В-третьих, это расщепленный луч света, все части которого попадают в мишень по фазе под разными углами, усиливая энергетическую нагрузку. (Помните нашу аналогию с резиновым мячиком?)

И наконец, есть фазово-сопряженное зеркало, собирающее расщепленные лучи и направляющее их к мишени таким образом, что все они не только обращены во времени, но и попадают в мишень одновременно и точно по фазе друг с другом. Компонент временной реверсии играет важную роль, поскольку это означает, что лучи не испытывают рассеивания в силу закона обратных квадратичных величин. Волны вступают в контакт с мишенью и образуют внутри нее «стоячую волну», похожую на звуковую, заставляя ее вибрировать в замкнутом цикле с поступающими импульсами энергии. В конце концов энергия, запертая внутри мишени, пересечет порог стабильности и мишень взорвется в результате ядерной реакции независимо от материала, из которого она состояла.

Возможность электромагнитной индукции термоядерных реакций будет рассмотрена в разделе о холодном ядерном синтезе. Разумеется, такие инженерные способности находятся за пределами современной технологии, но не нужно иметь богатое воображение, чтобы представить себе крупномасштабное применение идеи Пеппера. Как мы убедимся в главе V, есть очень убедительные свидетельства того, что большой мазер был одним из компонентов энергетической системы Великой Пирамиды[244].

Есть еще одно соображение. Поскольку каждый объект обладает своим резонансом и является частью вселенной, это означает, что он до некоторой степени гармонирует с любым другим объектом, особенно с теми, которые находятся в его непосредственной близости — звездными системами, галактической системой и т. д. Для того чтобы инициировать ядерную реакцию в таком объекте, следует принимать во внимание гармоники тех систем, внутри которых находится мишень. Разумеется, это соображение учтено в конструкции Великой Пирамиды, В этом отношении она образует гигантское и чрезвычайно изощренное фазово-сопряженное зеркало, принимающее входные инерциальные вибрации эфира, расщепленные на акустические, электромагнитные, ядерные и гравитационные вибрации Земли, Солнечной системы и Млечного Пути, а затем модулируя выходную энергию тех же вибраций в смертоносной несущей волне, обладающей неслыханным разрушительным потенциалом. В главах V и VI мы представим свидетельства, указывающие на то, что этот тип фазового сопряжения был представлен в трех из наиболее известных внутренних помещений Пирамиды.

Помимо междоусобных конфликтов в рамках основных направлений современной физики, существуют долговечные легенды и истории о еще более странных и экзотических экспериментах, противоречащих общепринятой теории. Здесь мы вкратце рассмотрим некоторые из них, по моему мнению, имеющие отношение к военному применению палеофизики в конструкции Великой Пирамиды.

В марте 1989 года два физика из университета штата Юта устроили пресс-конференцию, где объявили об открытии, которое потрясло здание теоретической и экспериментальной физики до самого основания. «Было объявлено, что профессора Мартин Флейшман и Стэнли Понс открыли, что реакция ядерного синтеза может быть осуществлена с помощью сравнительно простого лабораторного оборудования почти при комнатной температуре. Этот феномен получил название эффекта Флейшмана-Понса (FPE). Главной новостью было то, что в процессе эксперимента выход энергии превысил входную мощность»[245]. Понс и Флейшман достигли этого результата, модифицировав простой и хорошо известный процесс электролиза. Казалось, можно было распрощаться с дорогостоящими «токамаками» и экспериментами с нестабильной горячей плазмой.

Однако, несмотря на несколько успешных повторений их эксперимента, вскоре возникла проблема. Некоторые эксперименты закончились неудачей. Результаты не обнаруживали предсказуемости или регулярности — по крайней мере такой, которая могла быть известна заранее или представлена в количественном виде. В результате обоих ученых затравили более консервативные научные круги. Но у нас, вероятно, есть правильный ответ: слишком мало внимания уделялось общей геометрической, а значит, и гармонической конфигурации экспериментов. Отсюда следует важный вывод, который часто не принимается во внимание. Во время испытания первой водородной бомбы фактическая энергия, высвобождаемая при взрыве, значительно превосходила первоначальные расчеты. Имелся так называемый х-фактор, или неизвестный источник дополнительной энергии. Поскольку при взрыве водородной бомбы высвобождается огромное количество разрушительной энергии на субатомном уровне, мы можем предположить, откуда и почему берется дополнительная энергия, поскольку такое оружие вызывает бурное локальное возмущение в самой геометрии и ткани пространства-времени. Иными словами, дополнительная энергия появлялась в результате действия еще не изученных гармонических законов.

Но результаты экспериментов Понса и Флейшмана достаточно правдоподобны, чтобы говорить о значении их открытия для наших целей. Существует возможность инициировать стабильные реакции холодного ядерно-го синтеза па гораздо более низких уровнях энергии, чем считалось ранее; этого можно достигнуть с помощью обычных электромагнитных устройств. Отсюда лишь один короткий шаг до вывода о возможности инициировать нестабильные термоядерные реакции по сходной методике.

Задолго до того как Понс и Флейшман представили результаты своих экспериментов, другой ученый совершил революционное открытие, пользуясь совершенно иной методологией. Его звали Фило Фарнсуорт. Это имя ни о чем не говорит большинству людей, однако ежедневно они проводят много часов, сидя перед его самым знаменитым изобретением — телевизором. Фарнсуорт почти в одиночку придумал концепцию телевидения, а затем изобрел все компоненты для ее воплощения в действительности. Короткое знакомство со множеством оригинальных патентов в Патентном бюро США может убедить любого исследователя, что Фарнсуорт был специалистом по экспериментальной и прикладной науке и инженерии высочайшего ранга. Будет справедливо сказать, что в заключительный период его жизни никто на свете лучше него не разбирался в вакуумных трубках. В конце концов он изобрел и запатентовал почти все виды вакуумных трубок для телевизоров и других приборов.

Эти познания привели его в конце жизненного пути к другой области исследований: управлению реакциями термоядерного синтеза. В двух поразительных патентах он сформулировал метод для управляемого горячего синтеза: патент № 3258402 под названием «Электрическое разрядное устройство для взаимодействия между ядрами элементов» и патент № 3386883 под названием «Метод и аппарат для осуществления реакции термоядерного синтеза». Последний патент стал кульминацией его научной карьеры.

Что на самом деле содержалось в этих двух патентах? Во-первых, как Понс и Флейшман, Фарнсуорт избегал «потребности в гигантизме»[246], характерной для большинства официальных, корпоративных и правительственных проектов по ядерному синтезу. Он пользовался электронной оптической фокусировкой для концентрации ионов в так называемой трубке синтеза, состоявшей из сферического анода, окружавшего катод. В анодной части электронной трубки были установлены ионные пушки, лучи которых пересекались в центре катода. В результате «внутри катода возникала серия концентрических сферических оболочек с чередующимся максимальным и минимальным потенциалом» или, в сущности, виртуальные электроды. Ионы, захваченные «в центральной части виртуального электрода, обладают энергией синтеза и достаточно плотно упакованы для начала реакции ядерного синтеза»[247]. В 1965 г. Фарнсуорт несколько раз получил стабильные реакции в течение более 30 секунд, а размер его электронной трубки был не больше футбольного мяча. Это сразу же решило проблему преобразования и удержания плазмы, которая была бичом неудачных официальных проектов стоимостью в десятки миллионов долларов.