А на губах аристократа играет смелая улыбка. Беззаботная, но злая. Ужасающая. Она страшит сильнее всего.

   - Меня зовут Нигиз, - представился он мягким и бархатным, но вместе с тем словно нетерпеливым голосом. - А как вас зовут?

   Пленник, понимая, что попался воспитанный собеседник, решил надавить.

   - Какого меныра вы меня сюда притащили? Что я вам сделал? Хотите выкуп?

   Держащий пленника за воротник отпустил его и вышел вперед. Неизвестный оказался высоким седым стариком с опухшими красными глазами. Одет он был в темную куртку, именно она помогла ему подкрасться к жертве незаметно и, оглушив несколькими ударами, доставить сюда. За ухом у подонка было рионарское автоматическое перо.

   - Это стражник, господин. Был один на целой улице, и я подумал, что грех не забрать, - объяснился красноглазый.

   - Хорошо, лишняя кровь все равно не помешает, - кивнул Нигиз. Но пленник осмыслил эти слова лишь потом; сейчас, заметив, что между ним и приоткрытой дверью теперь никого нет, он рванул к выходу. Уши отрадно объявили, что звуков погони не слышно.

   Но, когда беглец уже схватился правой рукой за дверь, ее что-то с огромной силой захлопнуло. Прислонившись к двери, перед стражником стоял дворянин, за мгновение преодолевший расстояние от кресла до двери. Когда он успел?

   Его губы продолжали кривиться в злонамеренной улыбке:

   - Вы, кажется, не поняли. Здесь вас сочли гостем на ближайший месяц минимум, без свежей крови я не смогу совершить свое маленькое торжество. Приглашены все желающие, в том числе и... как вас зовут, повторите?

   Его голос был тихим, уверенным и до такой степени пугающим, что хотелось закричать и проснуться. Пленный понял, что выбраться отсюда физически у него не выйдет, и, блеснув в отчаянии глазами, выплюнул:

   - Асмур.

   - Вот и отлично! - прошептал Нигиз. - очень приятно познакомиться. Больше убежать не пытайтесь, я быстрее. Иначе познакомитесь еще с Хр...

   - Большим Ха! - заорал кто-то сзади, с грохотом вскочив на деревянный пол и подбежав к Асмуру. Один из громил, сидевших на кровати. Пленник присмотрелся к нему повнимательней: любопытная личность.

   Это был интанит: кожа в полумраке приняла похожий оттенок. Лысая небольшая голова с широким подбородком словно кричала окружающим: "опасный тип!". Маленькие светлые глазки и нос пятачком делали физиономию интанита похожей на свиную, жаль только, кожа имела не розовый цвет. Головка держалась на большом широкоплечем теле, громаде мускулов, которое облачалось в странную одежду: шелковую, как у главаря, рубашку, и такого же размера, едва налезшую на огромное туловище. Одежку, видимо, разрабатывали для женщин, потому что усыпали рюшками. Огромный ребенок? Любой другой сразу бы выкинул эти одежды и сжег, но не интанит. Скорее всего, просто не подумал на этот счет, с ними такое случается.

   Раса интанитов испокон веков жила в северной стране Интан. Сколько времени они влачили свое глупое существование - столько над ними и издевались. Издевались из-за небольшого ума, которого хватает только на то, чтобы разговаривать и постоянно хотеть что-то доказать людям. Обычно интаниты доказывают, что не глупые, и почти всегда не выходит. Издевались из-за непостоянного цвета кожи. Называли шаблонами, потому что жители Интана по телосложению весьма похожи друг на друга - лишь несколько устойчивых типов. Брали в рабство, потому что глупцы долго не могли понять, что тоже сильны. Но даже глупость не может быть вечной, она лишь повторяется. В конце позапрошлого столетия, в один прекрасный зимний день, слишком холодный для ведения боевых действий, они додумались восстать против угнетателей и сумели победить. С тех пор страна свободна, правда, управляет ей не интанит, но сердеонец Элльорсо. Живут себе потихоньку, разбрелись по миру. Интан и Тария считаются друзьями, но между ними всего лишь нету крупных трений.

   Рука размером с салатницу схватила и сжала тоненькое в сравнении с ней плечо Асмура:

   - Господин Нигиз, можно я его сломаю?

   - Нет, разумеется! Как тогда кровь будет бежать по его руке?! Отпусти. Для тебя я найду другой еды. Может, даже... рябчиков, убитых в прошлом месяце!

   - Да ну! Вы всегда знаете, что я люблю!

   Нигиз улыбнулся Большому Ха, а тот, тоже разулыбавшись, захлопал в ладоши. Интанит здесь, видимо, на правах домашнего песика. И насколько стали видны стражнику их клыки, настолько он понял, кто эти пленители.

   Вампир и хромт! Надо полагать, все, у кого в этом доме на голове есть волосы, заражены той же болезнью, что и Нигиз. Десять вампиров и два хромта! Для убийства человека хватило бы любого одного. Но Асмура критические ситуации только раззадоривали, он недаром получал награды за часто безрассудную храбрость.

   Блеснуло в свете свечи лезвие меча охранника. Оно попало точно по печени вампира.

   Все в комнате замерли и задержали взгляд на атакующем и атакованном. Тот, однако, не спешил умирать и медленно, важно и насмешливо покачал головой. Асмур в ужасе выпустил из рук меч и рефлекторно сделал несколько шагов назад, попав в объятия Большого Ха.

   Оружие, гулко звякнув о доски, упало вниз, даже на четверть пальца не войдя в тело врага. Тот сжал зубы так, что они громко заскрипели.

   - Вы думали, что вампира, который способен передвигаться с невидимой вашему глазу скоростью, можно убить чем-то более медленным? Кожа вашего покорного слуги выдерживает куда большие нагрузки. Храбрый дурак. Таких я в свое время убивал десятками, но сейчас вы мне нужны здоровым и полным крови. Так, Габерон, где наш дряхлый защитник людей?

   Один из пары вампиров на подоконнике откликнулся шелестящим хитрым голосом:

   - Он в своей палаточке, болтает с девчоночкой, которую в лесу отыскал. Она оборотень.

   - Это я помню. Посматривай в окно, если он решит подойти после криков, сразу сообщи. А вообще - надоел уже. Если старик не перестанет перечить моим планам - убью его при первой же возможности.

   Цепь с камнем в руке Нигиза завертелась еще быстрей, вдруг - раз! Он быстро поймал в свою руку крутящийся конец и протянул его Асмуру. На камне, нет, это был все-таки неровный кусок металла, была выдавлена неприятная рожа - разгневанные глаза, похожие на раскрытые крылья бабочки, и широко открытый глубокий рот с опущенными краями. На слитке такие углубления, как будто его сжимали в руке при отливке.

   - Нравится мой прелестный амулетик? - оскалился вампир. - Это символ вашей верной службы на благо справедливости. Радуйтесь же!

   - Сейчас вы меня убьете? - Стражник задергался в огромных ручищах Большого Ха, но вырваться человеку из рук хромта не легче, чем выжить ночью в самой чаще Вонгского леса.

   Нигиз отмахнулся, словно сказана была совершеннейшая чушь.

   - Нет, не убью. Вы об этом еще пожалеете.

   Асмур начал трепыхаться еще сильнее, но не менее бесплодно.

   - Понимаете, - продолжал вампир, которому, видимо, хотелось излить душу. - Не собираюсь больше ждать. А вы подождете.

   Он засучил левый рукав и, неосязаемо быстро вынув шпагу, надрезал ей свою руку. После приблизился к "гостю", который закричал бы, но хромт вовремя зажал ему рот.

   Лезвие воткнулось в руку пленника, и туда же влилась горячая вампирская кровь. Рану обожгло безумной болью, от которой в глазах помутнело. Все понеслось в вихре боли и чужого хохота, а дальше - тьма, неподвижность и голод, голод, голод. Неделями, годами, тысячелетиями раздумий и желания насытиться. Через несколько таких тысячелетий, к огромному счастью, появились другие, и свет опять хлынул в понежневшие глаза...

   Глава IX. Как Велуд предает

   С каждой минутой становилось все темнее. Ветви деревьев, наблюдающих из-за стены серебра за поселком, как будто пропитывались чернилами, небо серело, а пара хижин в центре, чьи хозяева, быть может, руководствовались принципом "моя хата с краю, ничего не знаю", заблестела окнами, излучая неспокойный огонек от свечек. Чем темней станет - тем лучше. Ночь больше подходит для игры в прятки с людьми. Если уж и использовать их слабости, то изо всех сил! Они медленнее и хуже чувствуют запахи. Мне нужно петлять, а потом залезть куда-нибудь и притаиться.