Существовал даже особый список, специально составленный для этой цели, в котором указывались рекомендуемые мистиками кладбища, а также склепы и благоприятное время суток. Вся информация была проверена специалистами из «Аненэрбе», чтобы там случайно не оказались останки «неполноценных».

По случаю рождения ребенка проходила следующая церемония. На крестины приглашались друзья-эсэсовцы и обязательно начальник. Обряд проходил не в стенах церкви и был обставлен на языческий лад. Обязательная деталь — портрет Гитлера, перед которым держали ребенка, когда называли его имя. Чаще всего, конечно же, выбиралось имя Адольф.

Начальник произносил речь и вручал от лица СС подарки: серебряную чашу и ложку с выгравированными рунами и свастикой и шелковый бант. После этого считалось, что чадо с самых юных лет находится под защитой дружественных мистических сил и по достижении 18-летнего возраста также вступит в ряды Черного ордена.

Гиммлер неоднократно подчеркивал важность семейной традиции для победы в войне. Он говорил, что если чистая арийская кровь не будет приумножаться, то Германия никогда не сможет достичь господства над миром. «Народ, который имеет в среднем по четыре сына в семье, может решиться на войну. Если даже двое погибнут, двое других продолжат род. Те, кто имеют только одного или двух сыновей, при принятии решений будут колебаться. Нация не может пойти на это».

Вместо обычных христианских праздников в СС отмечались языческие. Наибольшее внимание уделялось церемониям зимнего и летнего солнцестояния. Они состояли из двух частей: официальной и неофициальной, проводимой в кругу друзей.

Первая представляла собой грандиозные парады, на которых десятки тысяч эсэсовцев маршировали перед трибунами. Действо происходило в окружении нацистских флагов и портретов Гитлера и продолжалось целую неделю.

Специально для подобных сборищ Гиммлер заказал своему архитектору Шпееру создать гигантский комплекс недалеко от Нюрнберга. По расчетам шефа СС, он должен был вмещать до 200 тысяч человек. Однако этому проекту, как и многим другим, не суждено было осуществиться.

С наступлением темноты празднование переходило в небольшие кружки, собиравшиеся, как правило, дома. Каждому участнику выдавался специальный светильник на 12 свечей (дюжина — мистическое число, обозначающее год и считающееся счастливым). Черный орден располагал даже собственным керамическим заводом под Мюнхеном, где производили только такие подсвечники с соответственной оккультной символикой.

При зажигании каждой свечи, произносилось заклинание или молитва. Они были посвящены воинам, женам, матерям и детям. Таким образом, было охвачено все общество, круг завершался особой молитвой, посвященной Адольфу Гитлеру.

Также довольно помпезно отмечался праздник Майского дерева, проводившийся вдень весеннего равноденствия. Считалось, что именно тогда светлые силы побеждают холод и лед (вспомним учение Гербигера о мировом льде). По этому поводу фюрер заявил: «Отныне в этот день — 1 мая — мы празднуем освобождение народа из плена внутренних невзгод».

К старости оставшиеся в живых ветераны СС должны были стать полноправными дворянами. Карты Черного ордена делили все захваченные территории на земельные владения, которые переходили к наиболее отличившимся. При этом верховное управление в них осуществлялось непосредственно из комендатуры округа, которой по-прежнему подчинялись новые помещики.

Таким образом, после раздела должно было сформироваться «государство в государстве», на землях ордена действовали бы особые законы, а их коренное население лишалось бы всяких прав, так как суд вершили все те же «чернорубашечники».

В 1943 году Гиммлер даже объявил о создании подобного образцового государства. Первой областью Черного ордена становилась возрожденная Бургундия, в которой вводились своя армия, законы, монета и почтовая служба.

В нее входили главным образом захваченные французские земли, хотя государственным языком объявлялся немецкий. Более того, провозглашалось, что «править там будет только СС, а национал-социалистическая партия не будет иметь никакой власти». Применение особых технологий, о которых шеф СС тактично умалчивал, должно было изменить облик нового образования.

Нетрудно заметить, что подобные заявления противоречили политике партии, олицетворял которую Гитлер. В планах руководства СС фюрер отодвигался на второе место, ему отводилась роль вождя германской нации, тогда как Верховный магистр Черного ордена должен был стать главой Евразии.

Существует документ, так называемая «Хартия СС», который, наряду с другими, подписал и Гиммлер. Он должен был стать главным программным манифестом для подконтрольных этой организации земель. Кроме независимости от НСДАП, провозглашалась свобода вероисповедания (при условии соблюдения основных правил жизни в ордене).

Как видно, СС и ее руководитель довольно скоро почувствовали свою силу и начали менять политический курс. От агрессивных националистических действий Гитлера предлагалось постепенно перейти к управлению по умеренным законам, что полностью соответствовало почвенническому идеалу Гиммлера.

Даже с психологической точки зрения интересы этих двух высших иерархов Третьего рейха рано или поздно должны были столкнуться. Если верить Эриху Фромму, фюрер германской нации был типичным шизофреником, тогда как шеф СС представлял собой классического параноика. Если первый стремился к мистическому революционному переделу мира, то второй — к осторожным защитным магическим воздействиям.

Вполне резонно предположить, что у Черного ордена была собственная мистическая доктрина, отличавшаяся от той, которую рисовал себе фюрер. Она основывалась на исследованиях «Аненэрбе» и на тех открытиях, которые удалось сделать в этой оккультной исследовательской группе.

Более полное представление о ней можно получить, рассмотрев деятельность верхушки посвященных, а также опыты и экспедиции, предпринятые Институтом родового наследия. Этому и будут посвящены следующие главы части.

Однажды, во время поездки в 1933 году по землям Северной Вестфалии, Гиммлер остановился на ночлег в старинном замке. Его атмосфера благородной древности настолько потрясла шефа СС, что он тут же решил приобрести для мистических ритуалов Черного ордена подобное строение.

Миссия выбора легла на плечи его фаворита Виллигута. Тот после долгих поисков предложил ему находящийся неподалеку от Тевтонского леса замок Вевельсбург. С этого момента началась его перестройка в главный церемониальный центр ордена.

Место, надо сказать, было и впрямь подходящим. Оно устраивало Гиммлера, поскольку им когда-то владел живший в этих землях Генрих I Птицелов. По легендам, там одно время жил воинственный рыцарь Вевель фон Бюрен, по имени которого и был назван замок.

Вейстхор же имел по поводу него свои видения. Они, кстати, совпадали с преданием, нашедшим свое воплощение в поэме XIX века. В ней описано откровение, посетившее старого пастуха. Он увидел, что под стенами крепости сошлись два могучих войска Востока и Запада. После тяжелой битвы последним удалось одержать победу с помощью охранявшей Вевельсбург стражи.

Кроме того, во время поисков религиозных памятников арманизма Виллигут и Кирхгоф обратили внимание на то, что строения замка образуют мистический треугольник со старым лесом и скалами Экстерштайна. По собранной ими информации, в горах когда-то укрывались поклонники огня, наследники древней традиции кристианства.

Под стенами крепости германский вождь с символичным именем Арминий разбил в начале нашей эры легионы римлян. Так что Вевельсбург был одновременно и центром магических культов, и хранителем былой воинской доблести. Все это увеличивало его ценность в глазах оккультистов.

С 1934 года замок перешел в ведение СС. За его аренду платили только символическую цену — одну марку в год, в то время как на его обновление и перестройку было затрачено примерно 13 миллионов марок.