— Ну, да, он так сказал, для надежности.

— Чтоб ты знал: теперь у тебя крепость на колесах. Два таких артефакта сопрягаются и взаимодополняют друг друга. Скину-ка я тебе один файлик, почитай на досуге…

Угу, я взаправду старею. Старушечий склероз обозначился. Комп твой готов, Филька, собран и служебным софтом под завязку обеспечен…

Филипп взял в руки точную арматорскую копию своего трансформера и чуть не выронил его. Планшетка оказалась раза в два легче, чем та, к какой он привык за два года.

— Шутить изволите с теургией и гравитацией, мадмуазель арматор?

— Зачем? Если ты о массе машинки, то она на самом деле малость полегче стала. Комплектующие другие, то, се по мелочам.

Коль тебе интересно, лезь в кодированный мануал для служебного пользования, там все прочитаешь. Если, ясен перец, в нем разберешься, чайник неотесанный…

— 3 —

С утра Филипп успешно разобрался с первым устным экзаменом. Говорят: смелость города берет и покоряет сердца женщин-экзаменаторов. Пошел он отвечать первым в группе, предварительно минут десять поскучав для видимости — мол, готовлюсь.

Получив за храбрость и мужество истинного мачо дополнительный балл, студент Ирнеев подкрепил свою репутацию отличника и романтического героя, сумевшего "выцарапать неслабую оценку у этой Крокодилицы".

Примерно такими мыслями его проводили тоскующие и нервничающие у дверей аудитории однокашники, когда он раскланялся, пожелал всем охотничьей удачи и направился вовсе не к черту, но к любимой девушке Настеньке.

Тетю Агнессу они любезно доставили к пригородной электричке "На дачу ее, на дачу!" Однако же сами отправились погулять с Мими.

Как и предполагалось, тетка дышала свежим дачным воздухом, собачка выгуливалась на балконе в квартире у Пети с Мариком. Тогда как Филипп и Настя до обеда романтично развлекались, услаждая друг друга на широкой софе в большой гостиной до самого прихода хозяев жилища сего.

Петр по случаю радостной сдачи экзамена в тот день к обеду не появился — отмечал успех со своей группой. Вместо него с Мариком прибыл Джованни. Не меньше, чем общество своего нового друга, итальянцу пришлись по душе кулинарные таланты прекрасной компании гастрономических единомышленников.

В христианском благочестии, в отличном знании католического катехизиса никто из его новых друзей усомниться не мог. Потому, в противоположность другим знакомым евангелиста Марка, флорентийского Иоанна Богослова приняли в компании гурманов как родного.

Решающим оказалось веское мнение апостола Петра, посчитавшего общество набожного итальянца приличным и подобающим. Тем более воскресную мессу в красном костеле Святого Роха они теперь посещают втроем с девой Марией Казимирской.

— Их содомские грехи — им же и отвечать за них. Я прав, скажи, апостол Филипп?

— А как же? Ты — Петр, камень веры. За пазухой его не держишь…

— Это как сказать. Я не Манька, я только среди своих верующий, Филька.

— Все мы в миру миряне, Петь…

Мирских забот и хлопот в тот четверг Филиппу, как обычно, хватало. Чем за обедом потчевать Настю, Джованни, Марка и Мими, он с утра озаботился. Подкормил их и себя, отвез Настю и Мими домой. Затем поспешил заняться английским с Ванькой.

"Куда же без пищи дидактической и воспитательной?"

— …Париж само собой, французы и англофобы сами по себе, брат ты мой. Но безусловное знание языка международного общения суть долг и обязанность каждого культурного и цивилизованного человека. Не меньше, чем умение читать и говорить по-латыни во времена Рождества Христова.

— Фил Олегыч! Что нам эта скучная история? Будущее куда интереснее.

— Ой не скажи, Иван! Без прошлого нам никак… Не потому, что оно нам, мой Онест Джон, так уж чертовски необходимо в настоящем продолженном и в будущих модальностях, — непринужденно перейдя на английский, возразил учитель ученику и продолжил по-русски.

— Прошлое, друг мой, изо всех сил цепляется за настоящее. Ты его в дверь, а оно все равно, хоть тебе в форточку, хоть в окно пролезет.

Возьмем, к примеру, твою фантастику, где вроде бы пишут о будущем…

Кстати, я тут приготовил тебе пару-другую мериканьских книжиц. Тоже своего рода сайнс фикшн весьма образованного писателя Алекса Игзолтера…

Пора тебе, вьюнош, на синтетическое чтение в оригинале переключаться. Это твое будет общеобразовательное задание на каникулы в Париже…

— А книжки-то интересные?

— Будь спок. Супер-пупер, настоящая научная фантастика. С наукой и приключениями звездных рейнджеров… Вот, опять ты меня с мысли сбил, разгильдяй.

— Нет-нет, Фил Олегыч, вы сами начали о прошлом в будущем говорить и отвлеклись. Так нечестно на маленьких свою вину перекладывать.

— Извини, Иван. Денек у меня сегодня веселенький выдался, экзамен спихнул, устал и все такое…

Так вот, берем твою любимую фантастику… И что же мы там видим?

А находим мы там, Иван, сплошное старье в виде анахронизмов. То есть предметы и объекты, не то чтобы не адекватные наукам и технологиям будущего, нам заведомо неизвестного. Но вещи бездумно и бездарно взятые из повседневного синхрокреативного настоящего, без какой-либо аналоговой или цифровой интерполяции в вероятное будущее, без оптимальной эвристики или же диахронических трендов…

Вкратце объяснив Ваньке вышеупомянутые кибернетические и математические понятия из прикладной футурологии, Филипп вернулся к научно-художественной теме. И для доходчивости начал приводить примеры.

— Возьмем хороший фильмец "Чужие" Джеймса Кэмерона. Ты помнишь, там была автоматическая пушка в туннеле, чтоб валить гадов-инсектоидов. Я сомневаюсь, что в будущем космические десантники будут воевать с отстойным огнестрельным оружием наперевес.

Но Бог с ними анахроничными огнестрелами, потому как за билет в кино платят не только меньшинство умников, но чертова уйма дебильных лохов, которые лазера от мазера не отличат.

Да им это по фигу. Лишь бы громко стреляло с огнем и дымом.

Но вот то, что у стационарной огневой точки за десять минут кончается боекомплект, никак не соответствует даже нынешним боевым технологиям. Когда эти бравые ребята воюют за килопарсеки от Земли, спят в гибернаторах, имеют андроидов с могучим искусственным интеллектом, то не могу поверить, как если бы будущие инженеры не смогли обеспечить звездных вояк бесконечным боезапасом.

Скажем, им по уму и по технологиям поставить по отдельной термоядерной энергостанции на каждую огневую установку, шмаляющую не свинцово-медными пульками, а сгустками плазмы или еще чем-нибудь таким же смертоносным.

Если теперь автономные стационарные огневые точки на особо охраняемых военных периметрах имеют в боекомплекте по 20–30 тысяч выстрелов, то в будущем, где оперируют космические десантники, им бы хватило одного нормального пулемета на несколько суток прикрыть огнем туннель, если чужие прут массой на рожон и столь же глупы, как и зрители, хавающие эти натяжки…

— Фил Олегыч, в кино же все не взаправду.

— Любой научно-фантастический вымысел, Иван, должен соответствовать тем умным вещам, какие могут быть, а не глупостям и несовершенствам, признанным таковыми нашими современными инженерами и учеными. Это и называется анахронизм, то есть идиотское прошлое, делающее вымышленное будущее дебильным и невозможным.

"Чужие" — неплохой боевик, и сценаристы там сравнительно грамотные. У дурных же писак-фантастов герой, умеющий летать со сверхсветовой скоростью, три раза пукнет из ручного лазера и в ауте. У него заряд кончается быстрее, чем у дешевого мобильника в режиме разговора.

Я бы таких слабоумных писарчуков за бездарность расстреливал, чтоб другим графоманить неповадно было. А лохов редакторов, кто их печатает, на площади бы кнутом порол за публичную профнепригодность…

— А читателей?

— Вы тут не при чем, вы не виноваты. Они вас нарочно приучают дерьмо жрать и анахронизмами антинаучными закусывать.