"Надо же! Пифагоровы штаны во все стороны равны. Квадратным челом я еще не был."

Разоблаченный манекен значительно похудел, отощал, а Филипп приобрел почти кубическую форму и почувствовал себя броненосцем в пластиковых латах на силиконовой подкладке.

Шлема, то есть гангстерской шляпы, видимо, ему не полагалось, и он прошелся по комнате, приноравливаясь к облачению гориллообразного бодигарда. Ему даже показалось, будто у него кулаки висят ниже колен.

По прошествии нескольких минут он полностью сроднился с маскировочным одеянием. Но головного убора для ансамбля все-таки не хватало и, порывшись в одном из шкафов, он обнаружил нечто подходящее в виде тирольской шляпы с пером на затылке.

Изображение в зеркале у него не вызвало восторга, потому как вместо привычного Ирнеева-Зазеркального на него безразлично и тупо взирал отвратительный тумбовидный субъект с непомерно развитой нижней челюстью, перебитым носом, белесыми рыбьими глазами.

Причем этакий весь из себя нордический блондин с прокуренными до рыжины усами щеточкой, выбритый до посинения в других местах, но с короткой стрижкой на прямоугольной голове.

Столь же неузнаваемой стала Вероника. Она превратилась в располневшую полнокровную брюнетку в климактерическом возрасте с угрожающе нависающим бюстом, похожим на готовый обрушиться балкон.

К архитектурным излишествам в ее облике Филипп также отнес горбатый нос и чрезмерный макияж, совершенно изменивший черты лица девочки Ники. Меньше 60 лет он бы ей сейчас не дал.

В то время как Павел Семенович выглядел по меньшей мере в два раза ее моложе, представ перед Филиппом вертлявым семито-хамитским типом, щуплым и худосочным.

Предположительно, ему предстояло играть малопочтенную роль перестарка-жиголо при монументальной бабище, крупно увешанной дутым золотом и мелкими бриллиантами. У него даже походка стала какой-то суматошной и заискивающей.

— Смирение и кротость суть наши добродетели, мой друг. К тому же они весьма способствуют аноптическому образу действий, — иронически заметил прецептор Павел, поцеловал запястье у Вероники и скромно притулился на краешке кресла, примеряясь к новому облику.

— Рекомендую, моя дражайшая супруга и наша многоуважаемая матрона Вероника Афанасьевна.

Над предполагаемым мужем арматор Вероника грозно нависла бюстом, еще больше раздалась вширь и ввысь, критически осмотрела кубического телохранителя, призванного оберегать супружескую чету от телесных неприятностей, и громоподобно выдала ему порцию инструкций:

— Едем развлекаться в казино "Элизиум", мой мальчик Филипп. Оружие поставить на боевой взвод и на предохранитель. Стрелять только по моей команде…

От неожиданности рыцарь Филипп едва не поперхнулся жевательной резинкой, какую он сунул в рот для придания челюсти большей квадратности. Арматор Вероника в образе и подобии брутальной брюнетки заговорила чуть ли не оперным контральто. Голос ее прокатился по гостиной с гулом и громыханием, словно в мощный бюст у нее вделан резонатор или раструб громкоговорителя.

— По нашим данным, пан Казимирский нынче не совсем разборчив в выборе персонала и клиентов. Требуется его немного предупредить и предостеречь от неподобающих честному бизнесмену действий…

Угловатую "вольво" с густо тонированными стеклами к боковому крыльцу дома подогнал невозмутимый шофер Вероники. Странное обличье хозяйки и ее гостей никакой видимой реакции у него не вызвало. Он довез пассажиров до выезда на магистраль и, не прощаясь, покинул машину.

Дальше за рулем расположился мелкий горбоносый тип, сверкая огромным фальшивым гробовидным рубином на золотом перстне, размером и видом напоминающим немалую деталь турбины гидроэлектростанции.

Супруга его сияла жирными плечами, бахчевым декольте и вонзенным в него позолоченным массивным крестом, напоминающим рукоять стилета. Она сидела сзади, в одиночку занимая едва ли не всю трехместную площадь.

Как их телохранитель поместился на сиденье справа, он и сам не понимал. Но все-таки он ехал на первое в своей жизни боевое задание и повторял про себя жесткие инструкции арматора.

Ему не очень импонировало, как если бы потребовалось в дым и щебень разгромить казино "Элизиум". Что может сотворить с материальными объектами батальная теургия, рыцарь Филипп теоретически мог себе представить.

"Слава Тебе, Господи, что не нужно лишать подругу Маньку одного из отеческих источников ее доходов. Обойдемся в данной ситуации минимальными мерами воздействия.

Ох грехи наши тяжкие в ретрибутивности неладной…"

— 2 —

Несмотря на дневное послеполуденное время пану Казимирскому грех было жаловаться на недостаток субботних клиентов, желающих расстаться со своими деньгами, играя с дешевыми фишками в общем рулеточном зале. Внешне игровая обстановка выглядела чинно и благопристойно в этой обители опустошения карманов, неслучайного азарта и жажды быстрого обогащения.

Однако с первого инквизиторского взгляда рыцарю Филиппу предстали замызганные столы, усыпанные подсолнечной шелухой, а в ушах раздался противный скрежет железа по стеклу.

"Помяни, Господи, царя Давида и всю кротость его!"

Не меньше, чем Филипп Ирнеев внешне сдерживали собственные эмоции игроки и крупье, невзирая на владевшие ими ведьмовские страсти. Лишь одна молоденькая ведьма-крупье не смогла совладать со своим сильным магическим естеством. В приступе ясновидения она в испуге оглянулась на инквизитора.

Полугангстерский образ телохранителя в нелепой тирольской шляпе с петушиным пером напугал ее еще больше. Ей же первой и достался изгоняющий бесов любостяжания теургический удар рыцаря-неофита.

Сработал Филипп мощно, притом аккуратно, не забыв заглушить камеры слежения и отвести глаза игроков. Никто из них не смог заметить, как на обезьяньей физиономии крупье дыбом встала мелированная челка, и ее безжалостно выщипанная левая бровь в ужасе заехала на висок.

Сдавленно объявив, что стол закрывается, не глядя на возмущенных клиентов, ведьмочка, разом лишившаяся всего своего колдовского естества, на негнущихся ногах мелкими шажками двинулась куда-то прочь. Глаза ее остекленели, на шее появилась красная аллергическая полоса как от удавки.

— Перестарался ты, неофит. Она же в трусы себе дрыстанула со страху. Эх полным-полно в подгузничке!

Но так даже убедительнее, ежели ее внезапно понос прохватил, — утробным шепотом одобрила действия рыцаря Филиппа арматор Вероника.

Она обвела кичливым взором общий зал, надменно колыхнула бюстом и величаво двинулась туда, где ставки покрупнее, и рыбешка не столь мелка для теургического воздействия.

Следом за ней в игровое прибежище для особо важных персон робко засеменил ее неказистый спутник, угодливо держа в руках горсть фишек крупного достоинства, дамскую сумочку и шаль.

Их кубический телохранитель, видимо, не сразу сообразил, чего там ему сказала хозяйка, и десяток секунд тупо разглядывал центральный зал казино. Он тугодумно перекатывал во рту жвачку.

Стараясь излишне не переигрывать, инквизитор Филипп убедился: как видно, за всеми столами, заплеванными шелухой и крошками чипсов, идет обычная азартная игра с незначительными дозами бытовой магии и колдовства. С переменным успехом игроки и крупье заклинают прыгающие по цветам и цифрам костяные шарики, безуспешно борясь с теорией вероятности и взаимно нейтрализуя собственное воздействие на вращение колеса рулетки.

Как водится, в накладе остаются неудачники-клиенты, но почти всегда удачливое казино в конечном итоге имеет твердый доход от каждого игрового стола.

Чуть что на подхвате у пана Казимирского трудится парочка ведьмаков из администраторов. Не слишком сильны в ясновидении, они еще не отметили присутствие инквизитора в игорном доме.

Более того, обладай кто-либо и большими магическими способностями, он не смог бы разглядеть в тупом телохранителе неумолимого инквизитора и экзорциста. По-другому и быть не могло, если в ритуале сокрытия неофита теургически маскировали рыцари-зелоты. Всяк имеет свою роль и собственное задание.