Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем он очнулся. Бу-бу-бу-бу, бу-бу, надсадно, остро колотилось в висках.
– Святотатцы!.. – бормотал, бубнил кто-то над его головой. – Нечестивые, нечестивые!..
Если бы Леннар открыл глаза и хоть немного определился в пространстве, он увидел бы, как над ним, лежащим на земле, склонился человек с кинжалом и, разрезав одежду на груди шефа Гвардии Разума… Но Леннар еще не пришел в себя. О!.. Ощущение того, как под ребра медленно входит холодно пламенеющий металл, оказалось непередаваемо приятным. Словно эта боль, короткая, как воробьиное дыхание, компактно собранная в одном месте, вытеснила другую, долгую-долгую муку. Муку ожидания, ожидания чего-то куда более страшного, чем вид собственного тела и глубоко засевшего в нем острия кинжала, из-под которого судорожными толчками выбивалась кровь. Брызгала разрозненными, испуганными фонтанчиками и торопливо стекала по клинку. Леннар окончательно очнулся и смотрел на то, как в его груди ходит туда-обратно кинжал. Вырезает идентификационный чип, понял он. Хотят таким грубым, топорным способом установить мою личность.
Леннар поднял глаза и увидел лицо и фигуру своего мучителя, фигуру, завернутую в глубокие мрачные складки темного одеяния. Жрец Купола!.. Тот самый тощий жрец, который столь истово рассуждал о милосердии.
Жрец перекривил рот и снова выкрикнул:
– Святотатцы! Как вы могли помыслить о том, чтобы?.. Вы хоть понимаете, что навлекли на головы нас и наших детей?! Вам не простится!.. Как?! Нападать во время священной молитвы милосердным богам, похищать Элькана, нагло вырезать из его тела датчик, вшитый по распоряжению самого Зембера, священного наместника Неба!..
Леннар чуть пошевелился, рукоять кинжала, засаженного в его грудь, выскользнула из дрожащей руки жреца. Леннар выговорил хрипло и словно оправдываясь (в чем?):
– Мы только хотели спасти…
– Молчи! Молчи, негодяй! – Жрец Купола вдруг выпрямился во весь свой немалый рост и схватился рукой за лицо, как будто названное им имя ненавистного соперника обожгло ему губы. – Вы обрушили на нас ярость Небес, и страшен обещает быть День Гнева!!! Но есть, есть еще время, проклятый!.. Мои глаза уже боятся взглянуть на благословенное Небо, которому мы так часто молились! Это ты, ты и твои соратники продолжили дело постройки проклятых кораблей, на которых нас хотели увезти прочь из этого мира! Только что Небо доказало, сколь черно ваше дело! Небо само поразило вас в тот самый момент, когда вы уже готовились торжествовать. Взгляни, взгляни, святотатец!
– Вы пленили нас? – спросил Леннар напрямик. А чего, собственно, стесняться?..
– Только тебя и… Твои люди погибли, погибли!..
Острый клин боли вошел в затылок. Леннар облизнул спекшиеся губы.
– …Все они уже извергнуты из нашего мира, изблеваны из уст его! – кричал служитель Купола, кажется не слыша собственных слов. – Твоя женщина еще жива, но Небо не отпустит ей долгой жизни! Трое твоих измолоты в мясной фарш, а двух других мы уже опознали по их личным чипам! Ведь каждому из вашей Гвардии Разума полагается личный чип? Мы их опознали и за ненадобностью уже уничтожили. Ясно тебе? Ученый тоже у нас и девка. Ее мы доставим в Кканоан, а с тобой… с тобой поступим в зависимости от того, кто ты такой.
И он, подкинув на ладони окровавленный личный чип, поместил его на сенсорную панель портативной электронной машины, раскрывающейся на манер книги. Ее жрецу поднес один из солдат. Зеленый столбик света поднялся над сенсорной панелью, полностью поглотив чип Леннара. Жрец смотрел тяжело, с подозрением, и что-то говорил, говорил, не удостоверяясь, слушают ли его вообще.
– Слишком много слов, жрец, – перебил его Леннар, поднимаясь на ноги под горящими взглядами нескольких солдат базы, с оружием в руках стоящих чуть поодаль, – слишком много слов… Мне уже трудно говорить. Потому я буду краток. Вы можете уничтожить нас. Увезти в Кканоан, где нас подвергнут пыткам, как это у вас полагается. Этот злосчастный метеорит… Метеорит… – вздрогнув, вытолкнул он. – Но наша смерть, жрец, не спасет вас от катастрофы, которую пошлет вам то самое Небо, которое ты тут так часто упоминал!
Священнослужитель, смотревший на экран, вдруг содрогнулся всем телом и выгнулся, как если бы его ожгли ударом кнута. Его темные, глубоко посаженные в орбитах глаза полыхнули фанатичным огнем. Он вытянул шею и прошипел:
– Сам Леннар?!.. Какая высокая честь! Мне привелось поймать самого Леннара, главу этой вашей Гвардии Разума, которая как бельмо на глазу у Кканоана. Ты пожалеешь, Леннар, Строитель Скверны! Ты дашь ответ за все!.. За все!
Может, Леннар и хотел ответить на эти слова, собственно, ответа и не требующие. Но он только бледно улыбнулся, и из уголка его рта, извиваясь, пятная кожу, потянулась тонкая струйка крови. Тонкая, извилистая змейка. Ноги Леннара подкосились, и он мешком рухнул ничком наземь. Одним прыжком бросилась в глаза серая, потресканная, словно никогда не видевшая света звезд бетонная дорожка… Какие-то глухие, далекие голоса, сливаясь и тяжелея, отдалялись и исчезали. «В Кканоане… найду себя, – ясно возникло в голове. – В Кканоане».
Как нелепо. Метеорит, ударивший в базу и нанесший столько бед… Ориана… гибель друзей… Кканоан, Кканоан и суд!..
Он оказался прав. Собственно, ему легко было оказаться правым: после того как его вычислили, его могли отвезти только в Кканоан, в Храм. Пред светлые очи собора верховных жрецов и лично наместника Неба Зембера XV. Предстоятеля Купола.
…Леннар предстал перед этим судом уже через несколько дней после того, как его и Ориану с Эльканом транспортным винтолетом доставили в Кканоан. В священный город Купола, воплощение того, против чего боролись Леннар и возглавляемая им Гвардия Разума.
ККАННОАН, ХРАМ КУПОЛА. СОБОР ВЕРХОВНЫХ ЖРЕЦОВ
Собор верховных жрецов Купола собрался в Соборном зале Храма. За идущими амфитеатром скамьями белого, с голубоватыми прожилками мрамора расположились согласно сану около трех сотен священнослужителей. Наместник Неба Зембер, высокий мрачный человек, был в белом одеянии, с перекинутой через плечо желтой лентой. Желтый цвет символизировал сугубую беспристрастность и четкую приверженность законам Купола[2] – в данном случае черствому уголовному параграфу, соответствующему данным обстоятельствам дела.
Огромный, как борец-тяжеловес, жрец-обвинитель (тоже с желтой лентой) за кафедрой выцеживал:
– Леннар, ты нарушил многие из законов благословенной Леобеи, мира Купола. Ты осквернил закон, данный поколениями предков и осененный великой верой Купола. Ты – сын наш. Ты уроженец Эррии, одного из столпов веры в Купол! Более того, ты член царственной фамилии, отпрыск знатной семьи! Зачем же ты рискуешь обрушить мир, в котором ты родился и живешь, в котором родились, жили и живут миллионы твоих земляков, соотечественников? Зачем ты хочешь вырвать нас отсюда? Взгляни! Какая красота окружает тебя здесь и повсюду, сколь богоподобна она и претворена в светозарную материю…
– Я не буду играть с вами в философствование и словоблудие, – ответил Леннар, не дослушав обвинителя, но невольно подражая его высокопарным оборотам. – Я понимаю, что в них вы намного сильнее меня. И вообще… вы выиграли эту короткую схватку и вольны делать со мной все, что хотите. Но безмозглой куклой, в которую вы превратили каждого из верующих в Купол, я быть не желаю! Я не меньше вас люблю своих земляков. Я помню свои корни, свою эррийскую кровь. Но не я начал проливать эту кровь!..
Он стиснул зубы и вдруг вскинул над головой сжатые кулаки, потому что метнулись перед глазами перекошенные лица прошлого. Дядя, дядя, убийца на троне!..
Быстро совладав с собой, Леннар продолжал:
– Все отличие между нами состоит в том, что я смотрю в глаза истине. А вы обманываете и обманываетесь. Каждый миг, каждое мгновение. А ведь у нас не так уж много осталось этих мгновений! Вы не хуже меня знаете, что грозит нашей планете в очень скором будущем.
