– Три испытания: – сражаться за предназначенную, погибнуть за любимую, и убить ради жены. Какимто чудом, твой брат прошел первые два, но убить, – хладнокровно и спокойно казнить напавших, он не смог. Пришлось вмешаться мне. На последней стадии, не проходя все предыдущие испытания. – Она грустно вздохнула.

– И что это значит? – Не поняла девочка.

– Из важного? То, что его жена – как ты описала, которая будет его любить, и которую будет любить он, – это не я. Это Стася. А я… – она вновь грустно хмыкнула, – я не пойми кто. Младшая жена, наложница… Та, кто будет вынуждена вечно находиться рядом, и в лучшем случае довольствоваться объедками со стола их любви… Проклятая Хранительница! Если так надо для блага Феерии, я бы согласилась быть женой, в конце концов, твой брат мне не внушал отвращения. Но быть младшей женой?!! Для человека и человеческой девочки? – Она тихо всхлипнула, и в гневе ударила по дивану.

– Но почему тогда, я до сих пор ощущаю некоторую опасность для брата? – Алена была слишком озабочена своей проблемой, чтобы сохранять деликатность. – Если он должен влюбиться в вас со Стаськой, а вы в него?

– Потому что ритуал до сих пор не завершен. – Зло огрызнулась Лаурелин. – Осталась одна маленькая деталь – брачная ночь, которая у них произойдет как только Анастасия, – против воли имя девушки из её губ прозвучало довольно мягко, – очнется. И любить он будет – её. Меня так, по остаточному принципу, и то – в лучшем случае. Это я его… – Недоговорив, она оборвала себя на полуслове.

– Но брат не…

– Еще как да… – Нехорошо ухмыльнулась Дини Ши. – И он – да, и она – да, и я – в … – Взглянув на девочку, Лаурелин проглотила готовое сорваться с губ ругательство и поправилась, – «далеко», в общем. Куда мы денемся. Ритуал и не таких обламывал. На то он, собственно, и рассчитан. Любовь, так любовь. Хочешь, не хочешь, есть препятствия или нет… Вот только я пока могу ещё сопротивляться. Не все стадии прошла, да и силы воли и опыта у меня побольше… Так что пока себя контролирую. – Она вновь грустно вздохнула.

– А зачем? – С какойто совершенно детской непосредственностью спросила Алёнка.

– Что «зачем»? – не поняла её Дини Ши.

– Зачем ты здесь, а не там, с ними? Если уж вам отныне все равно быть вместе? Может, лучше не запираться в одиночестве, и плакать, а просто прийти к своему мужу и рассказать все как есть? Раз уж так вышло? Поверь, у Артура большое сердце, и там хватит места для вас обеих. Особенно, если учесть, что в ритуал ты влипла по его вине, и ради его спасения? Зачем тянуть?

* * *

Артур осторожно отошел от стены, свернул нить Силы позволившую ему обострить свой слух и с сильным сомнением посмотрел на кровать, где все так же лежала Анастасия.

Сказать, что он был в шоке, было бы сильным преуменьшением. Похоже, подслушать этот разговор было не самой хорошей идеей. Или хорошей? С одной стороны, он чуть не оглох во время экспериментов, пытаясь вычислить необходимый уровень потока Силы. А потом еще и этот разговор, отнюдь не способствовал его душевному равновесию. С другой, – такие вещи все же лучше узнавать заранее, а не в тот момент, когда уже будет совсем поздно. Так что, пожалуй, на этот раз, приступ любопытства и тяга к экспериментам с новыми возможностями оказались весьма своевременными и полезными. Узнал много нового и интересного, о себе, своей сестре… и женах.

– Выпороть бы засранку! – припомнив коечто из сказанного Аленкой, сердито пробурчал бард. – Чтоб неделю на задницу сесть не могла, и всякие глупости в голову не лезли!

Затем, он обдумал рассказ Лаурелин, и пришел к выводу, что профилактическая порка в данном случае опятьтаки, была бы весьма и весьма уместна. Чтоб коекто, не скрывал стратегически важные сведения, в идеале, делился ими вовремя, а не рассказывала все, когда уже поздно и совсем не тому, кому следовало бы.

Затем он обдумал свое собственное поведение, в свете новой информации, и самокритично пришел к выводу, что некоторая доля его вины в произошедшем так же имеется. И, следовательно… Выводы из этого, «следовательно», Артура весьма не обрадовали, так что еще некоторое время он обдумывал чрезвычайно важный вопрос, – а не мазохист ли он, после чего пришел к выводу, что нет, не мазохист, а потому – никакого «следовательно» нет, не было, и быть не может!

Еще немного поразмышляв на тему «витамина „эр“», бард был вынужден констатировать, что время, когда это лекарство могло бы помочь его сестре, безвозвратно упущено, и придется изыскивать иные методы воспитания. Что же касается Лаурелин, то помимо явно неподходящего возраста, непреодолимым препятствием на пути «правильного воспитания» воинственной фейри являлись её боевые навыки, и полное отсутствие таковых у её гипотетического «воспитателя». Тут уж скорее она «воспитает»… И значит, не следует наталкивать её на всякие нехорошие мысли и идеи!

На этом Артур решительно прервал обдумывание опасных идей, решив сосредоточиться на главном. С данного момента, он, оказывается женат! Причем, сразу на двоих. Причем, его старшая жена – шестнадцатилетняя девочка, только недавно потерявшая всех своих родных, и едва не погибшая сама. А младшая жена – как минимум двухсотлетняя фейриубийца из печально знаменитого ордена Кровавых Охотников. К тому же, твердо намеренная скрывать сам факт этого замужества от собственного мужа как можно дольше! Да, здесь было над чем подумать!

Артур вновь перевел до того бесцельно скользивший по комнате взгляд на свою «старшую жену», свернувшуюся на кровати уютным калачиком и сонно посапывающую, и испытал какойто иррациональный приступ умиления. Жена? Пусть будет жена. Но только никаких брачных ночей! Рано ей! Однозначно рано. Свадьба – свадьбой, ритуалритуалом, а как минимум годдругой следует подождать однозначно. К тому же, это позволит решить все проблемы с «младшей женой». Благо, девушка она весьма симпатичная, а если учесть ритуал и её опасения насчет «объедков»… Да, такое решение её наверняка успокоит, – уверенно кивнул бард своим мыслям.

Так что оставалось решить одну проблему. Ритуал. Пока что, ничего особенно «ненормального» он не ощущал. Но ведь и Стася пока еще спала. Кто знает, что будет, когда она проснется? Впрочем, на свои шансы, Артур смотрел вполне оптимистически. Сейчас, когда он знал, чего стоит опасаться, сломить его было не такто просто. Лина же упомянула насчет сильной воли и опыта? Хорошая воля – для барда вещь абсолютно необходимая. Он справится! Не имеет права не справиться! – Он еще раз взглянул на свою юную «жену», и тепло улыбнувшись, укрыл девочку сброшенным ею во время сна покрывалом.

И в этот момент Стася наконецто открыла глаза, в которых не было ни следа сонной одури, печали или сожалений. Приподнявшись, она крепко обняла барда за плечи, мечтательно пробормотала: – А вот в этот раз, ты наложил правильное внушение! – и с силой потянула его на себя.

* * *

– Подъем, извращенец! – Богатырский пинок Дини Ши распахнул дверь комнаты. Жалобным взглядом проводив обломки того, что секунду назад было его любимым стулом, которым он вчера вечером подпер входную дверь, Артур решил что будет лучше отозваться.

– Я не сплю. И почему это я извращенец?

– Угу… – Смерила его взглядом Дини Ши, пребывающая в просто великолепном настроении. – А кто вчера вечером, такую девушку из своей постели выгнал? Один поцелуй, и все? Она вчера полночи нам с Аленкой плакалась. И родичей у неё убили, и любимый к себе не пускает, всякими глупостями отговаривается… И кто ты после этого как не извращенец? Такая девушка к нему сама лезет, утешения просит, а он?

– А он – бард, и понимает, как можно, а как, – нельзя утешать шестнадцатилетних девочек.

– Тю… – Рассмеялась фейри. – Ты это про ваши законы, что ли? Изза таких глупостей её обидел? Смешно. Ты – бард, а значит, Феерии принадлежишь куда больше, чем своему миру! И единственные законы, на которые тебе стоит оглядываться, – это законы природы и магии. Причем именно оглядываться и учитывать, – а вовсе не безоглядно подчиняться! Если что, коечто можно и нарушить! – она весело подмигнула ошарашенному таким заявлением Артуру и звонко рассмеялась.