– Привет, Крис. Что привёз? – хозяин, передав клиента помощнику, выходит из-за прилавка, развязывает первый мешок и вдруг замирает, раскрыв рот, глядя на меня. Крис, не заметив этой метаморфозы в хозяине, машинально произносит:

– Немного сукна и побольше полотна.

Потом чувствует, что происходит что-то не то, но всё понимает, проследив взгляд хозяина. Обречённо вздыхает и повторяет уже однажды произнесённую фразу:

– Иностранец. У них всё не как у нас.

Но хозяин уже не слушает его. Бросив мешок и сорвавшись с места, он начинает описывать вокруг меня какой-то ритуальный танец, приговаривая при этом:

– Какая прелесть! Какое простое и вместе с тем мудрое решение! Ничего лишнего. Движений не стесняет. А карманов-то, карманов-то сколько и все там, где нужно и для того, что нужно. О, и внутри тоже! Поразительно! Восхитительно! Неподражаемо! – он бесцеремонно и восторженно осматривает, ощупывает мою бесценную джинсу, не обращая внимания на позвякивающие в карманах монеты.

Хотя мне и льстит такое внимание к моей экипировке, тем не менее, я вкрадчиво прерываю восторги рыцаря иглы и утюга, стараясь быть максимально тактичным:

– Нельзя ли нижайше побеспокоить вас просьбой указать мне, где в вашем гостеприимном доме находится туалет?

– Что-что?

– Туалет.

–???

– Ну, такая маленькая комната для отправления естественных надобностей.

– Ах, клозет, – с облегчением догадывается хозяин портняжного заведения, – конечно, конечно, прошу за мной.

Мы выходим во внутренний дворик, он указывает на симпатичную кирпичную будочку, крытую черепицей, и тоже тактично исчезает.

Стиль строения, разумеется, не деревенский, как у нас. Захожу. Мама родная – вот так сюрприз! Никаких характерных для заведений такого рода запахов. Посреди широкая, толстостенная керамическая ваза без дна высотой до колена, и там, внизу журчащий поток воды. Теперь ясно, что имел в виду Крис, говоря, что река несёт в город воду не только для питья. Понятна и чистота улиц, и отсутствие гнилостного смрада в воздухе, который неизбежен для поселений без канализации.

Возвращаюсь в мастерскую. Крис и Льюис уже рассчитались между собой, мешки куда-то унесли, а они оба ожидают меня явно с каким-то замыслом.

– Льюис хочет купить твой костюм для образца. Хорошо заплатит.

– Да-да, очень хорошо заплачу, – подтверждает местный модельер-конструктор и с надеждой, улыбаясь, смотрит на меня.

– И бесплатно сделает тебе другой костюм, какой захочешь, – добавляет Крис.

– Да-да, совсем бесплатно, – подтверждает местный Пьер Карден.

Нелепое положение. Отказать как-то неудобно. Сапожник не мог бы заменить мне кроссовок чем-нибудь, в чём можно появиться в своём мире. С джинсой – другое дело. Сшить можно что угодно. Только вот что я отвечу маме на вопрос о пропаже подаренного мне дефицитного костюмчика? Нет, продавать нельзя.

С другой стороны, Льюис, понятно, вознамерился сделать хороший гешефт на новой модели. Джинсы, безусловно, – очень простая и удобная одежда, заведомо обречённая на успех даже в средневековье. Льюис никакого понятия об авторском праве иметь не может. Но и в этом мире, наверное, существуют какие-то условности относительно копирования чужих изделий. Иначе бы Льюис не заходил бы так издалека с покупкой.

– Ладно, – говорю я, – продать вам костюм, Льюис, к сожалению, я не могу.

Улыбка мигом сползла с его лица.

– Но, – продолжаю, – мы можем с вами заключить другую сделку. Вы к сегодняшнему вечеру сошьёте мне из тонкой коричневой кожи точно такой же костюм и доставите его, куда скажет вам Крис. В свою очередь, за такую услугу я позволю вам копировать мой костюм без каких-либо ограничений в любом количестве и материале. Подходят вам такие условия?

– Да-да, конечно, да. Пьер, Пьер, беги сюда!

И они с подмастерьем принялись энергично обмерять меня в длину и ширину с помощью полосатого шнурка. Крис подсказал адрес доставки заказа, и мы отправились дальше, свернув в улочку с вывеской в виде то ли рогатой коровы, то ли быка на углу. Здесь мы быстро справились с доставкой сыра, сдав торговцу по счёту пять корзин жёлтых шаров. Повозка опустела. Встал вопрос, куда двигать дальше. Смотреть город или устраиваться с кормлением и жильём? Время около полудня. Обедать рановато. Решили всё же заехать в таверну и застолбить за собой ночлег и обед.

Продолжая двигаться всё по той же Рыночной улице, незаметно перевалили её вершину, и мостовая, расширяясь, пошла на спуск. Отсюда меж домов уже видны морская синева и мачты кораблей в порту. Останавливаемся на половине спуска у симпатичного фахверкового дома с заманчивой и пугающей вывеской «Морской дракон». На ней искусно нарисован какой-то зверь в волнах с огромной пастью, непринуждённо закусывающий двухмачтовым парусником. У дома – коновязь с парой верховых лошадей, а через распахнутые рядом с домом ворота видны дворовые постройки и распряжённая карета.

Заезжаем в ворота. К нам мгновенно подбегает мальчик и принимает вожжи у Криса. О лошадях можно не беспокоиться. Через заднюю дверь входим в таверну. Большой зал. Несмотря на немаленькие окна, здесь темнее, чем должно бы быть. Наверное, потому, что всё убранство в умеренных коричневых тонах, приглушающих свет. Отделанные деревом стены, балки перекрытия, потолок, столбы, поддерживающие второй этаж, стойка, двери, столы и стулья, лестница наверх покрыты грубоватой, но замысловатой и красивой резьбой. На стенах расписные тарелки, оружие и несколько картин с морем и кораблями. За стойкой изобилие разноцветных бутылок и бочонков с краниками. Уютненько!

Божественные запахи описать труднее. Жареное мясо, смешавшиеся запахи множества специй и ещё что-то совершенно неуловимое создают непередаваемо сказочный аромат, способный свести с ума не только голодного, но и сытого. Всё это впиталось в стены и живёт своей неизменной жизнью, не всегда, наверное, совпадающей с переменчивой кухонной.

К нам подскакивает чисто выбритый мужчина лет пятидесяти в колпаке с кисточкой на голове. Хозяин таверны и родственник жены Криса.

– Серж, – представляет меня Крис.

– Колин ван Берн, а для друзей просто Колин.

– Сержу нужна комната на ночь и стол на сегодня и завтра.

– Нет ничего проще. Всё есть в лучшем виде. И постояльцы вполне приличные, спокойные. Молодой граф Казимир, барон Шварц, вчера откуда-то прибывший для сватовства к принцессе, да две семейные пары, ждущие отплытия на корабле.

– И это ты называешь спокойствием? – взвился Крис. – Казимир и какой-то возможный жених в одном доме! Твоя таверна ещё цела только потому, что Казимир, наверное, не подозревает о сопернике под боком.

– Черт побери, но не мог же я отказать ему в постое!

– Да, конечно, не мог. Тащи вина, и будем надеяться на Бога.

Нектар – это не самая удачная характеристика тому вину, которое поставил на стол Колин. Правда, знаток и ценитель вин из меня никакой, но чувство вкуса у меня достаточное. Разобраться, что хорошо, а что не очень, могу вполне. В запах поставленного на стол вина хочется погрузиться по уши и никогда оттуда не вылезать. А вкус… Нет слов! Сладкое, но не слишком. Со вкусом винограда, вишни, земляники и малины одновременно. Стоит только смочить кончик языка – и возникает ощущение, словно вкус с запахом взбираются

по языку вверх, лаская органы чувств, проникая в нос, глотку, лёгкие, мозг. Это не питие. Это сумасшествие наслаждения от капельки.

Выходим с Крисом из таверны и неспешным шагом спускаемся к порту. Корабли, корабли, корабли… Большие и маленькие. Старые и новые. Простые и разукрашенные. Чистые и грязные. Крики чаек, запах просмолённых бортов и тяжеловатый дух гниющих водорослей.

Разгар дня – разгар портовых работ. Скрип снастей и корпусов кораблей. Катятся бочки с кораблей и на корабли. Тащатся ящики, бутыли, корзины. Рвутся верёвки. Падают грузы. Ругаются люди. А за всем этим – безбрежная синь спокойного моря и столь же безбрежная голубизна неба. Лёгкий ветерок с моря ласкает и приятно охлаждает кожу.