Среди множества программ на жестком диске нашего компьютера была одна, специально разработанная для подобных ситуаций. Это специальное оборудование для перемещения файлов, которое может очень быстро переносить информацию из настольного компьютера в портативный. Я размотала провод, предназначенный для соединения двух машин, и воткнула его в обе. Включила свой компьютер и загрузила программы.
В памяти компьютера хранится очень умная программа связи, которая используется для «похищения» файлов из компьютера-мишени. Самое большое преимущество такой программы— это то, что на компьютере не остается никаких следов. Сам процесс часто минует установленную в компьютере систему защиты. И последнее преимущество — все происходит очень быстро. Уже через десять минут я была готова покинуть офис Читама с содержимым директорий WORK.С и WORK.L, надежно сохраненным на моем жестком диске.
Но сначала мне нужно было сделать кое-что еще. Я сняла трубку, позвонила в свой любимый китайский ресторан и заказала еду на дом. Потом набрала номер диспетчерской службы полиции Большого Манчестера. Спокойно сообщив оператору, что в доме 27 по Тамаринд-Гроув находится труп, я повесила трубку.
Дорожные пробки начали рассасываться, и через пятнадцать минут я уже забрала свой заказ из ресторана. Не успела я припарковать фургон напротив своего бунгало, как вспомнила, что не проверила кассеты. У меня было два варианта. Я могла войти в дом, съесть китайское блюдо, предпочтительно с Ричардом, а потом, когда совершенно расслаблюсь, опять направиться в Стокпорт по делам. Или я могла поехать прямо сейчас, лелея надежду, что не обнаружу ничего такого, из-за чего потребуется остаться там на всю ночь. Будучи, по выражению Ричарда, старой занудой, я решила сначала покончить с делами. Кроме того, мои ушибы еще болели, и я знала, что если сяду на уютный диван, то вряд ли уже смогу куда-нибудь отправиться — разве только ползком в горячую ванну.
Во время поездки в Стокпорт я испытывала страшные мучения, вдыхая аромат китайских блюд. Нет ничего хуже запаха горячего, супа и ребрышек с солью и перцем, если вы не можете их съесть, а у вас в желудке после завтрака не задержалось ни крошки. Мне стало совсем плохо, когда оказалось, что в доме под наблюдением никого нет. Если верить моему «жучку», никто вообще не приходил. Пару раз звонил телефон — вот и весь результат моей незаконной слежки.
Когда я наконец вернулась домой, предложение разделить со мной трапезу отвлекло Ричарда от пиратской радиостанции, которую он прослушивал по долгу службы. Иногда его работа представляется мне еще хуже моей. Я посвятила Ричарда в свои приключения, что придало ужину такую пикантность, до какой не додумались даже китайцы.
— Значит, он покончил с собой? Или это был случайный смертельный исход извращенных сексуальных действий? — входя в роль журналиста бульварной газеты, спросил Ричард, одновременно копаясь палочкой в свинине, чтобы добраться до бобовых ростков.
— Похоже и на то, и на другое. Но я думаю, это третье.
— Почему же, Суперсыщик?
— Множество мелких деталей, которые сами по себе незначительны, но вместе меня очень смущают, — пояснила я.
— Не хочешь поделиться со мной? Может, это просто твое воображение? — предложил Ричард.
На самом деле он хотел сказать: «Поскольку ты слишком хорошо воспитана, чтобы говорить с набитым ртом, значит, если согласишься, мне достанется больше еды». Но я не стала выводить Ричарда на чистую воду, так как действительно хотела проверить, имеют ли мои подозрения реальное основание.
— Ладно, — сказала я. — Пункт первый. Скорее всего, Нелл — подружка Мартина Читама, — судя по их поведению, в тех двух случаях, когда я их видела вместе. Она пробыла в доме двадцать, максимум тридцать минут, прежде чем приехал Ломакс. Если Нелл с Читамом — оба садомазохисты, это объясняет его наряд. Но если они занимались любовью, то при чем тут Ломакс и унесенные документы?
— Может, он просто прокрался в дом и взял их? — предположил Ричард.
— Нет, у него не было ключа. Кто-то его впустил, только я не видела кто. Я уверена, что Ломакс убрал все файлы без помощи Читама.
— Почему? — спросил Ричард.
— Потому что если бы Читам хотел избавиться от компрометирующего его материала, то выбросил бы дискеты. Он не стал бы вытаскивать диски с системными файлами, так как понимал, что компьютер без дисков намного подозрительнее, чем компьютер с пустым диском, — объяснила я.
Ричард согласно кивнул.
— И еще постельное белье было чистым. Его сменили после того, как в последний раз на кровати спали или занимались любовью. А в корзине, стиральной машине и в сушилке грязного белья не было. Где же оно? Если Читам с Нелл резвились или чем там занимаются в постели переодетые садомазохисты, на простынях остались бы следы. Сегодня об этом знает любой, кто смотрит телевизор. Если же они с Ломаксом на самом деле убили Читама и хотели, чтобы это выглядело как случайная смерть во время каких-то извращенных сексуальных действий, то им пришлось обставить все так, будто он был наедине со своим порножурналом. И это единственное объяснение, какое я могу найти.
— Возможно, к Читаму ходит уборщица, она и забрала грязное белье в стирку, — поделился своими соображениями Ричард.
— Возможно, но вряд ли. В корзине для белья в спальне лежала грязная одежда. И кое-что еще о компьютерах. Кто бы ни опустошил сейф в офисе и ни взял оттуда дискеты, это был не Читам.
— Почему ты так уверена? Если он забеспокоился из-за твоего сования носа в его дела, то мог бы сам избавиться от компромата.
— Верно. Но это его компьютер. А в офисе побывал тот, кто не знает, что взятые им дискеты — всего лишь копии того, что хранится на жестком диске. Он не имел сведений о жестком диске, так как оставил на нем информацию.
Ричард покачал головой:
— Не знаю, Брэнниган. Все это очень сомнительно. С тех пор как ты весной раскрыла убийство Мойры, тебе везде мерещатся насильственные смерти. Вспомни, как ты накрутила себя из-за клиента, который умер после того, как изменил завещание, а оказалось, что у него много лет было больное сердце, — вот и вся разгадка.
— Тем не менее все это подозрительно, даже ты должен признать, — возразила я.
— Я могу дать тебе объяснение каждого приведенного тобой факта, — заявил Ричард, приступая к последней креветке.
— Валяй, — согласилась я, уверенная, что смогу развенчать любую теорию, которую способен придумать его извращенный ум.
Ричард доел креветку, откинулся на спинку стула и протер стекла очков, пародируя ученых, выступающих по телевизору.
— Хорошо. У него был откровенный разговор с тобой, а потом он помчался на встречу с Ломаксом. В результате он весь на нервах, но считает, что все превосходно провернул и теперь заслуживает вознаграждения. Поэтому он приглашает к себе подружку, — как там ее зовут? Далее. Из твоего рассказа о сокровищах, которые хранит Ломакс, следует, что совершенно неизвестно, чем занималась там эта парочка. Предположим, он просто все подготовил, чтобы ее возбудить, — переоделся, накрасился, притворился, будто хочет повеситься. Только что-то у него пошло не так, и он умирает. Пока нормально?
Я нехотя кивнула. Действительно, Читам достаточно времени провел один в доме, чтобы привести этот сценарий в действие.
— Нормально, — вздохнула я.
— Как бы ты среагировала, если бы приехала в дом своего любовника и обнаружила его мертвым — висящим на перилах в женском платье? Особенно если бы ты знала, что он по уши в каком-то подозрительном деле, которое выйдет наружу после того, как он отдал концы? Помни, эта милая дамочка могла быть соучастницей всех его грязных дел. Ты бы постаралась обезопасить себя, верно? — Ричард одарил меня своей знаменитой улыбкой, той, из-за которой, собственно, я и связалась с ним, на свое несчастье.
— Верно, — согласилась я.
— Значит, появляется испуганный Ломакс, и парочка подчищает все, что имеет отношение к делишкам Читама. Ломакс выносит все компрометирующие документы, а эта, как ее? — Ричард вопросительно глянул на меня.
