.

– Курс тридцать пять! Машины, полный вперёд!

Позади нас – два пылающих факела и две шлюпки с моряками, которые торопились покинуть место гибели своих судов. Я их понимал: нефть и на воде горит, а разлив чёрного земляного масла уже начался. Торопитесь, моряки, и если правильно всё сделаете, то спасётесь.

Рукавом рубашки Скоков вытер со лба пот, посмотрел на наручные часы, повернулся ко мне и, улыбаясь, сказал:

– Двадцать три минуты, Мечник, и три судна уничтожены. Полный успех.

– Согласен.

– Куда дальше идём, решение принял?

– Давай по второму нашему варианту – строго на север, курс на Анталью. Трофеи нас не интересуют, абордаж только в крайнем случае, так что выйдем на морской путь вдоль берегов Турции, пошалим, а потом уже на базу. Скорость у нас отличная, так что практически от любой погони оторвёмся. Ты, как капитан «Ветрогона», согласен?

– Да. Боеприпасов полные артпогреба, топливо есть, и настрой в экипаже боевой. Нормально.

– Тогда командуй.

Корабль повернул на север. Над нами раскинулся голубой купол неба, солнце висело прямо над головой и пекло немилосердно, ни ветерка, ни движения, ровная гладь синего моря и полный штиль. Обычный для этого времени года покой Средиземного моря, и только фрегат, рассекая форштевнем воду, вносил в окрестный пейзаж какоето оживление.