Он словно дал ей пощечину, нанеся удар прямо в сердце. Сердце, которое, как она с удивлением обнаружила, у нее еще было.

Тереза вздернула подбородок.

− Да. Это и был мой план.

Аполлон был чересчур притягателен для нее, поэтому она не могла быть с ним. Это будет слишком опасно для них обоих.

Его глаза полыхали гневом, но в них также можно было различить горечь от ее слов, а на каменном лице дернулся мускул.

− Этим ты и занимаешься? Каждую ночь выходишь, чтобы отыскать какого-нибудь парня, трахнуть его и высосать?

«Трахнуть и высосать?»

Она вздрогнула, но не отвела взгляда.

− Н-нет. Т-ты был первым, - скрежеща зубами, сказала Тереза, не скрывая обиды.

Конечно же, не первым парнем, с которым она занималась сексом, так как будучи человеком, она имела любовников, но с тех пор как обратилась, быть с мужчиной она не хотела. Не хотела, чтобы кто-то увидел, каким монстром она становится. А идея пить из кого-то, взять кровь мужчины... это отталкивало ее, ужасало.

«Что если я потеряю контроль? Что если я возьму слишком много крови и случайно убью его ?»

Она обходилась без пищи, сколько могла, но голод обжигал ее внутренности, а тело постоянно скручивало от боли. Когда же алая пелена жажды крови заволокла ей глаза, Тереза сломалась и поддалась инстинкту хищника. Она пошла в «Гадес» и нашла там Аполлона.

Тереза увидела лишь размытое пятно, когда Аполлон переместился к ней и, схватив за плечи, прижал к стене, от чего простыня на ее теле натянулась и порвалась.

− Не ври мне, - приказал он. − Ты не была девственницей. Я не был первым, кого ты пустила в свою постель...

− Ты был первым с тех пор, как я обратилась, - отрезала она.

Его глаза сузились, а пальцы больно впились в ее предплечья.

− Ты сказала, что изменилась месяц назад.

Она кивнула.

− У меня были любовники, но это было до...

«...до Эрика».

До того, как ее жизнь превратилась в ходячий кошмар из крови и смерти, и стала похожа на фильм ужасов без хеппи-энда.

Тереза сглотнула ком в горле и закончила:

− До того, как я превратилась в вампира.

Она закрыла глаза, чтобы не видеть его разъяренных глаз и напряженного выражения лица. Эти сцены, особенно после такого бурного секса истощили ее, и не важно - человек она или вампир.

− А сейчас могу я получить свое платье и, наконец, убраться отсюда к чертям собачьим?

Он стал вплотную к ней и, подняв руку, обхватил ее горло, нежно поглаживая большим пальцем то место, где бился пульс.

− Нет, - его голос прозвучал спокойно, но непреклонно.

Ее глаза тут же распахнулись, и в них полыхнула темно-синяя буря.

− Отдай. Мне. Мое. Платье, - голос девушки был похож на сталь, и она смотрела прямо на него, не мигая.

Парень резал ее без ножа своими вопросами и глупыми обвинениями. Трахнуть и высосать. Теперь она просто не могла дождаться момента, когда сможет убраться отсюда подальше. Убежать в свой потертый маленький временный дом и зализать там раны.

Аполлон рассматривал ее своими сияющими голубыми глазами и его взгляд был загадочен. Между ними все нарастало напряжение. Тяжелое, яростное напряжение.

Ну, вот как они от потрясающего секса перешли к... к этому?

Как только Тереза решила, что сейчас закричит, он отпустил ее и отступил, указав на ближайшую белую дверь.

− Твое платье в ванной.

− Спасибо, - она буквально выплюнула это слово.

Он сжал губы, но не остановил ее, когда она прошла мимо. Тереза вбежала в ванную, вбежала так, словно... да ладно, так, словно ее преследовал разгневанный бог.

* * *

Он обидел ее, причинил боль.

Аполлон пялился на закрытую дверь ванной и пытался взять под контроль свои взбунтовавшиеся эмоции.

«Проклятье».

Он знал, что сделал ей больно. Видел слезы в ее глазах. Просто его взбесило то, что... да при одной только мысли о Терезе с другими мужчинами, о том, что она пила из них и занималась с ними сексом... у него в горле зародилось низкое животное рычание, и он переместился к стене, впечатав в нее со всей дури кулак и проломив дыру.

«Вот блядь».

Представлять ее с другим – это приводило его в ярость. Тереза принадлежит ему. Ему! Идеально подходит ему в постели. Единственная женщина за все времена, чья страсть равнялась его собственной. Мысль о ней с другим была недопустима. Боги не делятся.

В этот самый момент она, вероятно, одевается и, скорее всего, собирается сбежать. Он знал, что она хочет уйти. Разве она не это имела в виду? Но он не хочет, чтобы Тереза уходила, не хочет отпускать ее. Он только нашел ее и хотел сохранить, во что бы то ни стало.

Аполлон глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и направился к двери. Если он хочет, чтобы она осталась, если хочет иметь возможность снова ласкать ее обольстительное тело, что ж, тогда ему придется проглотить свою гордость и... извиниться.

«Проклятье».

Хорошо еще, что его брата Ареса нет поблизости. Бог войны смеялся бы, словно полоумный, при мысли, что Аполлон извинится перед кем-то, тем более перед смертной.

Костяшками пальцев Аполлон постучал в деревянную дверь ванной, наклонившись к ней и прислушиваясь к тишине внутри.

− Тереза?

Лучше принести, эти чертовы извинения сразу, пока он не проглотил их.

Никакого ответа.

Вероятно, она дуется и мучает его молчанием. Женщины и бессмертные, и смертные, казалось, любили старое доброе помучить молчанием. Он попытался снова.

− Тереза, нам нужно поговорить.

«Я должен принести извинения за то, что сказал , будто ты трахала сь с други ми мужчин ами . О, да, это будет трудно произнести».

Все еще никакого ответа.

Он схватился за дверную ручку и повернул, но ничего не вышло.

«Она заперла дверь изнутри».

− Тереза! - на этот раз он выкрикнул ее имя. − Открой дверь!

Ни звука не донеслось из ванной. Ни вздоха, ни шепота. Ничего. Он почувствовал, как страх закрался к нему в душу и поселился где-то внизу живота.

− Если ты там, отойди от двери.

Он выждал мгновение, чтобы она успела подчиниться, но из ванной по-прежнему не доносилось ни звука. Сжимая кулаки, он сорвал с петель деревянную дверь одним сильным ударом ноги. Терезы внутри не было, ее платье исчезло, а маленькое окошко наружу было распахнуто, и лишь занавески колыхались на ветру. Аполлон кинулся вперед и впился пальцами в оконную раму, уставившись в ночь.

− Тереза!

Странная пустота заполнила его изнутри, не давая свободно вздохнуть.

«Она ушла . Нет... »

Он обидел ее, почти назвал потаскухой, черт его побери. Не смог удержать ее. Аполлон облажался. Облажался по-крупному, и он знал это.

* * *

Используя свою вампирскую силу, чтобы убраться от туда побыстрее и как можно дальше, Тереза пробежала пять миль по прямой. Дом Аполлона находился у черта на куличках, где-то посреди леса, слишком далеко от каких-либо других домов или зданий. Среди деревьев петляло старое двойное шоссе, и Тереза бросилась к этой ухабистой дороге, молясь про себя, чтобы ей повезло, и хоть кто-нибудь проехал по ней. Ей бы только заприметить машину...

«О , да».

Наконец-то судьба улыбнулась ей, не захлопнув дверь прямо перед ее носом. По дороге грохотал пикап с кантри-музыкой по радио, орущей на всю округу. Дальний свет грузовичка озарял ночь. Тереза, не колеблясь, выскочила на середину дороги, прямо под ослепляющий свет фар авто и, раскинув руки, замахала ими, в надежде, что ее заметят. Водитель резко нажал на тормоза, и визг автомобильных шин разрезал ночь, а грузовик остановился менее, чем в двух футах от нее.